Другой путь. Трилогия

Квон с Шона уже успели спеться. Пока я совершал горную прогулку, они времени не теряли и Майкл даже успел рассказать Малькольму о некоторых очень интересных, пока еще небольших компаниях, собирающихся показать миру небывалые темпы развития. Квона, после недолгого обсуждения скучных мелочей, я отправил обратно, а Малькольма попросил найти еще десяток смышленых парней из однокашников для организации нормальной управляющей компании.

За ними пошли косяком другие – те, которых я вызывал для согласования планов и самым последним явился Карнаух, откудато прознавший, что в Австралии я встречался с Бондом.

– Ты, Зак, правильно делаешь, что ориентируешься на тех, кто поновому смотрит на бизнес, – едва не с порога заявил Юрий Юрьевич. – Бонд – молодец, не останавливается на достигнутом. А те, кто делает дела по старинке – обречены. Я вот пять лет назад оставил здесь банк, но теперь вижу, что времена наступили совершенно другие! Все убыстрилось в разы! И эта тенденция будет только продолжаться. Но это еще не все! Еще когда я начинал, ходили слухи, что в Штатах ктото пытается торговать золотыми фьючерсами. В Чикаго, если память не изменяет. Я приезжаю сюда сейчас, и что я вижу? Представляешь, основная торговля золотом переместилась из сектора торговли самим металлом в сектор торговли фьючерсами на него! Понимаешь, что это значит?

– Не очень, – я пожал плечами, потому что его энергичность сбивала с толку.

– А это значит, что уже очень скоро все золото будет торговаться исключительно во фьючерсах – потому что они не требуют реального перемещения золота. Теперь оно спокойно может лежать гденибудь в ФортНоксе или на Либертистрит, тридцать три (адрес Федерального Резервного Банка НьюЙорка, крупнейшего в мире хранилища золота – около 7000 тонн, 95 % которого – золотые запасы иностранных государств: Германии, Голландии, Франции, Бразилии, Японии, Китая и т. п.) к Джерри Корригану. А торговля будет вестись бумажками – сколько захотим, столько и нарисуем. Не удивлюсь, если лет через десять на биржах будут торговать фьючерсами, объемом превосходящими мировой запас золота раз эдак в сто! Ежедневный фиксинг банда Ротшильда все еще проводит по старинке. Но здесь дело такое – либо своим фиксингом они будут…

– Какой еще фиксинг? – мир капитала постоянно открывал для меня свои новые грани и я уже давно перестал стесняться спрашивать у более знающих.

– О! Золотой фиксинг, мечта недостижимая! Ты, должно быть, не знаешь, что цену на золото во всем мире единолично назначает добрейшая семейка Ротшильд? Представь себе картинку: ранним утром, после прочтения передовиц «Таймс» и «Гардиан», сэр Джейкоб испивает чашку кофе и снисходит к своим помощникам из пяти компаний, аффилированых с его «Ротшильд и сыновья». Вволю поковыряв пальцем в своем фамильнодлинном носу, называет сэр Джейкоб им сегодняшнюю цену на золото, которая, по его мнению, адекватно отражает спрос и предложение. Помощники начинают звонить в свои банки, конторы, где другие помощники, рангом пониже, обзванивают своих постоянных клиентов и предлагают им рыжье по озвученной сэром Ротшильдом цене. Когда по этой цене находятся продавцы и покупатели – происходит фиксинг! Установление сегодняшней цены. Нет продавцов – сэр Джейкоб поднимает свою ставку, нет покупателей – опускает. Такая у человека работа. Разумеется, сам он не приобретает тоннами золото – его вполне устраивает комиссия с каждой сделки. В три часа пополудни сцена повторяется – происходит вечерний фиксинг.

– Один человек, не имея формально приисков, значимых запасов и… да вообще ничего! Назначает цену на золото для всего мира?

– Уже семьдесят лет. Забавно, правда? – Засмеялся Карнаух. – Традиция, освященная временем. И только о физическом золоте. Но я тебе не о прошлом, а о будущем. Фьючерсы – вот будущее. По сути, эти фьючерсы – новая мировая валюта. Мне так сейчас мнится. Здесь важно другое – если раньше мне для торговли нужно было золото в слитках и мне его привозили с Колымы и Узбекистана, то теперь для торговли золотом мне не нужно ничего, кроме долларов.

Насколько я понял Серого, онто как раз рассчитывал на какуюто аккумуляцию золотишка.

– Нет, Юрий Юрьевич, так не пойдет! Мне нужно золото! Физическое золото. Чем больше – тем лучше!

– Какие объемы тебя интересуют, Зак? – Он не выглядел удивленным, но я уже готов был это упущение исправить:

– Тысяч пятьвосемь тонн для начала.

Карнаух снял с носа солидные очки в тяжелой оправе, протер их бархоткой и просипел:

– Зачем тебе столько, Зак? Насмотрелся фильмов про Джеймса Бонда? Что это за история с Андоррой? Ты вообще, у врача давно был? Переутомился, молодой человек. Нужно тебе отдохнуть. Или… решил составить конкуренцию сэру Джейкобу?

Наверное, я сказал чтото лишнее.

– Запас карман не тянет. Просто все эти акцииоблигации не выглядят оченьто надежными. За вчерашний день капитализация моих компаний в среднем упала на четверть процента. То есть теперь я стою не сорок миллиардов, а всего лишь тридцать девять миллиардов девятьсот миллионов.

– Закзакзак, – снова засмеялся Юрий Юрьевич, – откуда столько двуличия в столь молодом возрасте? Ты же заработал на этом падении чистого профита двести пятьдесят миллионов, не меньше! Я не ошибаюсь?

– Двести сорок. Но это я. А в чем вина моих заводов и банков? В том, что у когото сдали нервы? В общем, мне и моим друзьям нужно физическое золото. Чем больше – тем лучше. В год по тысяче тонн было бы нормально.

– Один грамм сейчас стоит около десяти фунтов. Значит, тысяча тонн будет стоить около десяти миллиардов. Это очень большие деньги, Зак! Такой скупкой можно выдернуть рынок за год на уровень тринадцатичетырнадцати фунтов за грамм. Если не выше. Ты это понимаешь? Предлагаешь играть только вверх?

– Давайте потихоньку начнем, а там дальше видно будет. Подумайте, как это сделать подешевле. – Я на минуту задумался, соображая – говорить или нет, и всетаки решил использовать опыт и связи Карнауха полностью: – Ходят слухи, что из России вскоре пойдет дешевое золото – Горби собирается распродать золотой запас страны. Понимаете? Это пара тысяч тонн. У вас же там остались хорошие друзья? В Госбанке и Минфине? Предложите им сделку. Мы могли бы договориться с ними о небольшой премиальной скидке за всю партию. И эта скидка могла бы упасть на их счета. Миллиарда дватри. У меня есть покупатели на это золото и я готов рискнуть своими деньгами.

– Зак, что за игру вы затеваете? Что станет с Союзом?

– Не знаю, Юрий Юрьевич, не знаю, – развел я руками. – Посмотрим. Думаю, золото наоборот, начнет дешеветь, когда на рынке появятся такие предложения. Он все же не безграничен и лишней тысячей тонн просто подавится, ведь это практически объем ежегодной торговли, так?

– Около того, – нахмурился Карнаух. – Откуда дровишки?

– Что? – я сделал вид, что не понял, ведь не может знать американец о бессмертных стихах поэта Некрасова, который хоть и считается классическим, но только в самой России.

– Откуда информация? – перешел Юрий Юрьевич на понятный в любой точке мира канцелярит.

– Работаем. Не все миллиардеры – бездельники, товарищ Карнаух! Попробуете договориться с коллегами?

– У вас есть чем промочить горло? – видно было, что Юрий Юрьевич не в себе.

– Скотч, бурбон, водка, бренди?

– Водки. Льда не нужно.

Он плеснул в стакан добрых граммов двести.

– Не понимаю, почему вы, русские, обижаетесь, когда в кино вас показывают пьяницами, обнимающими медведей. Ведь вы такие и есть? – Я постарался придать своему лицу самый невинный вид.

– Зак, бросьте!

– Юрий Юрьевич, вы только что из России. Вы же видели сами, что происходит в стране? Очереди за колбасой, забастовки, национальные проблемы периферий, реклама нашего образа жизни, поиски виноватых и придумывание программ выхода из кризиса. Все эти Нины Андреевы, Рои Медведевы, Яковлевы, Невзоровы. Вы думаете, просто так ваше телевидение превратилось в рассадник порока? Убийства, обман, цеховики, откровенные воры, рвущиеся в истеблишмент; поймите – страну сознательно погружают в хаос! И уже ничего не исправить – ваш единственный ресурс, нефть, обходится вам вчетверо дороже, чем арабам и никому по таким ценам не нужен. Саудиты, я только что оттуда, еще легко продержатся с такой ценой на нефть лет пять – их завалят дешевыми кредитами, которые никогда не потребуют обратно. А России вашей – ничего не дадут. И объяснят это неэффективностью вашей экономики, ущемлением политических свобод избирателей. России просто не на что будет покупать канадский хлеб. Вы видите, что происходит в Восточной Европе – ее уже фактически продали. Валенса через пару лет станет «отцом нации» – вот увидите. Уже сейчас его популярность выше, чем у Ярузельского. Осталось договориться о цене. Следующий ресурс – золото. И вот егото мы с вами и приберем к рукам.