Другой путь. Трилогия

Вслух я сказал:

– Хорошо, что второго ты отсюда успел убрать, Лу. Я ей не оченьто верю. Еще не знаю в чем тут дело, но не верю. Поработайте с парнями над хроморуким, сверьте показания. А эту… уколите ее чемнибудь, пусть отдохнет пару часов. Я тоже пока попробую поспать.

И придумать, что мне делать дальше? Но этого говорить я уже не стал, оставив сомнения себе.

Уснуть, когда над тобой нависла такая нерешаемая загадка, практически невозможно. Черт, да даже глаза не закрываются!

Я сидел на жесткой койке на втором этаже особнячка, иногда вставал и таращился в окно на белые полосы пенящегося прибоя, на тугие струи дождя и изнывал от обилия вариантов. Могло быть просто совпадение. Мало ли в мире верзилистых блондинов со шрамом над бровью? Это могла быть разводка какогото неведомого общего врага. Того, кто знал о нашей связи. Что может быть лучше для нашего противника, чем поссорить меня с Серым? Даже не знаю. Только лишь убить самого Фролова. Но я оглядывался, вспоминал, считал и прикидывал, и не мог найти среди них никого постороннего, когото такого, кто был бы способен за последние годдва выявить нашу тесную связь. А уж додуматься до того, чтобы ударив по мне, ударить по Серому – это вообще чтото из области сверхчеловеческой экстрасенсорики. Получалось – только свои.

Но Вязовски тоже не идиот, чтобы так глупо подставляться: он не пошел бы сам вербовать эту потаскушку. А если бы пошел, то прожила бы она не дольше следующего за покушением утра. Чтото не сходилось. Да вообще! – любой вербовщик поступил бы с ней так же, как предполагаемый заказчик покушения – Вязовски.

Выходило, что бедолажку МэриЭнн специально оставили живой, чтобы я услышал именно эту версию. Услышал, принял, сделал выводы и приступил к действию.

Важный вопрос – «кто»? Вариантов – как грязи: от выжившего во взрыве Чернова до какогонибудь пьяницы Келлера, решившего с похмелья прибрать к ручкам мое или Серегино хозяйство. Улики? Шрам над бровью? Ерунда: подобрать человека, чей словесный портрет покажется похожим на Алекса, большого труда не составит, а если исполнитель в ладах с гримом – то задача упрощается до уровня типовой. Или это уже паранойя и галлюцинация? Думаю, Лу это постепенно выяснит.

И еще важнее вопрос – «что теперь»? Чего ждут от меня? Однозначно – немедленной ссоры с Серым. Такая реакция легко просчитывается, она для меня естественна и обычна: я порывист, часто введусь на первое впечатление. Если меня просчитали таким образом, то стоит ли подыграть? Или напротив – проигнорировать?

Голова пухла, но ответов не находилось: что бы я не придумал, все выглядело както неуклюже, притянутым за уши, ненадежным.

Лу появился спустя час.

Он сказал:

– Девку усыпили, обмазали свиной кровью, бросили в углу, вокруг стульев парни набросали муляжи пальцев. Клиент углядел и сразу потек. Послушай.

Он положил на стол миниатюрный диктофон Panasonicи вдавил клавишу воспроизведения:

– «… да, в Дандолке, недалеко от границы. Стиви ездил на встречу в Дромад, я прикрывал. Чтобы все гладко прошло. Англичашки горазды всякое выдумывать, чтобы Стиви или меня в оборот взять. Не хотелось бы попасть в МИ6. Нам там делать нечего.

– С кем он встречался? – голос Луиджи.

– Я его не знаю. Аванс был выписан чеком в тот же день. На следующий мы его обналичили, я получил свою долю. А большее меня не интересует.

– Но человека ты видел?

– Издалека. До них было ярдов сто, не меньше.

– Опиши мне его, Энди.

– Высокий, плотный. Уверенный. Спина прямая, шаг ровный. Из военных, наверняка. Возраст… дьявол его разберет! Судя по походке – около сорока. Дикий гусь или ктото вроде того. Часто оглядывался и помахал мне рукой. Может быть, даже ктото из наших. Только мы уже давно не работаем на ИРА. Стиви потом называл его Эл.

– Эл? Потом? Они встречались еще раз?

– Нет, этот Эл звонил по телефону дважды – когда назначил примерную дату акции и за пару часов до начала, когда мы уже в Лондоне были.

– И он всегда знал, что происходит?

– Наверное. Мне не докладывали. Дайте сигарету, а?

Звучный хлесткий удар и протяжный стон.

– Не хами, Энди. Мы еще не закончили. Больше ты этого Эла не видел?

– Тьфу, – громкий плевок. – Нет.

– Если бы увидел его – узнал бы?

– Нет. Я видел его секунд десять с сотни ярдов. Если только в такой же плащ вырядить. Не знаю.

– А Энди сможет?

– А Энди уже неделю рыб кормит.

– Точно?

– Несчастный случай на дороге.

– Мы проверим.

– Да уж потрудитесь…»

– На этом все, – Луиджи выключил диктофон.

– Нет, Лу. Мне нужно знать цель акции. Дословно. И сумму.

Луиджи перемотал пленку, нажал кнопку, прислушался, перемотал еще, включил:

– «… мы должны были убить всех, кого застанем в доме.

– Там была пожилая женщина. Ее тоже?

– Всех, включая собак и котов. Ничего не брать, только убить…»

Еще короткий визг перемотки и:

– «… аванс Стиви затребовал в три четверти. Семьдесят пять тысяч фунтов. И согласился браться за дело только после обналички чека в банке.

– Какой банк?

– Irish Intercontinental. Отделение в Лимерике. Все прошло чисто – никто даже не поморщился. Отдали деньги, пожелали удачи и все.

– Остаток?

– Остаток перечислили на счет Стиви. За ними он и поехал в свой банк в Омет, когда попал под Peterbilt на дороге между Карлингфордом и Гринором, она там над самым морем висит. Сначала вылетел на встречку, а с нее и занырнул. Теперь нам этих денег не увидеть, пока мать Стиви в наследство не вступит. Да и не будем мы у нее эти деньги брать – нечестно это. Мне брат рассказал. Все точно…»

– Робин Гуд хренов, – от его избирательного «благородства» мне стало гадко. – Выключи этого ублюдка. Какие мысли?

– Девку припрятать, она лично видела эту странную личность, пригодится еще для опознания, – Лу распрямил мизинец, – парня – в море, толку от него больше не будет, – он разогнул безымянный. – В банк я пошлю человека, трансферт проследят, только думается, здесь копать бестолку после истории с грузовиком на дороге. Наверняка пустышка. – Луиджи выпрямил средний палец. – Что еще? Узнать о перемещениях Вязовски за последние тричетыре месяца, думаю, тоже не сложно…

– Всетаки, думаешь на него?

– Нельзя пока отбрасывать даже самое невероятное, Зак.

– Нельзя. Правда. Хорошо. Сделаем вот как: сейчас – в Лондон, я уже запустил все дела до невозможности. Пора заняться текучкой. А ты, Лу… А ты найди мне эту мразь. Очень тебя прошу.

Он неопределенно хмыкнул:

– Окей, Зак. Мы постараемся.

– И что там с родственником миссис Гринфилд? Нашелся?

– Да, нашелся. Внучатый племянник. Не поверишь. Парень в Непале строил какуюто школу. И пока не достроил – с места не сдвинулся. Тетки, говорит, все равно уже нет, так хоть здесь дела закончу.

Англичане – народ чрезвычайно рациональный, нам до них далеко. Мы скованы сотнями предрассудков, выдуманных обязательств и несуществующих долгов. Отбрось большую часть из них, это будет безболезненно. Отбрось и живи счастливо – простой совет, но вряд ли ктото станет следовать этому нехитрому совету. Наоборот, мы будем лелеять свою исключительность, жаловаться, что нас не понимают и смотреть на всех свысока – вместо того, чтобы совершить чтото действительно важное.

– Тогда я хочу его видеть, как только появится в Лондоне.

– Окей, Зак. Девку куда прятать?

Я задумался, потому что легко сказать «беги», не зная направления.

– Я обещал ей тропики. Кокосы, фейхоа. Присмотри гденибудь неприметный отель на острове, с которого невозможно выбраться.

Лу невесело рассмеялся:

– Зак, ты неисправим. Посиди здесь минут десять, я отдам распоряжения и поедем.

– Лу, вот еще что: добудь гденибудь фотографию или видео Алекса и предъяви этой курице для опознания. Но только так, чтобы у нее был выбор, понимаешь?

Лу нахмурился:

– Зак, дружище, не нужно держать меня за идиота, хорошо?