Требуется секретарша

Машина наконец остановилась, и я услышала отдаленные голоса и надсадный гул тракторов. Это наверняка свалка. Крильман вышел из машины и заговорил с кем-то. Я хотела дрыгнуть ногами и поднять шум, чтобы услышали и поняли, что хоронят живого человека, но вспомнила, что этот грязный подонок намертво закрепил все мои члены к стенкам гроба. К тому же заклеил мне рот, когда якобы усыпил. Зачем только, непонятно. В общем, результатом всех моих усилий оказался лишь слабенький писк, который трудно было бы услышать, даже приложив ухо к самой крышке гроба. А рядом еще гудели и трактора. Короче, я успокоилась и начала считать последние, отведенные мне мгновения жизни.

— Сколько у вас? — спросил грубый, не совсем трезвый голос.

— Два гроба, Семеныч, — деловито ответил Крильман. — Держи двести баксов за каждый. Зарой побыстрее да поглубже. Трупы совершенно голые, так что не открывай крышки — все равно ничем не поживишься.

— Экий вы, Лев Моисеевич, неблагодарный! Совсем о нас не думаете. Накинули бы тогда еще сотенку, раз на них шмоток нет.

— Ладно, держи, только пошевеливайся!

— Я была уверена, что мои похороны оплачиваются заработанными мною же деньгами, которые Крильман опять вытащил из моего кармана. Вот скотина! Мне стало обидно за Родиона, из которого завтра бандиты начнут выколачивать эти зря потраченные мною деньги. Утешало лишь то, что работу я все таки выполнила, труп нашла и, можно сказать без всякого преувеличения, держала его у себя под боком. А очень скоро даже услышу, как чавкают, поедая его, трупные черви, и почувствую его разлагающийся запах. Только вот на фига мне все это сдалось?!

Машина снова тронулась и медленно поехала по неровной дороге в сторону усиливающегося шума тракторов, видимо, к месту захоронения. Сердечко мое тоскливо заныло, и я заплакала, беззвучно и обреченно. Потом, когда движение прекратилось, кто-то выволок мой гроб и сбросил на землю, отчего я больно ударилась головой о дно. Но эта боль была мелочью в сравнении с ужасом, охватившим меня, когда я поняла, что теперь меня уже точно похоронят.

Крильман дал по газам и уехал, а двое невидимых мне мужиков, что-то насвистывая, поволокли меня на руках к могиле. Нет ничего хуже бессильного отчаяния! Наконец гроб опустили на землю.

— Пошли принесем второй, а потом уж перекурим, — услышала я голос рабочего.

— Пошли, — согласился второй, и их шаги удалились. Вскоре раздалось их сопение и гулкий шлепок гроба с Горбатым о землю.

— Уф, это тяжелый, зараза! — сказал один.

— Дык тот же вон маленький, видать, ребенок лежит, — пояснил другой. — Ладно, доставай курево, а я пойду того хмыря позову.

— А он разве еще не уехал?

— Нет вроде, сказал, до утра будет смотреть. Какая нам хрен разница — лишь бы бабки платил. А то Семеныч, падла, все себе забирает, достал вконец!

— Иди уж, — проворчал другой, и мой гроб скрипнул под тяжестью его задницы, которую он на него опустил.

Я уже хотела было возмутиться такой наглостью, но потом вспомнила, где я нахожусь, и успокоилась. Ну характерец у меня — золото!

Послышались приближающиеся шаги, и мне показалось, что у меня уже начались галлюцинации, потому что я опять, как и в морге, услышала голос… Родиона. И ушам своим не поверила.

— Так, что у вас тут? — деловито спросил он. — Эти два, что ли?

— Они самые, — радостно ответил сидящий на моем гробу. — Тебе скорее вон тот нужен, побольше. Ты же говорил, здорового мужика ищешь. А этот, что подо мной, детский.

— Верно, Палыч, вскрывай тот, — согласился мой босс. — Мой покойник ростом под два метра, так что в детский гроб вряд ли войдет.- Ну что мне было делать?! Мне казалось, что сердце мое сейчас разорвется, но я никак не могла себе помочь. Ну загляни в этот гробик, начала я молить Родиона, вдруг бандита разрезали на части и уложили сюда, чтобы никто не догадался! Ты же сыщик, мать твою, должен все варианты просчитывать!!! На кой хер тебе еще эта громадная голова дана?

Но босс меня не слышал. Раздался скрип отдираемых досок, а потом его довольный голос:

— Это то, что мне нужно, мужики! Забивайте крышку и тащите гроб к выходу. Не знаете, откуда его привезли?

— Откуда нам знать? У Семеныча спроси, он здесь всем заправляет. Только не говори, что нам деньги давал, а то отберет, собака. Скажи, мол, сам нашел, и все дела.

— Договорились. Вот вам пятьсот баксов на выпивку, и тащите. А тот потом закопаете.

— Последняя надежда на спасение стремительно таяла. Сейчас Родион уйдет, и уже никому не будет до меня дела. Я громко заскрипела зубами и задергалась, но все было напрасно. Тут мужик, что сидел на мне, поднялся, гроб мой скрипнул, с крышки упала пылинка и угодила мне прямо в нос. Я громко чихнула…

— Ни хрена себе! — раздался ошеломленный голос Родиона, и наступила поистине гробовая тишина.

Видимо, они тупо уставились на мой гроб и не могли понять, что происходит вообще в этой жизни, если уже покойники начали чихать. Потом один рабочий уверенно проговорил:

— Это газы выходят. У покойников такое бывает.

— Какие, на хрен, газы, если это натуральный чих! Ты что, пук от чиха отличить не можешь? Ну-ка, вскрывай этот ящик. Посмотрим, что за добро вы тут хороните! — сердито приказал Родион. — Давай, давай, руки не отвалятся! Я еще доплачу.

Если бы я могла, то расцеловала бы босса во все мыслимые и немыслимые места. Спаситель мой, сокол ясный, солнце мое ненаглядное!

…Когда крышка открылась, я увидела три склонившихся надо мной изумленных лица. Одно из них было таким родным и близким, что слезы снова полились из меня водопадом.

— Что ты здесь делаешь? — наконец растерянно пробормотал босс. — И где твоя туалетная бумага?

…Потом мы ехали в нашу трансформаторную будку в отловленном боссом «уазике» вместе с гробом Горбатого, и я, сбиваясь и плача от счастья, рассказывала ему о своих похождениях. Он только слушал и хмуро качал своей большой лохматой головой. Когда я закончила, он сердито проговорил:

— Еще раз такое повторится, буду считать, что ты не прошла испытательный срок, договорились?

— Простите, босс, — радостно всхлипнула я. — Я больше не буду. А как вы здесь оказались?

— Я же тебе говорил, что у меня голова хорошо работает, — важно ответил он. — Если труп украли, значит, рано или поздно его должны были похоронить, а эта свалка — самое подходящее место. Туда всегда, по моим сведениям, бесхозные трупы привозят. Я уже несколько часов там проторчал, — проворчал он. — Весь дерьмом провонял.

— Ничего, отмоетесь. А что будем делать с Крильманом и тем студентом, что дожидается в будке?

— Не в будке, а в офисе, — строго поправил он. — А насчет этих двоих есть два варианта. Или мы сдаем их в милицию вместе с вещественным доказательством — вот этим трупом — и лишаемся половины гонорара, к тому же нас затаскают как свидетелей. Или забываем о Крильмане, но требуем с него определенную сумму за наше молчание. Какой вариант ты предпочитаешь? — спросил он и хитро посмотрел на меня…

Глава 2 ТОМУ, КТО МЕНЯ ПОЛЮБИТ

1

С тех пор как я начала работать секретаршей у частного детектива Родиона, моя жизнь обрела хоть какой-то смысл. У меня появились деньги, а с ними и независимость, о которой я раньше лишь мечтала. Мне даже опять стали сниться счастливые сны, чего не было уже на протяжении двух последних лет. Я начала просыпаться с хорошим настроением. Валентина прямо извелась от зависти и так бы и зачахла совсем, если бы я не предложила Родиону немного расширить штат и взять ее в качестве кухарки. В ответ тот, как всегда, буркнул что-то невразумительное, и я поняла, что он согласен.

Первое дело принесло нам сумасшедшие, по моим понятиям, деньги. Уркаганы, когда наутро мы предъявили им пусть слегка изуродованный, но все же труп их корешка, на радостях, не вдаваясь особо в детали случившегося, заплатили нам еще десять тысяч и пообещали рассказать о нас всем своим знакомым. Теперь в определенных кругах общества о нас знали, и это было неплохим началом. Негодяй Крильман остался по нашей милости на свободе, но был вынужден перечислить солидную часть своих нажитых за много лет неправедным путем немалых сбережений на счет Фонда помощи безработным детективам России, который тут же создал и возглавил не кто иной, как сам Родион Потапович — многоуважаемый мною босс.