Дракула

Том пожал плечами и отвернулся.

— Тогда пошли, — бросил он через плечо и зашагал вперед. Остальные гуськом потянулись за ним.

Билли шел за матерью, за ним — Элинор Ривайн. Блумлейн немного помедлил и двинулся за ними. Билли слышал, как он отдает распоряжения своим: старик шел справа, и в руке у него был какой-то пистолет с толстым стволом; слева их держала под прицелом жена Блумлейна. Замыкал колонну щербатый Эдди, у которого, похоже, не было другого оружия, кроме топора с длинным топорищем.

Никто не разговаривал. Только когда они шагали по высокой траве вверх по холму, то и дело раздавалось «свиш-свиш, свиш-свиш», да ухала сова, и еще какие-то птицы вспархивали с деревьев.

Скоро добрались до вершины.

Старик прибавил ходу, догнал Тома Даффи и придержал его за рукав. Все остановились. Старик пригнулся и крадучись отправился исследовать другой склон холма.

Пока ждали, Билли обошел Элинор Ривайн, чтобы оказаться поближе к Блумлейну.

— Это ведь был не вампир, правда? — спросил он.

Блумлейн отрицательно покачал головой:

— Нет, не вампир.

Он не сводил глаз с вершины холма, ждал, когда старик вернется и доложит, что все хорошо.

— А кто же?

Блумлейн опять покачал головой:

— Не знаю, мне пофиг. Мы нашли его в Каролине, прямо на дороге. Он пил кровь из облезлого дохлого пса. Разговаривать не умеет… или не хочет. Там таких полно. — Он переложил пистолет в другую руку и потер заросший щетиной подбородок. — Диди придумала фишку насчет вампира. Пат — тот, который с трубкой, — соорудил пару клыков и прицепил ему. Кое-где народ покупался…

— Но не здесь, — сказал Билли.

Блумлейн кивнул:

— Не здесь.

— Так, значит, и то, что он — граф Дракула, неправда?

— Дракула — это миф, парень. Сказочка. Когда мы стали выдавать его за вампира, Пат сказал: а почему бы не разыграть эту карту — не назвать его Дракулой, последним вампиром? — Блумлейн усмехнулся, но как-то невесело. — Людям ведь много не надо: чтобы было хоть чуть-чуть необычно…

— А все остальное? Сиамские близнецы? Пустые яйца?

— О, это все настоящее. У нас куча всякого-разного…

Блумлейн недоговорил. Пат вернулся и махал ему рукой:

— Джо!

— Ну?

— Вроде нормально! Довольно большая хибара, внутри свет и какой-то шум. Генератор небось.

Блумлейн пошел в начало колонны.

— Давай на место, парень, — прикрикнул он на Билли. — Диди, пойдешь сзади. Приглядывай там.

Блумлейн взял Тома Даффи за грудки и притянул к себе:

— Что там внизу, папаша?

— Я же сказал вам. Продукты. Пища.

— А шум откуда?

— Генератор. Чтобы не портились…

— Продукты?

Даффи кивнул:

— Продукты.

— Ничего другого там нет, а, папаша?

— В смысле?

— В смысле забора, от которого шибает током, или еще какой-нибудь хреновины?

Даффи вздохнул:

— Там только продукты.

— Ясно, только продукты. — Блумлейн подтолкнул вице-мэра вперед, а сам пристроился за ним. — Ну, тогда веди нас, а ты, Пат, иди сзади… и смотри за ними.

— Понял. — Пат побежал в хвост колонны. Трубка у него во рту покачивалась — вверх-вниз.

— Эдди, глаз с них не спускай, ясно?

Эдди что-то промычал в ответ.

— Если что не так — сразу кричи, понял?

— Понял.

Блумлейн ткнул Тома Даффи в спину:

— Двигай, папаша.

Они стали медленно спускаться вниз по холму, пока не дошли до середины склона и не уперлись в край огромного поля. Посреди него стоял двухэтажный сарай, сквозь грязные окна пробивался свет. Блумлейн наклонился и потрогал какие-то листья у себя под ногами:

— Капуста? Это капуста? — Он выпрямился и позвал: — Пат! Ну-ка иди сюда.

Старик бегом спустился к Блумлейну.

— Как думаешь, это капуста?

Еще не отдышавшись после бега, Пат нагнулся, оторвал пару листиков, потер их в руках, понюхал.

— Похоже на капусту, — сказал он.

Блумлейн обвел взглядом поле. Даже при лунном свете были прекрасно видны длинные ряды кочанов. Он снова посмотрел на Тома Даффи:

— Ну что, мистер хренов вице-мэра! Это и есть ваша еда? Капуста?

Том еле заметно кивнул:

— Это то, из чего мы готовим себе еду.

— Готовите себе еду? — Блумлейн вытянул шею и посмотрел на сарай. — И что же вы такое готовите — миллион литров идей?

— В общем, да, — сказал Том Даффи.

Блумлейн ощерился.

— Что, черт возьми, это такое? — Он указал на сарай.

Заместитель мэра улыбнулся в ответ и посмотрел на молчаливых сограждан. Все взгляды были прикованы к Блумлейну.

— Почему бы вам самому не взглянуть?

— Пат! — позвал Блумлейн.

Старик подошел.

— Что скажешь?

Пат пожал плечами:

— Вроде все нормально. Сарай как сарай. А ты что думаешь?

— Что я думаю? — Блумлейн посмотрел на Тома Даффи. Он чувствовал в этом человеке скрытую силу, и ему это не нравилось. Джо Блумлейн вдруг понял, что ему вообще все это не нравится. На секунду ему даже захотелось сказать: «Да пошли они все! Надо сматываться». Но он не сказал этого, а посмотрел на Пата, пытавшегося сбоку заглянуть ему в лицо, и хихикнул:

— Да ни хрена я не думаю, Пат! Пошли поглядим.

Пат посмотрел на людей, убедился, что все стоят на месте.

Пятеро женщин, восемь мужчин и мальчишка. Инвалидная команда. Кучка увечных, истощенных и обессилевших. Пат ухмыльнулся. А он было забеспокоился. Что-то такое послышалось ему в голосе Джо Блумлейна, что-то непонятное… Так муха, бывает, жужжит, жужжит, а не видно ее, хоть как затаись. Пат оглянулся и помахал Диди. Она пару раз отсалютовала ему винтовкой и тут же снова наставила ее на ближайших к ней горожан.

Вдоль колонны, между женой вице-мэра — приятной женщиной под шестьдесят или чуть моложе — и молодым человеком немного за двадцать, курсировал Эдди, помахивая топором, словно битой для гольфа.

— Пошли! — крикнул Блумлейн и добавил: — Потихоньку. И без фокусов!

Джо толкнул Даффи вперед и пристроился за ним, упершись дулом винтовки тому в спину:

— Не вздумай дурить — получишь пулю.

Блумлейн произнес эти слова почти шепотом, но ночь была такая тихая, что легкий ветерок донес их Пату.

Пат оглянулся посмотреть, все ли нормально у Диди. Поворачивая голову, он заметил, что кто-то на него пристально смотрит. Это была женщина лет сорока — кажется, мать того мальчишки. Ее лицо сияло: не только губы улыбались, все лицо. Старику это не понравилось. Она словно предвкушала нечто особенное.

— Смотреть вперед! — рявкнул Пат.

Женщина отвела глаза, и улыбка погасла. Пат немного успокоился. Ничего особенного в ее лице не было. Вероятно, лунный свет придавал ему такое странное выражение.

Они медленно двигались вперед, стараясь не наступать на капустные кочаны. Пат и Эдди патрулировали колонну с двух сторон, а Диди замыкала шествие, то проходя чуть вперед, то на несколько шагов отставая, желая убедиться, что все ведут себя хорошо. Все вели себя хорошо. Пат это видел. Они, черт побери, вели себя даже слишком хорошо.

Сарай становился все ближе, свет ярче. Даффи сгорбился так, будто надеялся спрятать голову, чтобы не снесли. Из-за его плеча Джо Блумлейн всматривался в окно сарая, ловя малейшее движение, хоть какой-нибудь признак жизни. Ничего. Это был просто сарай. Большой, правда, но и только.

Когда они подошли так близко, что уже не могли охватить сарай одним взглядом, а видели перед собой только его большую дверь, Блумлейн прибавил шагу, почти побежал к входу. Добежав, он прижался к стене, осторожно добрался до угла и заглянул за него. Никого. Ожидал ли он кого-то там увидеть? Он не мог точно сказать, но печенкой чуял: что-то здесь нечисто.

Блумлейн оглянулся и увидел, что все остановились в нескольких футах от двери и смотрят на него: и горожане, и Пат, и Эдди, и Диди. Ждут команды.

— Открывай двери! — крикнул Блумлейн, обращаясь к Даффи. — И помни…

Он намеренно не договорил, просто махнул пушкой. Престарелый вице-мэр кивнул, шагнул вперед, взялся за деревянную перекладину, лежавшую на двух скобах, и поднял ее. «А он довольно крепкий для такого тщедушного старикашки», — подумал Блумлейн.