Страница 2 из 105
— Да! Я… Почему не доложили… А возможность перехватить была?… Понятно… Вы уверены? Сколько? Да, понял! Документальный отчет должен быть у меня… — Бригадефюрер посмотрел на стоявшие в углу монументальные часы в корпусе из мореного дуба: — Через час! — заключил он. — Хорошо, тогда к четырнадцати ноль-ноль, — изменил он свое решение, выслушав ответ собеседника. — Значит, так, — положив трубку и побарабанив пальцами по столешнице, обратился он к подчиненному: — самолет действительно прилетал, но доблестные рыцари Люфтваффе на него не отреагировали, поскольку он прилетел с запада. В это же время ожидалось прибытие очень важного транспорта из Берлина, поэтому они и не стали дергаться. Улетел он ночью, пробыв неизвестно где около трех часов. Направление убытия, — похоже, Мюллер теперь дословно воспроизводил доклад пэвэошников, — северо-запад. Вот что, унтерштурмфюрер: берите оперативную группу, мотоциклетную роту из местного полицейского батальона и поезжайте в те края, посмотрите, что там к чему. Понятно?
Территория полигона Военно-инженерной академии им. Куйбышева. Станция Опалиха, Московская область. 19 августа 1941 года. 09:07.
— Ну что, товарищи, начнем? А то небось заждались своих самоделок? — Высокий, в щегольской гимнастерке и ослепительно сверкающих сапогах, военинженер 1 ранга посмотрел на часы. — Первыми мы продемонстрируем ручные гранаты. Затем — осколочные мины направленного действия. Подрывные заряды будут показаны на другой площадке. Прошу всех спуститься в укрытие!
Представительная делегация из пятнадцати человек, в которой из тех, кто носил форму, не было никого в звании ниже полковника, послушно выстроилась у узенькой лестницы, ведущей в бетонный бункер. Судоплатов бросил взгляд на расставленные на идиллической лесной полянке ряды фанерных ростовых мишеней: интересно, так ли страшен черт, как его Зайцев малевал?
Когда все спустились в капонир и боец закрыл гулко лязгнувшую тяжелую металлическую дверь, члены делегации, все как один выстроились вдоль прикрытой бронестеклом щели, многие достали бинокли… Военинженер вдавил большую красную кнопку на стене, и снаружи, хоть и приглушенно, долетел пронзительный вой сирены.
— Сейчас увидите, — не обращаясь конкретно ни к кому, сообщил инженерный полковник.
Павлу бинокль был ни к чему — расстояние до мишенного поля составляло едва ли полсотни метров, а на зрение он пока не жаловался.
В центр нескольких концентрических кругов, представляющих собой не очень ровные линии, насыпанные на зеленой траве поляны обычным речным песком, вдоль которых и были расставлены мишени-силуэты, вошел боец, положил что-то на землю и несколько секунд стоял, согнувшись. Затем он начал пятиться, разматывая за собой бечевку.
— Изделие первое, — тоном шпрехшталмейстера[1] объявил инженер. — ЭрГэПэБэ! Она же — ручная граната партизана бумажная. Вариант снаряжения первый — дымный ружейный порох и рубленая проволока. — Пока он делал объявление, боец снаружи уже спустился в бетонированную щель.
— Внимание! — И коротко вякнула сирена.
— Бух! — Глухо, словно сработала большая новогодняя хлопушка, донеслось снаружи, а между фанерными «врагами» вспухло густое облако белесого дыма.
— Прошу к мишеням! — Сразу вслед за приглашением лязгнула, открываясь, дверь.
— Товарищ военинженер, а почему боец веревку разматывал? Что, других способов нет? — спросил один из двух присутствовавших на испытаниях гражданских.
Вроде из аппарата Центрального Комитета, — вспомнил Павел.
— Дело в том, товарищ, что запалы в этих устройствах кустарные, и мы, инициируя их подобным образом, одновременно собираем статистику срабатываний. А для этого следует исключить помехи, связанные с метанием. Вдруг при броске запал вывалится? Товарищи, аккуратнее! Под ноги смотрите! — громко обратился он к остальным членам комиссии. — Дистанционные круги не растаскайте, а то времени много потеряем, пока заново их отсыплют.
«Да уж, это он верно про время подметил… — подумал Судоплатов. — Совсем его нет!»
Все подошли к мишеням. Те, что стояли на первом круге — в метре от подорванной гранаты, были густо испещрены отметинами, во многих местах блестели застрявшие куски проволоки. Фанерным «врагам», стоявшим дальше, повезло чуть больше — царапины и лохматившиеся занозами пробоины встречались на них гораздо реже.
— Неплохо, неплохо, плотненько так легло, — начальник Особой группы услышал, как бормотал ходивший между фанерками высокий полковник-кавалерист.
— Как видите, товарищи, — принялся объяснять военинженер, — плотность поражения сильно падает с удалением от точки подрыва, но радиусом сплошного поражения вполне можно считать три метра.
Потом, когда растерзанные мишени заменили на новые, испытывали гранаты со снаряжением из винтовочного пороха… Потом — начиненные орудийным разных марок, аммоналом… и даже древним пироксилином…
Наконец, когда стрелки часов уже почти подобрались к одиннадцати, «хозяин» испытаний объявил, что сейчас принесут фонды, а когда кто-то поинтересовался, зачем им какие-то там «фонды», расшифровал — оказалось, что под этим сокращением скрывается «фугас осколочный направленного действия», а не то, о чем члены комиссии подумали.
Первый фугас произвел на всех присутствующих неизгладимое впечатление — когда небольшая дугообразная коробка, очень похожая на кусок обода огромного колеса, взорвалась, Павел успел заметить, как стоявшие в секторе примерно тридцать градусов мишени разом вздрогнули и мгновенно покрылись оспинами пробоин.
Все снова потянулись из укрытия. «Эдак, если образцов они много заготовили, с нас семь потов по жаре сойдет!» — подумал Павел, взбираясь по крутой лесенке.
— Внушает, товарищи, не правда ли? — В голосе военинженера появились нотки балаганного зазывалы.
«С другой стороны, почему бы о хорошем деле и громко не объявить? Штуки-то полезные испытываем. Армейцы, может, и обойдутся, а вот моим ребятам, если конструкцию этих самоделок серьезные инженеры доработают, только лучше будет», — подумал Судоплатов, разглядывая мишени.
— А чем это так жахнуло? — Гражданский в очередной раз потребовал объяснений.
Вместо ответа «распорядитель» сделал несколько шагов и, нагнувшись, подобрал что-то с земли. Подойдя к любопытному «гражданину», он протянул тому раскрытую ладонь:
— Вот, полюбуйтесь. Бракованные ролики от подшипников. Есть вариант со стальными шариками. Но вообще можно снаряжать любым металлическим хламом, просто брак подшипникового производства дает лучшие результаты — и осколки одинаковой массы, и форма позволяют плотно упаковывать их в осколочную «рубашку». — Тот принялся разглядывать «доказательства».
— А не дороговато подшипниковую сталь на ветер пускать? — после недолгих раздумий спросил гражданский.
— Что есть, то есть… Но нам быстро надо было получить металлические фрагменты одинаковой массы — вот Первый ГПЗ и пришел на помощь. У них этого лома несколько тонн скопилось.
Павел подошел к беседующим.
— Все, как в вашем описании, товарищ старший майор, — обернулся к нему инженер. — Взрывчатка, правда, дорогая. Ее получают по методу Герца. Но химики уже стараются придумать, как улучшить процесс. — И, обращаясь к другим членам комиссии, он спросил: — Ну как вам, товарищи?
Давешний кавалерист покачал превращенный в решето силуэт, стоявший на седьмом или восьмом «кольце», и широко улыбнулся:
— Замечательно! Сколько весит этот сюрприз? И какой захват у этой «сенокосилки»?
— Три с половиной килограмма. Двадцать пять сантиметров в длину, десять в высоту и приведенная толщина — двенадцать сантиметров. А захват… Можете сами посмотреть, товарищ полковник, до тридцати метров — решето, на сорока — тоже довольно плотно, но уже не то. Угол разлета — примерно сорок градусов.
— Получается, один мой конник четыре таких игрушки в переметных сумах может везти?
1
Шпрехшталмейстер (нем. Sprechstallmeister) — работник цирка, ведущий цирковое представление. В обязанности шпрехшталмейстера входит объявление номеров программы, участие в клоунских репризах, руководство униформистами, наблюдение за выполнением правил техники безопасности, организация репетиций.