Страница 329 из 333
На этом закончился первый день нашего сражения с дикарями. Ночь прошла относительно спокойно, а рано утром, на наши оборонительные позиции волной покатились все выжившие после обстрела дикари. Надо сказать, что это было страшное зрелище, которое пробирало до печенок и будило в каждом воине форта самые глубинные страхи. Выпучив глаза, словно стадо бешенных бизонов на нас валила орда ведомых лишь инстинктом уничтожения всех, не похожих на них, живых существ, орда двуногих животных. И напор их был настолько силен и стремителен, что если бы не минные поля перед Волчанском, «зверьки» имели бы все шансы вломиться в наши оборонительные порядки и нанести нам некоторые потери.
Однако к счастью для отряда, наш товарищ в далеком поселке Гвардейский, отставной сержант гвардии Егор Черносвит, он же сержант Филин, клепал противопехотные мины как сосиски на колбасном заводе. Каждый конвой с родины пополнял наши запасы этого смертоносного оружия. Мы закладывали «озмки» и «монки» на любой тропинке, по которой могли бы пойти в атаку дикари. И наступающие «зверьки» напоролись на эту преграду, и заколебались. А тут еще снова минометы в работу включились. Они обстреляли высохший старый лес, который вперемешку с молодой порослью стоял на окраине Волчанска, и били минометчики не осколочными или фугасными боеприпасами, а зажигательными.
Лес, сначала неохотно, а потом все быстрее начал загораться. Полосы огня протянулись перед нашими чистыми от травы и кустарника позициями за Волчанском, и много дикарей сгорело в яростном пламени. Но немалые по численности толпы двуногих скотов с тлеющими волосами и горящей одеждой, крича и издавая невнятное рычанье, все же проламывались сквозь огонь и минные поля. И когда они выбегали к дотам на развалинах испанского поселка, то здесь их уже встречали АГСы, пулеметы и автоматы.
Три часа продолжалось сражение за Волчанск. Вокруг укрепрайона горели леса, травы, кустарник и сама земля. Омерзительные запахи горящей плоти и паленой шерсти проникали повсюду, пропитывали одежду, смешивались с кислым привкусом пороха, оседали на наши тела, и ни один воин блеванул себе под ноги от подобных «ароматов». И все это происходило в то время, когда дикари, которые практически никогда не отступают, шли вперед, а ПКМы и «Печенеги» захлебывались от ярости, их стволы перегревались, но темп стрельбы не снижался. Это были тяжелые сто восемьдесят минут и мы, все те, кто был в тот день в Волчанске, долго будем его помнить, потому что нельзя просто так взять и забыть обугленных людей, идущих по минному полю прямо на тебя с желанием дорваться до твоего горла. И это можно было бы посчитать героизмом, если бы наш противник думал и чувствовал как мы, а не шел на поводу своих инстинктов и не желал нас съесть.
Трудный бой был, это признавали все, начиная от молодого кашевара, до бывалых лейтенантов. И хотя наши вооруженные силы не понесли практически никаких потерь, несколько раненных не в счет, лично у меня, настроение тогда было очень поганое. Настолько паршивое, что когда ближе к вечеру летуны доложили, что видят около двух тысяч дикарей, преимущественно детенышей и молодых самок, по приморской автомагистрали С642 уходящих обратно в Рибадео, я приказал не гнаться за ними.
Признаю, имелась возможность уничтожить последних представителей этого племени каннибалов до конца, и я проявил несвойственную мне сентиментальность. Но иначе, в тот момент, я поступить не мог. К тому же воины отряда, надышавшись гари и смрада от обгоревших тел, в тот день, выглядели, словно обкуренные дурмантравой наркоши, и не были настроены, изображать из себя непримиримых карателей. Кроме того, к Соколовке, второму основному укрепрайону Передового за пределами ЛаФерроля, который находился на юговостоке нашей территории, в это время, одна за другой приближались еще две орды, и распылять свои силы нам было нельзя.
В итоге, утром седьмого июня в Волчанске остались лишь два взвода сицилийцев из роты Джузеппе Патти, которые должны были заняться охраной укреплений и рабочих бригад, отправленных из форта собирать трупы. Все остальные боевые подразделения быстро и без промедления перебрались в Соколовку. Ожидалось, что бой пройдет по тому же самому сценарию, который использовался в предыдущем сражении. Однако, в случае с дикарями из ПаласдеРея, нас всех ожидал весьма неприятный сюрприз. Вожди и шаманы этих «зверьков» на показ не вылезали. Они оказались весьма продуманными и хитроумными тварями. Прятались среди рядовых дикарей, и вышибить им мозги, ни у одной нашей разведгруппы не получалось. Да и в вообще, результаты выдвинувшихся навстречу этой орде разведчиков и скандинавов, под предводительством и общим руководством Крепыша, были очень скромными. И даже более того, прошедший через сотню боев опытный профессионал Крепыш, чуть было, сам в ловушку не угодил, и выскользнул из нее лишь благодаря мотопарапланеристам, которые заметили хитрые маневры дикарей, готовивших на его отряд засаду.
В общем, эти «зверьки» были весьма сообразительны. Но нас это не насторожило, так как поначалу все внимание было сосредоточено на наиболее опасной приморской группировке каннибалов. И за свою невнимательность и беспечность мы поплатились кровью своих товарищей. Дикари не стали лезть в Соколовку нахрапом или брать ее в осаду. А будто понимая или предвидя наши планы, они обошли укрепрайон по флангу в районе деревеньки Фонтенова, которую мы еще не успели переименовать. Так что пришлось нам самим атаковать дикарей, пока они на марше, не отрезали нас от форта и еще не проникли в руины ЛаФерроля, где орда могла бы закрепиться в многочисленных развалинах.
Наши джипы, полученные от немцев, и несколько других автомобилей покрепче, с пулеметами на турелях и автоматчиками за невысоким навесным бронированным бортом, при поддержке Группы Огневой Поддержки приостановили продвижение двадцатитысячной толпы неоварваров к побережью. А основные силы, которым пришлось покинуть укрепления в Соколовке, в это время ударили по ним с тыла. Схватка была жаркая. И в тот день мы потеряли три автомашины и до полусотни бойцов, в большинстве своем, скандинавов, вырвавшихся вперед, и столкнувшихся с дикарями грудь в грудь. Бились все так, и с таким ожесточением, какого я давно не видел, наверное, с той самой поры, как сталкивался с сектантами их Харькова. В схватку втягивались все новые силы с обеих сторон, но произошло то, чего я от дикарей никак не ожидал. Вожди орды скомандовали отступление, и «зверьки» подчинились. Живая волна из двуногих животных отхлынула, и отошла в леса за Фонтеновой. Поле боя осталось за нами, и что произошло, никто из нас не понимал. Всегда, за очень редким исключением, неоварвары наступали в лоб и дрались до конца, а тут, нечто очень странное.
Впрочем, гадать о необычном поведении дикарей долго не стали, на это опять не было времени. Снова в небо были подняты мотопарапланы, а в «зеленку» ушла разведка, вскоре доложившая о том, что противник рассредоточился и чегото ожидает. А чего вожди дикарей ждали, мы узнали сегодня рано утром, когда альмугавар Роберто сообщил, что орда из ПаласдеРея соединилась с дикарями из Фонсаграды. При этом проявилась очередная неожиданность в поведении неоварваров. Разгромленные нами на реке Эо «зверьки» приняли власть чужих вождей, как если бы, так и было нужно. И теперь объединившаяся орда, обходя заминированные дороги и тропы, продвигается к острожному форпосту Виноградовка, бывшее предместье ЛаФерроля поселок Фене, стоящий на берегу Доброй Гавани. Вариант обороны этого острога мной и лейтенантами рассматривался на тактических учениях как возможный в случае падения Соколовки, и потому, вопроса, что же, мать их так, этих дикарей, делать, не возникало.
В укреплениях Соколовки, на случай, если неоварвары опять изменят направление своего удара, осталась одна рота викингов, одна разведгруппа и батарея минометов. А все остальные воины, разведка, ГОП и двести боеготовых скандинавов скорым маршем двинулись к Виноградовке, которая получила свое название за густые заросли отличного муската вокруг поселения. Мы успели войти в развалины поселка на полчаса раньше дикарей. Закрепились на заранее подготовленных позициях, приготовились к ведению оборонительного боя, посетовали на то, что никто этот острог всерьез к боям не готовил, и замерли в ожидании первого на сегодня хода «зверьков». Ждали недолго, дикари сходу завязали настоящее сражение, и получилось у нас не очередное избиение хищных животных, а реальная битва с сильным, умным и хитрым врагом.