Переплетаясь с тобой (ЛП)

Гидеон кивнул, оставляя меня в подвешенном состоянии без объяснения своих чувств.

Я слезла со стула и пошла к нему. Заключив меня в свои объятия, он прижался щекой к моему затылку.

- Я никуда не пойду, - я быстро проговорила, - я в любом случае никуда не хотела выходить.

- Все нормально, – он прошептал, - я разбил твое сердце.

- Я не поэтому согласилась пойти!

Его руки поднялись и зарылись в моих волосах, приглаживая их назад с моего лба и щек с такой нежностью, что у меня навернулись слезы.

– Мы не можем просто так взять и забыть последствия прошлых недель, Ева. Я ранил тебя глубоко, и ты все еще истекаешь кровью.

Это поразило меня, я не была готова притворяться, как будто с нашими отношениями все так же, как и раньше. Часть меня была злопамятной, и Гидеон затронул эту самую часть.

Я освободилась из его рук. – Что ты сказал?

- То, что я не имею права покидать тебя и причинять тебе боль – по какой бы то ни было причине – а затем ждать, что ты забудешь боль и простишь меня через сутки.

- Ты убил человека из-за меня!

- Ты мне ничем не обязана. Ты не должна чувствовать себя так, как будто должна мне что-то взамен моей любви, моя любовь бескорыстна.

Каждый раз его слова о том, что он любит меня, пронзали меня словно пуля, несмотря на то, что он очень часто подтверждал это действиями.

Мой голос стал очень нежным, когда я произнесла: - Я не хочу причинить тебе боль, Гидеон.

- Тогда не нужно, – и он поцеловал меня с убивающей нежностью. – Давай поедим до того как еда остынет.

Я переоделась в футболку с надписью Кросс Индастриз и низ от пижамы Гидеона, штаны пришлось закатать до лодыжек. Мы перенесли подсвечники на кофейный столик, сели на пол и спокойно поужинали. Гидеон оставил мой любимый свитер, но сменил свои брюки на черные штаны.

Слизывая остатки томатной пасты со своих губ, я рассказывала ему о том, как провела свой день.

– Марк собирается с силами, чтобы предложить его парню жениться.

- Если я правильно помню они вместе уже очень давно.

- С колледжа.

Рот Гидеона изогнулся в улыбке.

– Я полагаю, будет нелегко задать этот вопрос, хотя ответ очевиден. Я посмотрела вниз на свою тарелку. – Коринн нервничала, когда задавала этот вопрос?

- Ева, – он ждал, пока затянувшаяся тишина не заставила меня поднять голову. – Мы не будем продолжать этот разговор.

- Почему нет?

- Потому что это не имеет значения.

Я внимательно посмотрела на его лицо: - Как бы ты чувствовал себя, если бы ты знал, что есть такой человек, которому я ответила согласием? Чисто теоретически.

Он раздраженно посмотрел на меня.

– Это совсем другое. Ты бы не ответила согласием, если бы парень ничего для тебя не значил. А у меня началась паника. И это чувство не проходило, пока она не предложила расторгнуть помолвку.

- Ты купил ей кольцо? – мысль о том, что он мог купить кольцо другой женщине, причинила мне боль. Я посмотрела вниз, на руку и кольцо, которое он мне подарил.

- Ничего, похожее на твое, - сказал он тихо.

Моя рука сжалась в кулак, как бы защищая кольцо.

Пододвигаясь, Гидеон накрыл мою руку своей: - Я купил Коринн кольцо в первом попавшемся магазине. У меня не было ничего на уме, поэтому я купил то, которое было похоже на кольцо ее матери. Очень разные обстоятельства, ты не считаешь?

- Да, – кольцо, которое я купила Гидеону, не было изготовлено по моему дизайну, но я обошла 6 магазинов, прежде чем нашла подходящее. Оно было из платины, с черными бриллиантами и напоминало моего любимого с его холодной мужественной элегантностью и дерзким стилем доминанта.

- Прости меня, - сказала я, извиняясь, - Я просто задница.

Он поднес мою руку к своим губам и поцеловал костяшки пальцев: - Да и я тоже, иногда.

Усмехнувшись, я сказала: - Я думаю, что Марк и Стивен идеально подходят друг другу, но Марк с этой своей теорией о том, что у мужчин есть определенный предел, черта, переступив за которую уже невозможно жениться, поэтому нужно торопиться.

- Я думаю, дело в подходящем человеке, а не в подходящем времени.

- Я скрещу пальцы им на удачу,– я выпила немного вина. – Не хочешь посмотреть телевизор?

Гидеон откинулся на спинку софы: - Я хочу быть с тобой, ангел. Мне все равно, чем мы будем заниматься.

Мы вместе убрали после ужина. Как только я собралась взять тарелку, которую Гидеон велел мне положить в посудомоечную машину, он неожиданно меня обхитрил. Он опустил тарелку в раковину и схватил меня за руку. Обхватив меня за талию, он закружил меня в танце. Краем уха я уловила что-то невообразимо прекрасное, исполняемое женщиной, музыка лилась из гостиной.

- Кто это? – я спросила, почти не дыша от ощущения крепкого тела Гидеона в дурманящей близости от моего. Желание, которое ощущалось кожей, заставляло меня дрожать и чувствовать себя живой. Каждый нерв вибрировал в ожидании его прикосновения. Меня охватил голод.

- Без понятия, – он увлек меня в гостиную.

Я повиновалась его мастерским движениям, мне нравилось, что танец выражал нашу страсть и его наслаждение от того, что он просто находится рядом со мной. То же наслаждение пронизывало и меня. По мере нашего приближения к музыкальному проигрывателю, громкость росла. Я услышала слова темный и опасный в тексте песни и споткнулась от удивления.

- Слишком много вина, ангел? – поддразнил меня Гидеон, прижимая крепче к себе.

Но все мое внимание было направлено на музыку. Боль исполнителя. Мучительные отношения по той причине, что она любила будто бы призрака. Слова напомнили мне о темных временах, когда я думала, что потеряла Гидеона, и мое сердце заболело.

Я посмотрела на его лицо. Он смотрел на меня темными, сверкающими глазами.

- Ты выглядела такой счастливой, когда танцевала со своим отцом, – произнес он. И я поняла, что он хотел, чтобы то же ощущение счастья сейчас возникло между нами.

- Я счастлива сейчас, – я уверила его. Если бы души могли быть связаны с нашими мечтами, то наши были бы невообразимо сплетены.

Держа его за затылок, я прижала его губы к своим. В тот момент, когда наши губы соприкоснулись, его ритм сбился. Он остановился, прижимая меня так сильно, что я потеряла землю под ногами.

Я не была похожа на певицу, я любила не призрака. Я любила мужчину из плоти и крови, того, кто совершал ошибки и учился на них; того, кто старался изо всех сил быть лучше, чем он есть; того, кто хотел нас так же отчаянно, как и я.

- Я никогда не бываю так счастлива, как когда рядом с тобой.

- Ох, Ева.

Я растворилась в его поцелуе.

- Это был ребенок, - я сказала.

Пальцы Гидеона рисовали круги вокруг моего пупка. – Это извращение.

Мы развалились на диване во всю длину, смотря мое любимое шоу на тему преступлений. Он лежал позади меня, его подбородок был на моем плече, а ноги переплетены с моими.

- Так эти вещи и происходят, – я сказала ему, - шок и все такое.

- Я думаю, это была бабушка.

- О боже, – я повернула свою голову, чтобы посмотреть на него. – И ты думаешь, что это не извращение?!

Он зловеще улыбнулся и чмокнул меня в шею. – Давай поспорим?

- Я не играю в игры.

- Ну перестань! – его рука лежала на моем животе.

- Нет, – я почувствовала его у изгиба своих бедер, что-то длинное и давящее. Он не был возбужден, но все равно привлекал мое внимание. Любопытствуя, я протянула руку между ног и взяла его естество.

И оно резко затвердело. Черная бровь взметнулась вверх. – Ангел?

Я сжала его нежно. – Я распалена, потревожена и задаюсь вопросом, почему мой новый сосед не предпринимает никаких действий.

- Может быть он не хочет предпринимать каких-либо слишком радикальных действий, не хочет делать это быстро и напугать тебя, – глаза Гидеона сверкали в свете экрана телевизора.

- Это действительно так?

Он потерся своим носом о мою макушку: - Если у него есть хоть одна извилина, он будет знать, что тебя не нужно упускать.