Страница 22 из 45
Таким образом и второй состав прекратил существование. Много лет спустя Мамонов признался: «Группа – сложнейший организм, и не каждый может позволить себе за ним ухаживать. И я потерял „Звуки Му“ именно потому, что не выстраивал отношения внутри коллектива, а пытался давить на всех сверху».
Привыкшие друг к другу Лёлик, Казанцев и Надольский некоторое время пытались играть втроем инструментальную музыку: сначала они назывались «Жаба», потом – «Ласточка». Лёлик с Надольским также участвовали в упоминавшемся выше патронируемом Липницким проекте «Атас», переименованном с их появлением в «Шатен Кингс». Казанцев и Надольский помогали Умке в записи альбома «Компакт». Сам Казанцев успел еще записать сольный альбом и дать несколько концертов с «Воскресеньем». Летом 2003-го он умер – в тот же день года, что и Бах с Вивальди: 28 июля. Надольский уехал в родной Львов, где стал играть на барабанах в местных группах Dzyga Jazz Quartet и «Плач Еремии».
Лёлик соорудил два инструментальных альбома, а также интересный, совместный с опять-таки ныне покойным московским поэтом Андреем Туркиным опус под названием «Каждый Охотник Желает Знать, Где Сидит Фазан». В дальнейшем сводный брат Мамонова вошел в состав культовой гаражной группы «Ривущие струны», которую, что символично, стал издавать Олег Коврига на своем лейбле «Отделение ВЫХОД».
Ранее, в конце 1994-го, интересный сайд-проект со своим первым саундпродюсером Васей Шумовым осуществил и Мамонов. Альбом «Русские поют» – набор любимых старыми соратниками песен из всемирной истории рок-музыки, записанный в Лос-Анджелесе на шумовской «Lava Production Studio» – был встречен критиками тепло. Отмечалось, что Петя с Васей спели, может быть, и кустарно, но зато с таким обаянием, которого подчас недоставало даже оригинальным версиям. Конкретно Мамонов таким образом успешно «прогрел» несколько песен Джона Леннона, Джей Джей Кейла и ZZ Top. Но особенно удалась ему «Welcome To The Machine», где даже Pink Floyd органично превратились в чистейшие «Звуки Му». А обложка альбома, соответственно, превратилась в римейк «флойдовской» «Wish You Were Here»: пожимающий Шумову руку Петр Николаевич на ней по сей день полыхает почти как настоящий Ронни Ренделл в далеком 1975-м.
XVIII. ЖИЗНЬ НА МАРСЕ
После распада второго состава «Звуков Му» в жизни Мамонова произошел глобальный духовный переворот. Сначала он испытал сильнейший шок: ему казалось, что его вновь предали все музыканты группы – теперь уже вплоть до брата, с которым они начинали проект и, казалось, останутся вместе до самого конца. Потом пропал интерес к жизни. И тогда Мамонов, окончательно переехавший жить в деревню Ефаново, становится православным христианином, воцерковляется. Рассказывал он об этом так: «Стал думать, для чего вообще жить, для чего мне эти отпущенные семьдесят – или сколько там – лет жизни. А прапрадед мой был протоиереем собора Василия Блаженного. Дай, думаю, куплю молитвословчик – посмотрю, о чем они там молятся. Читал поначалу с ужасом и с неким удивлением. Даже стал отмечать молитвы, с которыми я согласен и с которыми не согласен. Уже не помню, почему – что-то мне казалось очень высокопарным или не подходило в тот момент моему сердцу. Потом это все прошло, и я понял: все, что мне надо, все там есть. Стал в храм ходить. Деревенские спрашивают: „Ты че, Петро, в церковь зачастил?“, а я им: „Ты пивко любишь попить, с мужиками в пивной целый день простоять?“ – „Люблю“. – „А я в церковь люблю ходить“. Это было начало, а настоящая встреча с Богом произошла не так давно, года полтора назад. Я не мог выбраться из одного греха. Никак не мог. И вот утром на Сретение встал и вдруг почувствовал, что Господь залил мое сердце любовью и обезоружил меня. И все прошло».
С этого момента история жизни Мамонова делится для него на две части: до и после. В той, что «до», еще более-менее приемлемадля него оказывается первая половина 90-х, начиная со времен проекта «Мамонов и Алексей». Образ жизни, который он вел в 80-е годы, Петр Николаевич объявляет «скотоподобным» и старается полностью вычеркнуть этот период из памяти. Кроме того, в корне меняется отношение Мамонова к интервью. Отныне он старается давать их как можно реже, а в процессе беседы уходит от ответов на вопросы – по-видимому, считая, что неверующий человек хорошего вопроса по определению не задаст. В процессе интервью Петр Николаевич теперь предпочитает произносить нравоучительные монологи, переходящие в сумбурные потоки сознания, – иногда отталкиваясь от подходящих для этого случайных слов собеседника.
В творчестве Мамонов, расставшись со своим последним составом, принципиально остался один – и в музыке, и в театре. Он продолжал избавляться от «балласта» – теперь уже внутри себя: придирчиво систематизировал прошлое и очищал от наносного настоящее (в том числе от песенного начала). Петру Николаевичу удалось издать три собственноручно составленные им компиляции из ауттейков и архивных треков разных лет – «Шкура неубитого», «Шкура неубитого–2» и «Инструментальные вариации», а также своего рода The Best – «Набрал хороших на один компакт». Кроме того, лейбл «Отделение ВЫХОД» выпустил превосходный сборник записей с квартирных концертов Мамонова 1984–87 годов. Правда, сам Коврига сетовал на то, что жестокий автор, «гоняясь с ножницами за своим прошлым», вырезал из фонограммы хранящие живое дыхание тех акций авангардно-нетрезвые «базары» в паузах между песнями.
После неудачи своей второй работы в театре Станиславского «Полковнику никто не пишет» одинокий лидер «Звуков Му» с успехом переключился на моноспектакли. Его третий театральный опыт «Есть ли жизнь на Марсе?» – крайне личное прочтение одноактной чеховской пьесы «Предложение» с примесью Ионеско и Рубинштейна – стал, по мнению критиков, едва ли не самой совершенной мамоновской работой на этом поприще. «Больше не надо бояться навязчивых классиков: Мамонов пробрался в заповедник русской тоски и сделал там все, что захотел», – восторгалась пресса.
Как вспоминает Ольга Мамонова, поначалу Петр Николаевич хотел на роль невесты пригласить своего старого товарища еще по рок-лаборатории – лидера группы «Ва-Банкъ» Александра Ф.Скляра. Тот, однако, отказался – тогда-то Мамонов и понял, что может сыграть всех героев пьесы сам, в одиночку (лишь в одном из эпизодов рядом с артистом на сцене оказывались куклы, олицетворяющие трех персонажей, которых он изображал в спектакле, – жениха, невесту и потенциального тестя). По словам Ольги Мамоновой, весь спектакль ее супруг сделал за одну репетицию.
Для «Жизни на Марсе» было написано несколько весьма ярких музыкальных композиций – бормоталок а-ля рэп, гипнотических инди-речитативов etc.: в отличие, скажем, от Кинчева, на творческий путь Мамонова православная составляющая его личности практически не повлияла. Часть инструментальных партий Петр Николаевич сыграл собственноручно (также в фонограмме спектакля были использованы композиции гитариста Алексея Леонова, которому Мамонов ранее помогал записываться в студии на «Студенческой»). На представлениях, где артист под изготовленную таким образом home-taping минусовку пел, играл на гитаре и даже на расческе, общее достойное звучание обеспечивал последний из могикан проекта – Антон Марчук, становящийся ответственным за саунд всех мамоновских спектаклей. Любительские видеосъемки этой работы, смонтированные самим Мамоновым, были выпущены в 2005 году на DVD «Отделением ВЫХОД».
«Жизнь на Марсе» шла на сцене театра имени Станиславского четыре года – с 1997-го по 2001-й, когда уступила место следующему моноспектаклю Мамонова «Шоколадный Пушкин». 1 февраля 2001 года она была показана в тель-авивском пригороде Бат-Ям и вызвала крайне любопытный, хотя и несколько вычурный отклик у местных публицистов Дениса Иоффе и Михаила Клебанова.
«В костюме холщовой недотыкомки и геральдической щетине, Мамонов с первой же минуты покорил святою серьезностью игры публику и заставил ее повиноваться – по меньшей мере, собственным (ее, публики) домыслам. Прыгая по сцене изломанным журавлем, словно пытаясь приумножить число обитающих на ней за счет частей самого себя, то шипя, то вопя на них, кидая злобные взгляды в зал в поисках недостающих партнеров, разбрасывая вокруг нити жемчужной в свете прожекторов слюны, подобной невиданному спецэффекту… <…>