Страница 48 из 76
Я сжалась вокруг него, соблазненная уговорами с хрипотцой в его голосе.
- Быстрее.
- Только ты одна позволяешь мне такое, - его глаза озорно блестели. Он убедил меня отклониться назад, изменяя угол проникновения.
Я скользнула на него одним движением до конца.
- Ох.
- Черт, - он откинул голову назад, дыша быстро и мощно. – Так великолепно чувствовать тебя. Ты так крепко меня сжимаешь.
- Малыш, - я не смогла скрыть мольбу в моем голосе. Он был очень твердым и толстым внутри меня, глубоко внутри - я едва могла дышать…
Он обжег меня взглядом.
- Я хочу этого. Ты и я, ничего между нами.
- Ничего, - сказала я горячо и тяжело дыша. Извиваясь. Теряя рассудок. Мне нужно было кончить немедленно.
- Шшш, ты моя, – поднеся большой палец ко рту, он лизнул подушечку. Потом пропустил руку между нами, поглаживая мой клитор, умело надавливая. Жар окутал меня, покрывая мое тело потом, кровь неслась, пока меня бил озноб.
Я кончила на жгучем пике удовольствия. Мое лоно сокращалось в сильном, отчаянном спазме. Его рычание было чистой животной сексуальностью, его член набух в ответ на алчные судороги моего тела. Но он не кончил, что сделало мой оргазм еще более интимным. Я была открытой, уязвимой, выжатой как лимон. И он смотрел на меня полузакрытыми голодными голубыми глазами, его контроль был абсолютным. Тот факт, что он не двигался, а просто был глубоко внутри меня, усиливало связь между нами. Слезы заскользили по моим щекам, оргазм словно пропустил мои эмоции через мясорубку.
- Иди сюда, - сказал он хрипло, его руки скользнули по моей спине и потянули на него. Он слизал слезы, потом сладко уткнулся в меня кончиком носа. Мои груди прижались к его груди, в то время как мои руки обняли его за талию, проскальзывая в пространство между ним и спинкой кровати. Я прижала его сильнее, мое тело еще дрожало от толчков.
- Ты такая красивая, - пробормотал он. – Такая мягкая и сладкая. Поцелуй меня, ангел.
Наклонив голову, я предоставила ему свой рот. Слияние было жарким и влажным, эротическая смесь из ненасыщенной жажды и моей любви. Я запустила пальцы в его волосы, сцепляя руки на его затылке и удерживая на месте. Он сделал то же самое со мной, мы общались без слов. Его губы запечатали мой рот, его язык ласкал мой рот, даже когда член оставался во мне без движения.
Я чувствовала скрытое напряжение в его поцелуях и прикосновениях, я знала, что он тоже волновался из-за предстоящего события. Я прогнулась, вжимаясь в него, желая, чтобы мы были неразделимы. Его зубы схватили мою нижнюю губу, нежно оттягивая вспухший изгиб. Я хныкала, а он шептал, успокаивая меня ритмичными ударами его языка.
- Не двигайся, - сказал он с хрипотцой, удерживая меня своим захватом на затылке. – Я хочу кончить, просто чувствуя тебя вокруг себя.
- Пожалуйста, - я выдохнула. – Кончи в меня. Дай мне почувствовать тебя.
Мы полностью переплелись друг с другом, обнявшись, его твердый член внутри меня, наши руки в волосах друг друга, наши языки отчаянно боролись.
Гидеон был моим, полностью. И все же, некоторая часть моего ума была до сих пор ошеломлена: что я взяла его так, что он голый в постели, которую мы делим, в нашей квартире; другая часть меня брала каждый кусочек любви и страсти, и давала мне гораздо больше взамен.
- Я люблю тебя, - я простонала, сдавливая мои мышцы и сжимая его. – Я так сильно тебя люблю.
- Господи, Ева, – он содрогнулся, кончая. Гидеон застонал мне в рот, его руки сжали мою голову, его тяжелое дыхание, словно потоки ветра, обдувало мои губы. Я чувствовала его пульсацию внутри, он заполнял меня, а я дрожала от другого оргазма. Удовольствие мягко согревало. Его руки тревожно поглаживали меня по спине вверх и вниз. Его поцелуй – идеальное сочетание любви и желания. Я чувствовала его благодарность и принимала это, потому что я чувствовала тоже самое.
Это чудо, что я нашла его, что он заставляет меня чувствовать себя так, что я могу любить человека так сильно и полноценно, так же сексуально, не смотря на груз, который я несу. И что я тоже могу предложить ему убежище взамен.
Прижимаясь щекой к его груди, я слушала бешеное биение его сердца, его пот смешался с моим.
- Ева, – выдохнул он тяжело. – Те ответы, что ты хотела от меня… Мне нужно, что бы ты задала вопросы.
Я держала его одну долгую минуту, ожидая, чтобы наши тела восстановились, и моя собственная паника ушла. Он все еще был внутри меня. Мы были так близки, как только могли быть, но ему было недостаточно этого. Он должен был иметь больше, на каждом из фронтов. Он не собирался прекращать, пока не овладеет каждой частью моего тела и не проникнет в каждый аспект моей жизни.
Откинувшись назад, я посмотрела на него.
- Я никуда не собираюсь, Гидеон. Ты не должен заставлять себя, если не готов.
- Я готов, - его взгляд удерживал мой, пылая силой и решимостью. – Хочу, чтобы ты была готова. Потому что скоро я собираюсь задать тебе вопрос. И мне нужно, услышать правильный ответ.
- Это слишком рано, - я прошептала, мое горло стянуло. Я слегка приподнялась, пытаясь получить некоторое пространство, но он притянул меня назад и держал меня на месте. – Я не знаю, смогу ли я.
- Но ты же никуда не собиралась от меня, - он напомнил, его челюсть сжалась. – И я тоже. Зачем откладывать неизбежное?
- Ты не должен так рассматривать это. У нас слишком много спусковых крючков. Если мы не будем аккуратны, один из нас закроется, оттолкнув другого.
- Спроси меня, Ева, - призывал он.
- Гидеон…
- Сейчас.
Разочарованная его упрямством, я продержалась минуту, потом решила что независимо от причины, были вопросы, которые требовали ответа несмотря ни на что.
- Доктор Лукас. Ты знаешь, почему он соврал твоей матери?
Его челюсти работали, как будто он стиснул зубы, его глаза стали жесткими и холодными.
- Он защищал брата жены.
- Что? - я откинулась назад, мои мысли рассыпались в голове. – Брата Анны? Женщины, с которой ты спал?
- Трахал, - поправил он жестко. – Каждый в семье Анны работает в области психологии. Все, черт их подери. Она психиатр. Хоть один из твоих Google-поисковиков раскопал это?
Я рассеянно кивнула, более обеспокоенная горячностью, с которой он произнес эти слова, практически выплюнул их. Было ли это потому, что он не получил помощь раньше? И как сильно он любил меня, чтобы сделать усилие над собой увидеться с Доктором Петерсеном, не смотря на свое отвращение?
- Я не знал этого сначала, - он продолжал.
– Я не могла представить, почему Лукас врал. Он педиатр, ради всего святого. Он должен заботиться о детях.
- Забудь. Он должен быть человеком!
Ярость заполнила меня, разъяренная желанием найти Лукаса и причинить боль.
– Я не могу поверить, что он мог смотреть в мои глаза, говоря всё то дерьмо, что он сказал.
Обвиняя во всем Гидеона…пытаясь вбить клин между нами…
- Это было до того, пока я не встретил тебя и не начал понимать это, - сказал он, его руки сжали мою талию. – Он любит Анну. Возможно так же, как я люблю тебя. Достаточно для того, чтобы закрыть глаза на обман и покрывать ее брата, уберегая ее от правды. Или из-за стыда.
- Он не должен был быть допущен к практике.
- Не могу не согласиться.
- Так почему его офис в одном из твоих зданий?
- Я купил здание, потому что он работает там. Для того что следить за ним, хорошо ли он работает… или нет.
Что-то в том, как он сказал «… или нет», заставило меня задуматься. Имел ли он отношения к не самым лучшим временам Лукаса? Я помню, когда Кэри попал в госпиталь, и какие специальные условия были предоставлены ему и мне, потому что Гидеон был щедрым жертвователем. Как сильно он может влиять?
Если есть возможности поставить Лукаса в невыгодное положение, я была уверена, Гидеон знал их все.
- А брат сестры? Что случилось с ним?
Подбородок Гидеона поднялся, а глаза сузились.
- Срок давности прошел для моего случая, но я столкнулся с ним и сказал ему, если он еще раз вернется к практике или положит руку хоть на одного ребенка, я создам безлимитный фонд, предназначенный для его уголовного и гражданского преследования от имени его жертв. Вскоре после этого он покончил с собой. Последние слова были сказаны без интонации, что заставило волосы на моем затылке встать дыбом. Я задрожала от внезапного холода, который шел изнутри. Он провел верх вниз по моим рукам, пытаясь согреть меня, но он не тянул меня к себе.