Охота

   Он засмотрелся на метание ножей - кажется, его это здорово заворожило. Потом я пошла собирать оружие со стенда, а мальчик, словно вспомнив, ради чего появился здесь, подошёл ближе и протянул мне руки с раскрытыми ладонями. Я подняла брови.

   - Мне перчатки дали. Я не испачкаю, - сказал мальчишка.

   Не сразу, но всё-таки поняла: Рольф имеет в виду, что тренажёры в моём зале защищены от его гниющей плоти. Успокоить решил. Видел вчера, как я поглядывала на него? Неужели прочитал по моему лицу, что я всё-таки немного брезговала?.. Надо будет проследить за собственным выражением чувств... Я смешливо фыркнула на его серьёзные карие глаза и заставила себя не пытаться дотронуться до его коротких, вымытых наконец тёмных волос. Хотя даже эти волосы, пока ещё влажные, так напоминали Кирилла... Я усмехнулась снова. Не Кирилла - мою добычу.

   - Пусть так. Как себя чувствуешь?

   - Ну... Лучше, чем вчера. Спасибо.

   - Тогда завтракаем вместе.

   Он помолчал, вглядываясь в меня.

   - Это приглашение? - наконец спросил он.

   - Да.

   - Спасибо, Ингрид.

   Странный у него разговор. Ушёл сразу после краткого диалога. Как будто специально приходил, чтобы проверить, как себя держать со мной. А когда я переоделась к завтраку и вошла в столовую комнату, он уже находился там. Я ещё слегка удивилась, почему он стоит, ведь стол уже накрыт, а насколько понимаю ситуацию, мальчик просто должен быть страшно голоден.

   Я подошла к своему месту. Рольф слегка опередил меня и, взявшись за мой стул, выдвинул его из-за стола, чтобы я села. После чего учтиво кивнул и обошёл стол, чтобы сесть на своё место. Интересно. Это реакция на мои одежды - домашние и слишком дамские? Нет. Он пришёл раньше и уже дожидался меня у моего стула.

   Украдкой окинув взглядом обслуживающих нас за столом, я заметила, как они с трудом скрывают улыбки и какое-то более глубокое чувство, когда глядят на его лицо. Далее обед протекал обычным образом, не считая момента вначале, когда Рольф извинился, что ест, будучи в перчатках. Ел, кстати, сдержанно, несмотря на видимое желание наброситься на еду. И столовыми приборами пользовался на уровне, хоть ему и принесли только диетический завтрак. А ещё... Когда он пару раз думал, что я не смотрю в его сторону, он торопливо промакивал салфетками лоб и скулы.

   После этого я вспомнила, что ещё не знаю, кто шантажировал Кирилла его младшим братом. Но этого гада убью я сама. Пусть даже не зная, за что.

   После обеда мальчик снова помог мне встать, отодвинув стул, после чего немедленно отправился в свою комнату на процедуры.

   И оставил меня ломать голову над следующей загадкой: что на армейских офицеров трудно найти личные досье, я поняла. Но в современном мире, пытаясь защититься от представителей СМИ, многие почтенные и просто богатые семьи стараются обезопасить себя, всячески скрывая любые сведения о себе.

   Что мне сейчас продемонстрировал четырнадцатилетний мальчик, несколько лет проработавший в условиях, убийственных для него, как и для других детей? Правильно. Правила этикета, которые он не забыл за эти страшные для него годы. Вывод? Его учили этому с детства. Эти манеры, знание этикета вкладывались в него с малых лет на уровне машинального движения. Это воспитание.

   Кто же они - Кирилл и Рольф? Неужели придётся искать их следы по известным семействам? Если, конечно, сами не скажут. А скажут ли? Что будет, спроси я напрямую Рольфа? Не наткнусь ли на встречный вопрос: "Почему бы вам (тебе!) не спросить об этом у моего старшего брата?" Рольф, между прочим, не поинтересовался судьбой брата и тем, где он сейчас находится. Думает, раз я с Кириллом была, то он и сам должен немедленно в скором времени объявиться?

   Одна ниточка, правда, есть. Ринальдо. Из него я сегодня вытрясу всю душу, но ответ получу: откуда у него появился Кирилл.

   А пока у меня пара личных дел, касаемых моего семейства.

   Ближе к вечеру, наблюдая, как за окном постепенно смеркается, я взялась за вирт.

   - Папа?

   - Ингрид! Где ты пропадала? - Совершенно спокойный голос отца здорово расходился с высказанной якобы тревогой за меня. Ничего. К этому я привыкла.

   - Папочка, у меня к тебе вопрос: как давно ты видел Мартена?

   - Чувствую, ты не зря задаёшь этот вопрос. Говори сразу, что произошло.

   Деловой человек у нас папа. Я ухмыльнулась.

   - Ничего особенного, папочка. Он решил выдать меня замуж - за владельца игорного клуба. То есть казино.

   Мёртвая тишина на том конце. Поглядывая на разложенную на диване одежду для выхода, я представляла, как в голове папы щёлкают всякие винтики-болтики и кнопки, переворачиваются всякие другие механизмы, пока он вычисляет, насколько глубоко вляпался его сынок.

   - Суммы ты не знаешь.

   - Нет, папа, не знаю.

   - А... этот проходимец?.. У тебя, конечно, вкусы несколько отличные от вкусов...э-э... Тебе этот... Жених... Тебе он пришёлся по... сердцу?

   - Папа, ты очень деликатный человек, - с чувством сказала я. - Ринальдо очень хорош собой. Только это заставило меня не торопиться убить его. Но его убийство не за горами. Так что по поводу этой проблемы можешь не волноваться.

   Папа покашлял немного смущённо.

   - Ну, я бы так радикально не подходил к этой проблеме. То есть...

   Я удержала смешок и серьёзно сказала:

   - Папа, этот вопрос закрыт. Главное я тебе сообщила. А со своей проблемой справлюсь сама... Да, папа, тебе ничего не говорит фамилия Эйден?

   - Ты имеешь в виду "кулон Виктории" Эйденов?

   Мне пришлось сесть и сосредоточиться на разговоре, потому что как-то не ожидала, что именно папа мне сможет хоть в чём-то помочь. Если это, конечно, не совпадение. Неужели я вышла на что-то, связанное именно с Кириллом?

   - И что там с кулоном Виктории?

   - Ничего особенного. Именно в роду Эйденов из поколения в поколение передаётся эта драгоценность, за стоимость которой на сегодняшнем рынке можно купить планету. Можно ли поинтересоваться, почему ты упомянула данную фамилию?

   - У меня была короткая встреча с представителем этой фамилии.

   После паузы мой непрошибаемо деловой папа впервые на моей памяти мечтательно произнёс:

   - Не возражал бы породниться с этим родом. - И вздохнул. - Но...

   - Он богат?

   - Род этот, - папа сразу понял, что я говорю не об определённом человеке, - и богат, и имеет генеалогическое древо, корнями уходящее далеко вглубь веков. Но что-то, по последним слухам помнится, говорили о том, что главный наследник погиб, будучи армейским офицером, а младший исчез - и, возможно, его тоже нет в живых. Доживает свой век патриарх семейства, а там... Скорее всего, со смертью продолжателей родовой крови перестанет существовать и род, и имя. Наследство, скорее всего, будет роздано по побочным родственным ветвям. Возможно, с таким, побочным, представителем ты и столкнулась? - Вопросительные нотки в папином голосе смешались с алчностью.

   - Возможно, - задумчиво сказала я. И насмешливо добавила: - Род - ладно. Папа, а кто богаче? Мы или Эйдены?

   - Э-э... - осторожно (хотя где-то издалека я расслышала предвкушающие, смачно кровожадные нотки) высказался папа. - Если мы с твоим дедом сможем провернуть одну комбинацию с небольшим... э-э... рейдерством, боюсь, ни о каком сравнении речи не будет. Мы созванивались вчера, - объяснил он. - Речь идёт о небольшой планете. Но говорить... Говорить пока... Ингрид, ты же знаешь, как я суеверен. А тут ещё эта неприятность с Мартеном.

   - Надеюсь, устранимая, - легкомысленно сказала я, всовывая в ножны сапожка финку. - Желаю тебе прекрасного делового дня, папа, и пока прощаюсь.

   - Спасибо, Ингрид.

   У зеркала я критически осмотрела, всё ли спрятала, экипировавшись. В последнее время, выходя "на охоту", я старалась увешиваться не слишком большим количеством оружия. Сильнейшим оружием, как учил Эрик, всегда было и будет умение пользоваться имеющимся - на всю катушку. Что и подтвердилось на Сэфа. Так что испытанные два пистолета, лезвия на наручах и метательные ножи - хватит и этого для задуманного.