Страница 57 из 77
– На помощь! На помощь! – позвала Жюли.
Шофер, пошатываясь, встал на ноги. Он держался руками за живот.
– Вызовите врача, – прохрипел Хартог. – Я чувствую, что у меня сломаны ребра. Не трогайте меня.
– Полиция, – прошептала Жюли.
Зубы ее стучали.
– Нет, не надо полиции. Только врача. Быстро.
Согнувшись пополам и превозмогая тошноту, шофер наклонился вперед и вызвал врача по радиотелефону «линкольна». Жюли растерянно стояла возле распростертого Хартога.
– Я очень благодарен вам, – сказал раненый ослабевшим голосом. – А теперь, будьте любезны, уберите пистолет на место.
– Все это так ужасно.
– Боюсь, что может быть и хуже. Однако посмотрим…
Глава 5
Пока врач занимался Хартогом, шофер проводил девушку в дом. Здание было шестиэтажным. Два первых этажа были заняты пустыми кабинетами с толстым ковровым покрытием на полу и современной мебелью.
Лифт остановился на третьем этаже. Двери открылись, но шофер нажал на кнопку, и они снова закрылись.
– Здесь апартаменты патрона, – сказал он. – Сюда вы можете являться только по его приглашению.
Лифт поднялся на этаж выше.
– Выходите. Вы будете жить на этом этаже. Последний этаж занимает маленький паршивец.
– Вы говорите о маленьком Петере?
– Да, об этом паршивце.
– Он занимает весь этаж?
Шофер утвердительно кивнул.
– Патрон вас проводит туда. А сейчас я покажу вашу комнату.
Жюли последовала за шофером по темному коридору. Они вошли в просторную комнату с большим окном, выходящим на улицу Лоншан. Пол был обит синим ковровым покрытием. Стенные шкафы и стеллажи обшиты белым пластиком. На белой кровати лежало красное одеяло, покрывала не было. Белые стол и стул посредине комнаты дополняли интерьер. В комнате было слишком много незаполненного пространства, и поэтому она казалась неуютной. Жюли поежилась и сложила руки на груди. Шофер прошел на середину комнаты и поставил на пол чемодан. Он повернулся к Жюли.
– Меня зовут Андре, а вас?
– Жюли. Жюли Балланже.
– Вы случайно не родственница коммунистического лидера?
– Нет. У меня нет родственников.
– Я холост, – сказал шофер. – Хотите что–нибудь выпить?
Шофер подошел к низкому шкафчику и открыл его. Внимание Жюли привлек богатый ассортимент вин и проигрыватель. Шофер перехватил ее взгляд.
– Видите, патрон думает обо всем. Что будете пить? Скотч?
Жюли кивнула. Шофер протянул ей стакан. Себе он налил «Рикарда». Он отпил половину стакана и вытер губы рукавом.
– Что касается внешности, то вы гораздо лучше, чем старая Полно, – заметил он.
– Старая Полно?
– Предыдущая нянька. Совершенно чокнутая, да к тому же пятидесятилетняя. И дура. А что с вами?
– Со мной? Я не понимаю, – сказала Жюли. – Что вы имеете в виду?
– На чем вы свихнулись?
– Я выздоровела, – сказала Жюли.
– Еще бы! – воскликнул шофер. – Патрон помешался на благотворительности. Он нанимает только полоумных. Строит заводы для инвалидов. Тебе понятно?
– Не совсем.
– Ну, для этих парней в инвалидных колясках. Он заставляет их работать на конвейере. Кухарка страдает эпилепсией. У садовника только одна рука, это очень удобно для работы с садовыми ножницами. Личная секретарша патрона слепа. Лакей волочит ногу, так что не стоит удивляться, если еда окажется холодной. О няньке я уже говорил, ну а что касается тебя, ты сама все о себе знаешь.
– А ты? – спросила Жюли.
Она достала пачку «Голуаз» и зажигалку, затянулась, откинув голову назад, и выпустила дым через нос.
– Ну, а ты? – повторила она.
Шофер пожал плечами.
– Я был парашютистом. Подорвался на мине и не могу больше сгибаться.
– А тот тип, который набросился на Хартога в гараже?
– А, это другое дело, – сказал шофер. – Это друг патрона.
– Хорош друг!
– Бывший друг. Раньше Хартог ничего из себя не представлял. Он был архитектором и что–то строил с этим типом, Фуэнтесом, который напал на него в гараже.
– Что строил?
Шофер налил себе третий стакан. Он сел на белый стул за белый стол.
– Они вместе работали. У них была архитектурная мастерская. Дела шли неважно, и вдруг брат Хартога разбивается в своем самолете. Все деньги были у него и у его жены. Так Хартог стал опекуном мальчишки и хозяином всех бабок. Он бросил Фуэнтеса, чего тот не может ему простить. Время от времени он появляется здесь, чтобы набить Хартогу морду.
– Время от времени? – повторила Жюли. – Значит, это его хобби?
– Если бы можно было убрать его! – вздохнул шофер. – Ночную вахту я несу по очереди с лакеем; у нас есть «кольт». Два или три раза нам представлялась возможность всадить пулю в этого Фуэнтеса, но Хартог был против.
Жюли допила свой скотч и зябко поежилась. Шофер ободряюще улыбнулся ей.
– Нервничаешь? – спросил он.
Глава 6
После ухода шофера Жюли принялась разбирать свои вещи. Их было немного, а стенные шкафы казались огромными. Но когда она их открыла, то, к своему удивлению, обнаружила, что они уже наполовину заполнены одеждой, висевшей на плечиках либо лежавшей на полках. Жюли с интересом начала изучать содержимое шкафов. Одежда была новая и ее размера. В поисках зеркала Жюли набрела на ванную комнату. Она находилась за почти невидимыми дверями, обитыми в тон стенам комнаты. В ванной лежали мыло, перчатки для мытья тела, зубная паста трех сортов. Был даже крем для удаления волос с ног. Жюли от злости заскрипела зубами.
На стене висело большое зеркало, и девушка стала разглядывать себя. Она перемерила всю новую одежду, которая ей понравилась. Жюли рассмотрела себя также в обнаженном виде и осталась недовольна. Ей казалось, что она напоминает молодую лошадку: плечи слишком широки, а талия недостаточно тонка. Ее черные волосы с искусственной завивкой напоминали парик. Короче, она походила на юношу, недавно сделавшего операцию и превратившегося в девушку.
Она ничего не осмелилась взять из новой одежды, хотя отдельные вещи ей очень понравились. Надела свое вышедшее из моды черное платьице. Вся ее одежда была пятилетней давности. У нее не было ни одного украшения. Жюли поставила на стеклянную полочку над раковиной свою косметичку и сумочку с медикаментами, посмотрела на часы и решила, что пора принять таблетку тофранила. Она запила ее скотчем. Наконец разложила свои вещи и занялась книгами. У нее было несколько детективов, Фрейд в дешевом издании и учебники английского языка.
Расставляя книги, Жюли обнаружила пластинки, стоявшие сбоку от проигрывателя: Моцарт, Барток, нью–орлеанский джаз. Она включила радио, соединенное с проигрывателем, и подошла к окну. С трудом сообразив, как оно открывается, она отперла его и, опершись локтями о подоконник, стала разглядывать улицу Лоншан. Это была тихая богатая улица. Из радиоприемника доносился голос Клода Франсуа, его сменил сладкий женский голос, восхвалявший сначала шины, затем глистогонное средство и, наконец, журнал для мужчин. Жюли выключила радио и завела проигрыватель, поставив джаз. После этого она вернулась к окну. На город опустились сумерки, но вечер был теплым. Жюли показалось, что в лиловом свете уличных фонарей она заметила силуэт в белом плаще с погончиками.
Она высунулась из окна, чтобы лучше разглядеть его, но силуэт уже скрылся из виду. А может, ей все это померещилось?
В дверь постучали, и Жюли вздрогнула. В комнату вошел Хартог. На нем был белый пуловер, из–под которого виднелся белый бинт.
– Вы уже встали? – удивилась Жюли.
– А почему бы нет?
– Но ваши ребра?
– Два сломаны, но я хорошо затянут. Не беспокойтесь. Я вижу, что Деде вам все показал. Я хотел убедиться, что все в порядке, и предупредить вас, что через пятнадцать минут будет подан ужин. В дальнейшем вы будете питаться отдельно, вместе с Петером, но в первый вечер мы сделаем исключение и немного поболтаем. Спускайтесь, выпьем аперитив.