Страница 23 из 159
— Сначала глаза становятся разноцветными только когда ты притрагиваешься к предмету. Но чем дольше им владеешь, тем реже они приобретают свой первоначальный цвет. Я называю это «взглядом Орла». Чтобы не смущать массы, а также тех, кто привык к моим голубым глазам, я приказал доктору Мореллю разработать специальные глазные капли на основе кокаина. Мой камердинер каждое утро закапывает мне их, и, таким образом, «взгляд Орла» никого не смущает. Что же касается вас, дорогой Иоганн, вы держали Орла в руках так недолго, что ваши глаза уже вернули себе стальной цвет. Вы удовлетворены?
— Благодарю вас, — кивнул Раттенхубер. — Вполне.
— В таком случае, Иоганн, возвращайтесь к себе и отоспитесь. На вас просто лица нет от усталости!
«А теперь забот у меня прибавится», — мрачно подумал полковник. Вслух он сказал:
— Сначала, мой фюрер, я распоряжусь выставить посты около вашей резиденции.
Когда дверь за Раттенхубером закрылась, Гитлер упал в кресло и закинул руки за голову с видом человека, закончившего тяжелую и нудную работу.
— Итак, дамы, нашего медведя удалось уговорить. Теперь я спокоен за вас, Мария — Иоганн оторвет голову любому, кто вознамерится причинить вам вред.
— Прекрасно, — со вздохом ответила фон Белов. — Однако остается еще одна нерешенная проблема, и она волнует меня ничуть не меньше.
— Этот ваш русский ученый? — брюзгливо спросил фюрер. — Почему вы так уверены, что он знает что-то о предметах?
— Я разговаривала с человеком, который своими глазами видел у него предмет.
— Если не ошибаюсь, вы имеете в виду…
— Да, мой фюрер, — быстро сказала Мария. — Хаусхоффер полностью доверяет этому человеку, и я не вижу оснований сомневаться в его словах. Русский ученый действительно нашел предмет, и, более того, он нашел его в одной из Черных башен. Нам необходимо во что бы то ни стало добраться до него.
Гитлер похлопал рукой по карману, где покоился Орел.
— Хорошо, хорошо. Мы до него непременно доберемся. Вы, Мария, сосредоточьтесь на поисках Мангуста, а русского ученого оставьте Эрвину Гегелю.
Срочно! Секретно!
Начальнику Управления «Абвер-Заграница»
Адмиралу Вильгельму Канарису
Содержание: о встрече и.о. начальника Шестого Управления РСХА Вальтера Шелленберга с оберштурмбаннфюрером СС Эрвином Гегелем.
16 июня Вальтер Шелленберг встретился с прибывшим из ставки фюрера «Вервольф» на Украине оберштурмбаннфюрером СС доктором Эрвином Гегелем. Встреча прошла в парке Тиргартен, куда Гегеля привез встречавший его на аэродроме ординарец Шелленберга майор Шафт.
Полагая, что такое место встречи было выбрано Шелленбергом специально для того, чтобы не допустить прослушивания, и выполняя Ваше распоряжение от 10 марта (номер документа 3547/03), я принял решение послать в район парка специальную техническую команду, оснащенную высокочувствительной звукозаписывающей аппаратурой.
Команда прибыла на место спустя пятнадцать минут после начала беседы. Запись велась с расстояния 300 метров, кроме того, на качество записи негативно повлиял сильный северо-западный ветер. Тем не менее, расшифрованные отрывки разговора между Шелленбергом и доктором Гегелем представляют значительный интерес для Управления «Абвер-Заграница».
Расшифровка беседы Шелленберга (в тексте документа — Ш.) и оберштурмбаннфюрера СС доктора Гегеля (в тексте документа — Г.) прилагается.
16.06.42, 12.17
Г. — … вопрос, имеющий первостепенное значение для судьбы Рейха.
Ш. — Почему вы обратились именно ко мне? Диверсионная работа в тылу противника — компетенция штаба «Валли».[8]
Г. — Фюрер не хочет подключать к этому делу военную разведку. Крайне важно, чтобы об операции не узнали люди из ОКВ. В случае, если этим займутся люди Канариса, утечек информации не избежать.
Ш. — (смеется, неразборчиво произносит что-то вроде «хитрецы»).
Г. — Кроме того, у вас есть Скорцени.
Ш. — Вы полагаете, ему нечем заняться, оберштурмбаннфюрер?
Г. — Я далек от мысли посылать в Ленинград самого Скорцени. Все, что мне от него нужно — это команда высококлассных диверсантов, которые смогут проникнуть в Ленинград и вывезти оттуда этого типа.
Ш. — Ленинград задыхается в стальном ошейнике блокады. Там люди едят людей. Туда невозможно проникнуть. И уж тем более невероятно выбраться оттуда живым.
Г. — Следовательно, нужно совершить невозможное. Это приказ самого фюрера.
Ш. — Хотелось бы знать, чем так ценен этот (15 секунд записи — неразборчиво)… рисковать жизнью лучших солдат Рейха…
Г. — К сожалению, я не посвящен в детали, штандартенфюрер — все, что мне известно — это то, что он обладает информацией, в которой нуждается мой шеф.
Ш. — (смеясь) Вы обладаете удивительным талантом отвечать на вопросы, ничего не сообщая по существу.
Г. — Хорошо, Вальтер, будем считать, что вы толкнули меня на должностное преступление. (25 секунд записи — неразборчиво). …что «Аненербе» уже несколько лет работает по плану «Кольцо Нибелунгов». Эти работы курирует заместитель доктора Зиверса Мария фон Белов.
Ш. — А! Мария! Черт возьми, Гегель, французы правы — во всех запутанных ситуациях всегда надо искать женщину!
Г. — Мария убедила фюрера в том, что результаты ее поисков могут коренным образом повлиять на исход войны. Однако то, что ищет «Аненербе», находится на территории России.
Ш. — В Ленинграде?
Г. — Не только. Но в Ленинграде находится человек, который очень хорошо осведомлен о (10 секунд записи — неразборчиво) и их местонахождении. Это и есть тот самый тип, которого предстоит вывезти вашим людям.
Ш. — То есть людям Скорцени.
Г. — Вы совершенно правы.
(Минуту 20 секунд на пленке слышны только порывы ветра и шелест листвы).
Ш. — Ладно, Гегель. Откровенность за откровенность. У меня есть свой человек в Ленинграде.
Г. — Действительно?
Ш. — Нет, я, разумеется, шучу! Это «спящий» агент, он был внедрен еще в тридцать шестом. Теоретически он легко мог бы отыскать вашего историка, но проблема заключается в том, что (15 секунд записи — неразборчиво)… нет связи. Поэтому людям Скорцени придется устанавливать с ним контакт прямо на месте, а это, разумеется, осложнит проведение операции и значительно увеличит ее сроки.
Г. — И тем не менее, это прекрасные новости!
Ш. — Не знаю, не знаю. Мне чертовски жаль рисковать таким ценным агентом, не говоря уже о команде Скорцени, ради каких-то сомнительных гешефтов чокнутых ученых из «Аненербе». Впрочем, если в этом заинтересован сам фюрер…
Г. — Чрезвычайно заинтересован.
Ш. — Ну, хорошо. Я свяжусь со Скорцени и попробую вытащить его в Берлин, скажем, к завтрашнему вечеру…
Г. — А где он сейчас?
Ш. — В Альпах, тренирует своих (20 секунд записи — неразборчиво). Как у вас со временем, Гегель?
Г. — Как обычно, штандартенфюрер. То есть его фактически нет. Однако ради дела я могу задержаться в Берлине еще на сутки.
Ш. — Отлично. Завтра вечером поужинаем вместе в кабачке «У Михеля». Вы знакомы со Скорцени?
Г. — Нет, не имел чести быть представленным.
Ш. — Потрясающий человек! (25 секунд — неразборчиво) Ну, впрочем, увидите сами. Кстати, Гегель, вы уже думали над тем, какое название дать этой операции?
Г. — Нет, Вальтер. Я полагал, что это можно сделать после того, как будут согласованы все детали.
Ш. — Ошибаетесь, старина. Правильное название — половина дела. Я предлагаю назвать операцию «Кугель».[9]
Г. — «Кугель»? Что ж, я не против.
Ш. — В таком случае, мы договорились (10 секунд — неразборчиво)… отвезет вас в отель.
Г. — Благодарю вас, штандартенфюрер.
(Слышно, как хлопает дверца автомобиля. Заводится мотор).
Ш. — Завтра я позвоню вам после полудня.
Г. — Хайль Гитлер!
(Слышен звук отъезжающего автомобиля).
Ш. (задумчиво, видимо, сам себе) — Хотел бы я знать, что за игру затеял шеф…
(Конец записи).
8
Штаб «Валли» — специальный орган Управления «Абвер-Заграница», действовавший на Восточном фронте. Штаб «Валли» подчинялся соответствующим отделам Управления «Абвер-Заграница» и отделу по изучению иностранных армий ОКВ Восточного фронта. Начальником штаба «Валли» являлся подполковник Гейнц Шмальшлегер (он же «Инженер Доцлер»), возглавлявший также контрразведывательный отдел «Валли-3».
9
Kugel — пуля (нем).