Страница 92 из 148
— Зачем Билл хранил эти билеты? — спросил я Сциллу.
— А разве ты не помнишь, как Генри увлекался ими? — сказала она. — И когда он охладел к ним, Билл все еще продолжал приносить. Я Думаю, он берег их на тот случай, если Уильям тоже пожелает играть в букмекеров.
Да, я помнил эту игру. Я делал ставки на огромное количество лошадей по полпенни, когда Генри, этот маленький акуленок, был букмекером. Билетики, которые он выдавал, никогда не выигрывали.
Билеты, которые хранил для него Билл, были от разных букмекеров. Билл любил на скачках толкаться у букмекерских мест на трибунах и платить наличными, делая самые высокие ставки, а не ставить в тотализаторе.
— Ты что, хочешь сохранить эти билеты для Уильяма? — спросил я.
— Пусть лежат, — сказала Сцилла.
Я положил их обратно в стол и покончил с этой работой. Было уже довольно поздно. Мы пошли в гостиную, зажгли камин и устроились в креслах.
— Аллан, — сказала она, — я хочу подарить тебе что-нибудь, принадлежавшее Биллу. Подожди, дай мне договорить. Я все думала, что тебе было бы приятнее подучить, и, по-моему, я выбрала правильно. — Она перевела взгляд с меня на камин и протянула руки к огню.
— Ты получишь Адмирала, — сказала она.
— Нет. — Я сказал это очень твердо.
— Почему нет? — Она подняла глаза, вид у нее был разочарованный.
— Дорогая моя Сцилла, это слишком ценный подарок, — сказал я. — Я думал, что речь идет о чем-нибудь вроде портсигара или кисета для табака. Ты не можешь отдать мне Адмирала. Он стоит несколько тысяч. Ты должна продать его или давать его жокеям от своего имени, если хочешь сохранить его. Но ты не можешь подарить его мне. Я поступил бы несправедливо по отношению к тебе и детям, если бы принял такой подарок.
— Может быть, он и стоил бы несколько тысяч, если б я продавала его. Но я не могу продать, ты это знаешь. Я не в силах была бы это сделать. Он слишком много значил для Билла. Продать, тем более сейчас — нет… Но ты ведь знаешь, мне не по средствам содержать его, ведь после Билла остались долги. Я подарю его тебе, он попадет в хорошие руки, его судьба порадовала бы Билла, я знаю. Видишь, я все обдумала, не отказывайся, Адмирал твой.
Она решила это твердо.
— Тогда я просто временно возьму его, внаем, что ли, — сказал я.
— Нет, в подарок. Это подарок от Билла, если хочешь, считай так.
Мне пришлось согласиться, я от всего сердца поблагодарил ее.
На следующий день я чуть свет поехал в конюшни Пита Грегори, чтобы на прыгать моего неопытного Безнадежного через учебные барьеры. Заморосило, но не зря же я ехал в такую даль, мы все-таки решили вывести лошадь. Безнадежный поскользнулся на влажной траве перед первым препятствием и после этого не очень охотно брал остальные.
Мы плюнули и отправились домой к Питу. Я сказал ему, что Адмирал теперь мой и что я буду скакать на нем.
Он сказал:
— Адмирал записан на Большой приз в Ливерпуле, ты знал это?
— Ну конечно! — воскликнул я в восторге. Я еще ни разу не участвовал в скачках, где разыгрывается большой национальный приз, и внезапная перспектива оказаться там через две недели подняла у меня настроение.
— Хочешь попробовать?
— Еще бы! — сказал я.
Мы потолковали о планах насчет остальных моих лошадей, и Пит сказал, что Палиндром в отличной форме после Челтенхэма и на него вполне можно рассчитывать в Бристоле. Мы вышли поглядеть на него и на других лошадей, и я исследовал накостницу у Поднебесного. На ноге еще был отек, но дело явно шло на поправку.
От Пита я поехал в Брайтон, а «лотос» оставил на стоянке, я делал так и раньше. В Брайтоне, выйдя из здания вокзала, я бросил взгляд на такси. На площади — три машины без желтых щитков. Я быстрым шагом пошел искать контору фирмы «Маркони». Адрес я взял в телефонном справочнике.
У меня не было определенного плана, но я был уверен, что ключ в разгадке тайны — здесь, в Брайтоне, и, если я хочу до чего-то докопаться, надо начинать немедленно. Розыски на ипподроме не принесли ничего, кроме хриплой угрозы по телефону.
Контора «Маркони» помещалась в нижнем этаже особняка времен Регентства, превращенного в конторское здание. Я прошел прямо в узкий холл. Справа была лестница, а слева — две двери. Третья дверь с табличкой «Кабинет управляющего» была прямо передо мной в конце коридора. На ближайшей к входу двери висела табличка «Справочная». Я вошел туда.
Когда-то это была элегантная комната, и даже конторская мебель не могла ее окончательно испортить.
Там сидели две девушки-машинистки, а через полуоткрытую раздвижную дверь во внутреннее помещение я увидел еще телефонистку, сидевшую перед распределительным щитом. Она говорила в микрофон.
— Да, мадам, такси придет за вами через три минуты, — сказала она. — Благодарю вас.
У нее был высокий голос с очень приятным тембром. Две девушки в первой комнате посмотрели на меня выжидающе. Обе были в плотно облегающих свитерах и сильно накрашены. Я обратился к той, что была ближе ко мне.
— Простите… э-э… я бы хотел заказать несколько такси. Для свадьбы… Моя сестра выходит замуж, — сказал я, импровизируя и на ходу выдумав несуществующую сестру. — Это можно?
— Думаю, что да, — ответила она. — Я спрошу управляющего. Он всегда сам принимает большие заказы.
— Я, собственно, пришел только справиться, — добавил я поспешно. — Сестра меня просила… Она велела мне обратиться в разные фирмы, чтобы выяснить, где более… э… подходящие цены. Я не могу окончательно оформить заказ, пока не посоветуюсь с ней.
— Понятно, — сказала она. — Хорошо, я попрошу мистера Филдера, он поговорит с вами.
Она вышла в коридор и направилась к двери управляющего.
В ожидании я улыбнулся второй девушке, приглаживавшей волосы, и стал прислушиваться к голосу третьей, сидевшей у коммутатора.
— Одну минуту, сэр, — говорила она. — Я выясню, есть ли машина в вашем районе, — Она повернула выключатель и стала вызывать:
— Отвечайте, любая машина в Хоув-21 Отвечайте, любая машина в Хоув-21.
Наступила тишина, затем послышался мужской голос в репродукторе:
— Похоже, в Хоув-2 никого, Мэриголд. Я могу быть там через пять минут. Я только что высадил пассажира на Лэнджбери-плейс.
— Ладно, Джим. — Она дала адрес, снова повернула выключатель и заговорила в телефон:
— Такси придет за вами через пять минут, сэр. Простите за задержку, но у нас нет машин, которые могли бы прийти скорее. Благодарю вас, сэр.
И снова телефон.
— "Такси Маркони". Чем могу служить? — В холле застучали по, линолеуму высокие каблуки, девушка возвращалась от Филдера.
— Управляющий просит вас к себе, сэр.
— Спасибо, — сказал я и прошел через холл в открытую дверь в глубине.
Человек, поднявшийся мне навстречу и протянувший руку для рукопожатия, был тяжелый, ладно скроенный, вежливый мужчина лет сорока с небольшим. Брюнет в очках в массивной черной оправе, с холодными синими глазами. Он казался слишком сильной личностью, для того чтобы сидеть в конторе таксомоторной фирмы, и слишком опытным чиновником для занимаемого им поста.
У меня екнуло сердце, на меня напал внезапный страх, что он знает и меня, и зачем я здесь. Но взгляд его был спокоен, и он сказал деловым тоном:
— Я слышал, вы хотите сделать заказ на несколько машин. — Да-да, — сказал я и пустился в болтовню по поводу свадьбы. Он сделал какие-то заметки, подсчитал примерную стоимость заказа и протянул мне листок. Я взял. Почерк у него был с сильным нажимом, твердый, подходящий к его личности.
— Благодарю вас, — сказал я. — Я передам это сестре в сообщу вам ее решение.
Выходя из кабинета и затворяя за собой дверь, я обернулся и посмотрел на него. Он сидел за столом, уставившись на меня сквозь очки немигающим взглядом. Я не мог ничего прочесть на его лице.
Я вернулся в контору, сказал, что все в порядке, и поблагодарил за помощь.
Я уже повернулся, чтобы уйти, как вдруг меня осенило.