Страница 27 из 110
Нат криво улыбнулся и поудобнее устроился в кресле.
— Перед вами открыто несколько путей, и большинство из них, по-моему, — пустая трата времени. Вы, например, можете ходатайствовать о демобилизации на основании полученного вами ранения. Если мы пойдём по этому пути, вам дадут небольшую пенсию и вы выйдете на гражданку через полгода — после того как вы поработали снабженцем, мне не нужно вам объяснять, сколько времени занимают бюрократические процедуры. Вы можете, конечно, закончить свою службу, работая в академии, но зачем мне калека в моём штабе? — спросил полковник с ухмылкой, когда в комнату вошёл личный адъютант с подносом, на котором стоял кофейник и две чашки. — С другой стороны, вы могли бы принять какое-нибудь другое назначение в более благоприятном месте — например, в Гонолулу, но я думаю, вам не стоит ехать в такую даль, чтобы найти себе девушку. Однако, что бы я вам ни предложил, вам всё равно придётся ещё целый год щёлкать каблуками. Так я задам вам вопрос: что вы собирались делать после того, как закончите свои два года службы?
— Я собирался вернуться в университет и продолжать заниматься.
— Я так и думал, — сказал полковник, — и именно это вы и сделаете.
— Но следующий семестр начинается на будущей неделе, и вы сами сказали, что бюрократическая процедура…
— Если вы не подпишете обязательства служить ещё шесть лет: тогда бюрократическая процедура будет сведена к минимуму.
— Записаться ещё на шесть лет? — спросил Нат, не веря своим ушам. — Но я надеялся уйти из армии, а не остаться в ней.
— И вы уйдёте, — сказал полковник, — но только если вы запишетесь ещё на шесть лет. Видите ли, Нат, с вашими данными, — добавил он и начал расхаживать по кабинету, — вы можете сразу же подать ходатайство о прохождении любого курса высшего образования, и, более того, армия за это заплатит.
— Но у меня уже есть стипендия, — напомнил Нат.
— Нам это известно, всё это здесь записано, — полковник взглянул на открытую папку у себя на столе. — Но университет не даёт вам при этом капитанского жалованья.
— Мне будут платить за то, что я буду учиться в университете?
— Да, вы получите полное капитанское жалованье плюс специальную добавку за службу в зарубежной стране.
— В зарубежной стране? Но я подаю заявление не во Вьетнамский университет, я хочу вернуться в Коннектикут, а затем поступить в Йель.
— Так и будет, потому что в правилах сказано, что если, и только если вы служили за границей в военном секторе, я цитирую, — полковник перевернул страницу в папке, — тогда подача заявления о продолжении обучения обеспечивает подавшему заявление тот же статус, что и его последнее назначение. Знаете, я, кажется, полюбил юристов, потому что, поверите ли, они придумали нечто получше. — Полковник отхлебнул кофе; Нат молчал. — Вы не только получите капитанское жалованье, — продолжал полковник, — но из-за вашего ранения через шесть лет вы будете демобилизованы и сможете рассчитывать на капитанскую пенсию.
— Как они провели всё это через Конгресс? — спросил Нат.
— Думаю, там не сообразили, что кто-нибудь будет соответствовать всем четырём категориям одновременно.
— Но должна же быть и какая-то обратная сторона, — предположил Нат.
— Да, — хмуро согласился полковник. — Потому что даже Конгресс должен думать о последствиях своих решений. — Нат предпочёл его не прерывать. — Во-первых, вам положено раз в год являться в Форт-Беннинг на двухнедельную интенсивную боевую подготовку, чтобы не потерять боевых навыков.
— Я буду только рад это делать.
— Во-вторых, через шесть лет вы останетесь в списке кадрового состава до того дня, когда вам исполнится сорок пять лет, и в случае новой войны вы можете быть призваны на военную службу.
— Это всё? — спросил Нат, не веря своим ушам.
— Это всё, — подтвердил полковник.
— Ну, так что я теперь должен сделать?
— Подписать шесть документов, которые подготовили юристы, и на следующей неделе вы будете в Коннектикутском университете. Кстати, я уже говорил с проректором, и они будут рады видеть вас в университете в понедельник. Он просил меня уведомить вас, что первая лекция начинается в девять часов. По-моему, поздновато, — добавил полковник.
— Вы даже знали, как я отреагирую? — удивился Нат.
— Признаюсь, я думал, что вы предпочтёте приносить мне кофе весь следующий год. Кстати, вы уверены, что вам не хочется кофе? — спросил полковник, наливая себе вторую чашку.
— Хотите ли вы, чтобы эта женщина стала вашей законной женой? — спросил епископ Коннектикутский.
— Хочу, — ответил Джимми.
— Хотите ли вы, чтобы этот мужчина стал вашим законным мужем?
— Хочу, — сказала Джоанна.
— Хотите ли вы, чтобы эта женщина стала вашей законной женой? — повторил епископ.
— Хочу, — подтвердил Флетчер.
— Хотите ли вы, чтобы этот мужчина стал вашим законным мужем?
— Хочу, — сказала Энни.
Двойная свадьба — редкое явление в Хартфорде, и епископ признал, что в его практике это — первый случай.
Сенатор Гейтс стоял во главе свадебной процессии, улыбаясь каждому новому гостю. Он знал почти всех. В конце концов, в один и тот же день сочетались браком двое его детей!
— Кто бы мог подумать, что Джимми женится на такой умной девушке? — произнёс Гейтс.
— А почему бы и нет? — спросила Марта. — Тебе это тоже удалось. И благодаря Джоанне он сумел получить диплом с отличием.
— Мы разрежем торт, как только все сядут, — объявил метрдотель. — И для фотографий женихи и невесты должны стоять перед тортом, а их родители — сзади.
Рут Давенпорт задумчиво смотрела на свою невестку.
— Я иногда думаю, что оба они ещё слишком молоды, — сказала она.
— Ей — двадцать лет, — напомнил сенатор. — Мы с Мартой тоже поженились, когда ей было двадцать.
— Но Энни ещё не окончила колледж.
— Какая разница? Они не расставались последние шесть лет, — ответил сенатор и устремился навстречу следующему гостю.
— Мне иногда хотелось бы… — начала Рут.
— Чего тебе хотелось бы? — спросил Роберт, стоявший рядом с женой.
Рут повернулась, чтобы сенатор её не услышал.
— Я очень люблю Энни, но иногда мне хотелось бы… — Рут замялась, — чтобы оба они побольше пообщались с другими молодыми людьми и девушками.
— Флетчер встречал многих девушек, но он просто не хотел за ними ухаживать, — ответил Роберт, позволяя снова наполнить свой бокал шампанским. — Кстати, вспомни, сколько времени я ходил с тобой по магазинам, прежде чем ты купила платье, которое тебе первым попалось на глаза.
— Это не помешало мне обдумать, не выйти ли мне замуж за кого-нибудь из других молодых людей, прежде чем я остановилась на тебе, — заметила Рут.
— Да, но они-то хотели жениться не на тебе, а на твоих деньгах.
— Роберт Давенпорт, я должна вам сказать…
— Рут, ты забыла, сколько раз я делал тебе предложение, прежде чем ты согласилась? Я даже пытался сделать так, чтобы ты забеременела.
— Ты мне никогда об этом не говорил, — повернулась Рут к мужу.
— Ты явно забыла, сколько времени заняло, чтобы ты наконец родила Флетчера.
— Будем надеяться, что у Энни не будет этой проблемы, — Рут оглянулась на свою невестку.
— С какой стати? — сказал Роберт. — Ведь не Флетчер же будет рожать. И бьюсь об заклад, что Флетчер, как и я, никогда в жизни не взглянет на другую женщину.
— А ты никогда не глядел на других женщин с тех пор, как мы поженились? — спросила Рут, после того как пожала руки двум новым гостям.
— Нет, — ответил Роберт, выпив ещё глоток шампанского. — Я спал с несколькими, но никогда на них не глядел.
— Роберт, сколько ты выпил?
— Я не считал, — признался Роберт, и тут к ним подошёл Джимми.
— Над чем вы оба смеётесь, мистер Давенпорт?
— Я рассказываю Рут о моих амурных победах, но она мне не верит. Джимми, а что ты собираешься делать, когда окончишь колледж?