Воронка.

Беспомощность сковала Веронику как ледяная глыба. У нее еще осталось совсем немного гордости, чтобы не напоминать Игорю о его же собственных словах: «Я люблю тебя, я буду защищать тебя от всех!». Она только отрицательно помотала головой и тут же получила пощечину. Он бил не сильно, для острастки, но от удара ледяная глыба осыпалась острыми осколками к ее ногам и Вероника бросилась из комнаты прочь. Быстро оделась в спальне, схватила сумку со столика в прихожей и выскочила из квартиры. Игорь за ней не гнался.

Она долго бродила по городу, бесцельно слонялась по магазинам, словно в ступоре сидела на скамейке бульвара, садилась в автобус, чтобы проехать две остановки, выходила где придется и шла мимо домов. Мысли ее метались так же бесцельно. Он был прав, когда говорил, что делать она ничего не умеет, ведь образования у нее нет. А деньги, лежащие в сумочке кончатся завтра. И что же тогда? Только объявление в газете дать: «Девушка без образования ищет работу по специальности»!

Одна, совсем одна…

«Если хочешь, чтобы человек сделал для тебя что-то, поставь его в безвыходную ситуацию!»

Вечером, измученная поиском выхода Вероника, оказалась возле их дома. Постояв с минуту на лестничной клетке, открыла дверь и вошла в тихую квартиру. Как себя вести, она не знала. Извиняться ей было тошно, но раз она вернулась, значит, согласна на все. Получается, она пойдет в номер к чужому потному дяде, ляжет с ним в постель, ощутит его кислый запах, его потную кожу и при всем при этом будет играть роль шлюхи, потасканной твари, подстилки! Отвратительно до визга! Но это только один раз. Больше никогда, никогда и ни за что на свете. Вероника надеялась, что если Игорь будет всем доволен, то он будет немного мягче и ей удастся уговорить его вернуться к прежним своим махинациям, не нуждавшимся в сексуальном распятии Вероники. Один только раз она сделает это, ведь иначе Игорь бросит ее и тогда придется делать такое каждый день!

Судя по всему, Игоря дома не было. Но к лучшему ли это или же к худшему — Вероника терялась в собственных ощущениях. С одной стороны, ей бы надо отдохнуть, а с другой — поскорее закончить с выяснением отношений.

Она вошла в комнату, где, на этот раз абсолютно реально, сгустился предночной полумрак и ахнула! Везде: на полках, на ковре, на стенах висели торжественно расправленные на плечиках ее платья, блузы, юбки, сарафаны, пиджаки, брюки. Когда Вероника включила свет, она рассмотрела, что каждая вещь была располосована вдоль на мелкие полоски. Терпеливо, методично, спокойно Игорь изрезал все ее вещи. Напротив входа, к занавеси на окне, была подвешена чудесная шуба Вероники — белая норка до пят с широкими отворотами и капюшоном. Пол вокруг был усыпан белыми клочками, словно снегом. Подойдя поближе, Вероника убедилась, что шубку постигла та же самая участь, что и остальное добро!

И тогда, стоя в окружении своих изуродованных платьев, она поняла окончательно и бесповоротно: Игорь сделает с ней все, что захочет. Уговорит мошенничать, подложит под приятеля, изрежет на тонкие полоски. У него нет совести, у него нет жалости, он не способен на любовь. То, что он называет любовью — это чувство рабовладельца к своему лучшему негру. Та жизнь, в которую он вовлек ее, — это страшная воронка, медленно закрутившая Веронику по широкому кругу, плавно ввернувшая в меньший и более быстрый, затягивающая все глубже, все быстрее по траектории дьявольской карусели на самое дно, но туда, в мутный ил, упадет уже не сама Вероника, а только ее обмякшее тело.

Игорь милостиво принял ее в свои объятия, но уже на условиях беспрекословного подчинения его воле. Свои уроки он иногда повторял, так что у Вероники не осталось никаких иллюзий на тему их отношений. Больше всего она запомнила тот урок, который получила в наказание за то, что перекрасила свои светлые волосы в насыщенный темно-каштановый цвет. Ей давно хотелось сделать это, но и в голову не пришло спрашивать разрешения у любовника. Это же ее, женское дело. Когда Вероника вернулась из салона, Сегай никак не отреагировал на перемену. А утром… А утром Вероника подняла голову с подушки и в ужасе увидела, что ее волосы остались лежать на наволочке! Вьющиеся, блестящие каштановые пряди, ее основная гордость в жизни! Впечатление от этого зрелища было настолько шокирующим, что Вероника громко вскрикнула. И только тут заметила, что у двери стоит Игорь и усмехается, наслаждаясь ее страхом и растерянностью.

— В следующий раз башку отрежу! — пообещал он, выходя из комнаты.

Безысходность стала уделом Вероники с тех пор и до того момента, как ярким пламенем взорвалась машина Сегая. Но до тех пор она старалась «следующего раза» не допускать.

…Потом были незаконные операции с недвижимостью и ценными бумагами, потом — организация брачного агентства, где Вероника изображала счастливую новобрачную, вернувшуюся из чудесного дома мужа во Флориде, чтобы поблагодарить Сегая — устроителя женского счастья. Много чего еще было!

Ко времени образования брачного агентства Диме уже исполнился год. Сегай купил дом в окрестностях Гродина, города предков, и жизнь казалась по-семейному налаженной. Справедливости ради, надо было отметить, что отцом Игорь оказался замечательным. Но вскоре он сообщил подруге, что вынужден ненадолго ее покинуть. У него вырисовывались какие-то увлекательные перспективы где-то на черноморских курортах. Вероника, поглощенная материнством, и знать не знала об этих перспективах. А потом в ее красивый дом постучали люди, в чьих карманах лежали весьма серьезные документы. Они вошли в гостиную, расселись на диванах, стали задавать вопросы. Они прошлись по коридорам, поднялись по лестнице на второй этаж. Эти люди заглянули на кухню и в детскую, а, осмотревшись, извлекли ордер на обыск и вот тогда-то Веронике стало дурно от гнетущего тяжелого беспокойства. Конечно, она понимала: рано или поздно с серьезными людьми встретиться ей придется. Это неизбежно. Но она думала, что Игорь будет рядом и, как всегда это бывало раньше, ей не придется принимать самостоятельных решений. Теперь же оказалось, что она одна, в окружении деловито роющихся в ее белье мужчин.

А вопросы, которые они задавали? Вопросы пугали больше всего! Самым простым был вопрос о том, чем занимался ее сожитель в предыдущие годы. Ясное дело, бизнесом. Визитеры покивали головами и больше про дела не спрашивали. Странно, правда? Если их не интересовали эти самые дела Игоря Сегая, то что же их интересовало?

Кажется, их интересовало нечто совершенно особенное: чем, кроме бизнеса, увлекался ее муж? Не замечала ли Вероника, что он исчезает по ночам? Не приводил ли он в дом людей, одетых в черное? Не приносил ли оккультных книг о черной магии? Не видела ли Вероника у своего мужа предметов, носящих ритуальный характер?…

— Что за предметы? — Вероника совсем опешила от вопросов. Ей казалось, что это какая-то новая методика ведения допроса: заморочить голову отвлеченными вопросами, скрывая истинную подоплеку своего интереса.

Постепенно стала проясняться такая невероятная картина, такие неслыханные вещи и такое необъяснимое перевоплощение обычного афериста в сатанинского монстра, что Вероника напрочь отказалась верить всему, рассказанному ей. Никак невозможно, чтобы Игорь уехал в тот приморский городок для организации там сатанинской секты, для проведения каких-то дьявольских ритуалов на городском кладбище. А самое страшное, для совершения кошмарных, нечеловеческих зверств. Всего было обнаружено двенадцать трупов, искали тринадцатый, так как именно тринадцать — цифра сатаны. Все тела были изуродованы до неузнаваемости, причем, повреждения носили прижизненный характер. Из-за этих повреждений сумели опознать только четверых из числа жертв. Остальные восемь остались безымянными. На телах нашли вырезанные ножом символы сатанизма, имена злых духов и прочее. Кстати, шокирующая подробность: у каждого трупа отсутствовала какой-нибудь внутренний орган.

Организаторов секты вскоре вычислили. Получилось это почти случайно: родители одного молодого человека стали замечать за сыном странное: пропадает по ночам, носит только черные вещи, не разговаривает с близкими, отвернулся от всех прежних приятелей, в комнате прячет самиздатовские книжонки дичайшего содержания и плюс ко всему — ворует у родителей деньги. Мама и папа, люди образованные, многое сообразили и догадались не устраивать допросов с демонстрацией замшелого отцовского ремня и материнских неутешных страданий. Они сумели поговорить с парнем достаточно тонко и умно, потом еще и еще. Видимо, их сына самого пугало то, куда он попал, так как однажды он сам пришел в родительскую спальню и рассказал все. Все, включая ритуалы с чашами, наполненными смешанной кровью членов секты, то, как таскал деньги для уплаты «сатанинского оброка» и, наконец, убийства, в которых был вынужден участвовать, чтобы доказать свою преданность сатане. Еще парнишка сказал, что боится теперь дико, потому что его обязательно будут судить за соучастие в убийствах, но, возможно, до суда он не доживет, ибо его еще раньше убьют за предательство члены сатанинской секты.