Страница 22 из 39
‑ Извините, сэр, но господин хотел бы услышать подробности. Вы же знаете, как он щепетилен в…
‑ Если бы он так хотел о них узнать ‑ был бы здесь сам! ‑ отчеканил дворянин.
‑ Сэр, вы зря гневаетесь на меня! Я всего лишь посредник! Мне что говорят, то я и делаю!
‑ Мои люди знают свое дело. Старик ‑ виконт и чирикнуть не успел, как его горло стало улыбаться небу от уха до уха. Надеюсь, этой подробности хватит?! Если этого мало, на вот ‑ держи! Это фамильный перстень с гербом ‑ прямое доказательство его смерти! Я выполнил все условия нашего договора. Виконт и бумага,… которую ты получишь, как только я получу золото. И еще. Чуть не забыл маленькую деталь. Твой лорд заплатит мне на десять золотых больше, чем мы договаривались! Ты, наверно, хочешь знать за что?!
‑ Да, сэр.
‑ Двое моих людей ранены. Старик обзавелся телохранителем, который оказался хорошим воином. Их кровь должна быть оплачена золотом!
‑ Разве вам не за это платят…
‑ Где деньги?! Спрашиваю в последний раз!
После этих слов резко наступила тишина. Я не видел четко их лиц, так как они стояли в полуобороте от меня, но по тому каменному напряжению их поз, мог судить, что они сейчас готовы вцепиться друг другу в глотку.
Увлеченный их разговором, я только сейчас понял, в какой ситуации оказался. Двое убийц обсуждали свои кровавые дела,… и я был этому свидетелем. Если закон запросто рубит головы на дорогах, то о том, что со мной могут сделать эти двое, даже думать не хотелось. Уйти незаметно уже не представлялось возможным, так как они стояли в метрах пяти от меня; сейчас меня спасал только глубокий мрак ниши. Можно было конечно бежать со всех ног и вряд ли бы они за мной погнались, но тут свою роль сыграл адреналин в крови, авантюрность моего характера, и одно из основных моих жизненных правил 'бегство с поля боя ‑ не для настоящих мужчин'.
После затянувшейся паузы тишину прервал голос дворянина:
‑ Мои деньги и десять золотых сверху.
‑ Хорошо. Документ?
‑ Сначала деньги!
‑ Вот золото. Все, как договаривались. Вот еще десять монет.
В тишине послышался тихий звон монет, приглушенный тканью. Похоже, мешочек встряхнули.
‑ Мой господин просил меня полностью расплатиться с вами. Вы получили все, что вам причитается?
В голосе наемника, как мне показалось, прозвучал завуалированный намек, несущий зловещий оттенок.
‑ Надеюсь, что да. Иначе, кто‑то может потом пожалеть о своей жадности.
‑ В таком случае…
Движение правой руки наемника было молниеносно, а потому трудноуловимо в полумраке переулка. Только короткий хрип дал понять, что произошло. Кинжал вонзился в горло дворянина. Затем последовал еще один удар и хрипение оборвалось. Глухо звякнул о булыжники мешочек с золотом, выпавший из рук жертвы, затем ноги дворянина подогнулись, и он упал рядом с выроненным им кошельком. Я видел, как убийца замер, просеивая сквозь себя малейшие звуки, и только после этого опустился на колени и начал обшаривать труп.
‑ Это все вернуть Лорду, а вот твой кошелек кичливый барон ‑ моя законная добыча.
После чего в воздухе послышался тихое звяканье монет, сопровождаемое бормотанием: ‑ Серебро. Одна, две, три… О, а это золотой. Вот еще…
Неожиданно что‑то звякнуло о камень и покатилось.
‑ Дьявол!
Блестящий кружок, ударившись о булыжник, чуть подпрыгнул и… покатился в мою сторону.
'О ‑ ох! Мать…!'
Монета, ударившись о выступ булыжника, торчащего в шаге от меня, упала на бок и замерла.
‑ Вот ты где… ‑ вслед за этими словами ко мне стала приближаться темная фигура убийцы.
Страх был. Куда без него. Но на моей стороне была неожиданность, к тому же, теперь он был один.
'Ты один. Я один. Посмотрим, кто кого, ‑ в такт мыслям в крови начал закипать адреналин, готовя тело к схватке.
‑ От меня не сбежишь…
Когда наемник начал склоняться над монетой, я вдруг почувствовал, как внутри меня закручивается мощная пружина, не раз бросавшая его в драку против превосходящих числом отморозков. В руке, словно сам собой, оказался кинжал. При виде появившегося перед ним, словно ниоткуда, человека, убийца замер, не веря своим глазам. В это самое мгновение я с силой выбросил руку с кинжалом вперед. Узкое лезвие чуть ли не по самую рукоять вошло ему в грудь. Некоторое время тот стоял, глядя на меня, затем его взгляд опустел, и головорез рухнул мне под ноги. Только тут я осознал, что убил человека. Впервые в жизни. Некоторое время стоял ошеломленный понимаем того что сделал, переводя взгляд с окровавленного кинжала в своей руке на труп и обратно. Но моя растерянность длилась недолго, секунду ‑ две, после чего сменилась тревогой и настороженностью. Тишина, окружавшая вокруг, не успокаивала, а только все больше настораживала. Трупы, распростертые на булыжной мостовой, окровавленный кинжал в моей руке, адреналин, кипящий в моей крови, все это не давая мне расслабиться, подстегивало к немедленным действиям.
'Бежать! Бежать немедленно! ‑ эта мысль надрывно звучала в моей голове, забивая все остальное и не давая больше ни на чем сосредоточиться. Я был уже готов ей последовать, как взгляд случайно зацепил монету, мягко блестевшую под лунным светом. И тут же замер.
'Блин! Деньги! Кошельки, набитые золотом! ‑ эта мысль словно щелчок переключателя перевела мое сознание из режима смятения в нормальное состояние. Нет, совсем нормальным его не назовешь, но, тем не менее, я был уже в состоянии логически рассуждать. ‑ И что? Трупы грабить собрался?'.
Несколько секунд прошло в коротком, но довольно бурном раздумье. Нет, это не был всплеск жадности! Никогда в жизни я бы не опустился до банального уличного грабежа, считая его ниже своего достоинства, хотя в той жизни у меня был период, когда числился в трудных подростках и не все всегда понимал правильно, но сейчас… Сейчас я играю на чужом поле! И по чужим правилам!
Обшарив тело убийцы, я стал обладателем трех кошельков: один, содержащий плату за убийство; второй ‑ самого барона; а третий ‑ наемника. Кроме того, у наемника за поясом оказался небольшой деревянный пенал ‑ тубус, запечатанный сургучной печатью. Секунду колебался. Брать ‑ не брать? Как‑никак ‑ улика! Найдут, сразу предъявят… И тут до меня дошло, что я не в двадцатом веке, а в четырнадцатом! Криво усмехнувшись, сунул короткий деревянный пенал за пояс. Выпрямился и уже был готов уйти, как у меня появилось новая мысль: ‑ Не внести ли мне путаницу в картину убийства, тем самым, запутав следствие? А почему бы и нет?'.
Подтащил труп наемника к барону, я положил его рядышком с ним, затем сжал кисть его руки на рукояти кинжала, до сих пор торчащего из горла барона. А в руку самого барона вложил свой окровавленный клинок, благо он был достаточно неприметный, а себе взамен забрал кинжал покойного. Даже с моей точки зрения, непрофессионала, картина взаимного убийства выглядела, скажем, так, не очень убедительно.