Страница 95 из 110
— Вы допросили её? — спросил мистер Эбден.
— Да, — ответил Калвер.
— Но разве до вас мистер Петровский этого не сделал?
— Сделал, но всегда полезно иметь два показания, чтобы потом их сравнить и выяснить, нет ли в них разногласий в основных пунктах.
— Ваша честь, это — показание с чужих слов, — вставил Флетчер.
— И были в них разногласия?
— Нет, не было.
— Я возражаю, — заявил Флетчер.
— Возражение отклонено, мистер Давенпорт. Как уже было указано, у вас в течение нескольких недель был доступ к этим документам.
— Спасибо, ваша честь, — сказал Эбден. — Расскажите суду, мистер Калвер, что вы сделали после этого.
— Я предложил миссис Эллиот перейти в гостиную, где ей будет удобнее. Затем я попросил её, не торопясь, рассказать мне всё, что произошло в ту ночь. Я её не торопил, потому что свидетелям часто неприятно, когда им задают один и тот же вопрос во второй или в третий раз. Когда миссис Эллиот выпила чашку кофе, она немного успокоилась и в конце концов рассказала, что она спала наверху, когда услышала первый выстрел. Она включила свет, накинула халат и вышла из спальни на верхнюю площадку лестницы, и тут услышала второй выстрел. Затем она увидела, что мистер Картрайт выскочил из кабинета и выбежал в открытую дверь. Он обернулся, но не мог видеть её, так как в холле было темно, а она стояла на верхней площадке лестницы, однако она сразу же его узнала. Затем она сбежала вниз, в кабинет, и там она увидела, что её муж лежит на полу в луже крови. Она сразу же позвонила мне домой.
— Вы продолжали её допрашивать?
— Нет, я оставил с ней женщину-полицейского, а сам стал сличать то, что она мне рассказала, с её первоначальными показаниями. Посовещавшись с мистером Петровским, я вместе с двумя другими полисменами поехал к мистеру Картрайту, арестовал его и предъявил ему обвинение в убийстве мистера Эллиота.
— Он был в постели?
— Нет, он всё ещё был одет.
— У меня нет больше вопросов, ваша честь.
— Мистер Давенпорт, свидетель — ваш.
Флетчер, улыбаясь, подошёл к свидетельской площадке.
— Добрый день, шеф. Я не задержу вас надолго, потому что я слишком хорошо знаю, как вы заняты, но, тем не менее, у меня к вам есть три или четыре вопроса, на которые я хотел бы получить ответ. — Калвер явно не собирался улыбаться ему в ответ. — Прежде всего, я хотел бы знать, сколько времени прошло между звонком миссис Эллиот и арестом мистера Картрайта.
— Два часа, максимум два с половиной, — ответил Калвер.
— А когда вы приехали к мистеру Картрайту, как он был одет?
— Я уже сказал: он был одет точно так же, как был одет в телестудии.
— Так что он не открыл вам дверь в пижаме, как будто он только что встал с постели?
— Нет, — сказал начальник полиции, несколько удивлённый.
— Не кажется ли вам, что человек, только что совершивший убийство, мог бы в два часа ночи раздеться и лечь в постель, чтобы, когда за ним приедет полиция, притвориться, что мирно спал?
Калвер нахмурился.
— Он утешал свою жену.
— Понимаю, — сказал Флетчер. — Убийца утешал свою жену. Позвольте мне спросить вас: когда вы арестовывали мистера Картрайта, сделал он какое-нибудь заявление?
— Нет. Он сказал, что хочет сначала поговорить со своим адвокатом.
— Но сказал он вам что-нибудь, что вы могли бы записать в своём служебном блокноте?
— Да, — ответил Калвер и перелистал листки блокнота. — Да, — повторил он с улыбкой. — Он сказал: «Но когда я уходил, он был ещё жив».
— «Когда я уходил, он был ещё жив», — повторил Флетчер. — Едва ли так мог сказать человек, который хотел скрыть, что он вообще был в доме убитого. Он не разделся, не лёг в постель, и он открыто признал, что был в доме Эллиота. — Калвер промолчал. — Когда вы привезли его в участок, взяли вы у него отпечатки пальцев?
— Да, конечно.
— Вы проделали ещё какие-нибудь процедуры? — спросил Флетчер.
— Что вы имеете в виду?
— Не играйте со мной в игры, — сказал Флетчер с лёгким раздражением. — Вы проделали ещё какие-нибудь процедуры?
— Да, — ответил Калвер. — Мы проверили у него под ногтями, нет ли там каких-нибудь признаков того, что он недавно выстрелил из пистолета.
— И были ли какие-нибудь признаки того, что мистер Картрайт недавно выстрелил из пистолета? — спросил Флетчер снова вполне дружелюбным тоном.
Калвер поколебался.
— Мы не смогли обнаружить остатков пороха у него на руках или под ногтями.
— Не смогли обнаружить остатков пороха у него на руках или под ногтями, — повторил Флетчер, обращаясь к присяжным.
— Да, но у него было два часа, чтобы вымыть руки и почистить ногти.
— Безусловно, шеф, и те же два часа, чтобы раздеться, лечь в постель, потушить свет и обдумать более убедительное заявление, чем: «Когда я уходил, он был ещё жив», — сказал Флетчер, снова обращаясь к присяжным; Калвер промолчал.
— Последний вопрос, мистер Калвер: нечто такое, что тревожит меня с тех пор, как я взялся вести это дело, особенно когда я вспоминаю о вашем тридцатишестилетнем опыте работы, из которых четырнадцать лет вы были начальником полиции. — Флетчер снова повернулся к Калверу. — Не приходило ли вам в голову, что убийство мог совершить кто-то другой?
— Нет никаких признаков, что кто-то другой входил в дом мистера Эллиота, кроме мистера Картрайта.
— Но ведь кто-то ещё был в это время в доме.
— Нет абсолютно никаких свидетельств того, что миссис Эллиот как-то замешана в этом преступлении.
— Нет никаких свидетельств? — повторил Флетчер. — Я надеюсь, шеф, что вы найдёте время заглянуть в суд и послушать, как я буду вести перекрёстный допрос миссис Эллиот, а присяжные решат, действительно ли нет никаких признаков того, что она как-то замешана в этом преступлении.
В зале поднялся шум; все разом стали говорить друг с другом.
Мистер Эбден вскочил на ноги.
— Я возражаю, ваша честь! Подсудимая — не миссис Эллиот.
Но его не было слышно в поднявшемся шуме. Судья застучал молоточком, а Флетчер медленно пошёл к своему месту.
Когда судье удалось навести какое-то подобие порядка, Флетчер сказал:
— У меня больше нет вопросов, ваша честь.
— У вас есть какие-нибудь свидетельства? — прошептал Нат, когда Флетчер сел.
— Не много, — ответил Флетчер. — Но я уверен, что, если миссис Эллиот убила своего мужа, она не будет толком спать, пока не начнёт давать свидетельские показания. Что же касается Эбдена, он несколько дней будет думать, что мне известно нечто такое, чего он не знает.
Когда Калвер сошёл со свидетельской площадки, Флетчер улыбнулся ему, но в ответ получил лишь холодный, пустой взгляд.
Судья посмотрел на обвинителя и защитника.
— Я думаю, на сегодня достаточно, джентльмены. Мы снова встретимся завтра в десять часов утра, когда мистер Эбден вызовет своего следующего свидетеля.
— Всем встать!
47
Когда на следующее утро судья вошёл в зал суда, только другой галстук показывал, что он вообще уходил из здания. Нат думал, сколько времени понадобится, чтобы прежний галстук появился во второй или даже в третий раз.
— Доброе утро, — сказал судья Кравиц, улыбнувшись присутствующим как доброжелательный священник, который собирается начать проповедь. — Мистер Эбден, — сказал он, — вы можете вызвать своего следующего свидетеля.
— Спасибо, ваша честь. Я вызываю детектива Петровского.
Флетчер внимательно смотрел на Петровского, когда тот шёл к свидетельской площадке. Он поднял правую руку и стал приносить присягу. Петровский был чуть выше минимального роста, требуемого для работы в полиции. Костюм тесно облегал его фигуру, но это объяснялось скорее телосложением борца, нежели избыточным весом. У него была квадратная челюсть, узкие глаза и губы с опущенными уголками. Один из помощников Флетчера узнал, что Петровского прочат на должность начальника полиции после того, как Калвер уйдёт на пенсию. У него была репутация человека, который делает всё по правилам, но ненавидит работу с бумагами и предпочитает посещать место преступления, а не сидеть за столом в участке.