Страница 66 из 91
В дни пуджи по утрам молятся Дурге, по вечерам наслаждаются танцами, пением, декламацией и выступлениями театральных трупп или просто ходят, встречаются с друзьями, болтают, курят, смеются. Любимая богиня, как добрая и почитаемая всеми мать, присутствует на своем празднике, как в жизни своей семьи. Ее присутствие ощущается всеми, но никого не подавляет, и все чувствуют себя свободно и по-домашнему.
Так чествуют Дургу несколько дней и ночей. В последний же день праздника она должна умереть, и с ней умрут все боги, окружающие ее.
Один мой друг, бенгальский артист, сказал мне, что, если надрезать палец статуи в любой другой день, кроме последнего, из пальца покажется кровь, но в конце последнего дня крови не будет, так как богиня будет мертва. И многие верят, что это действительно так.
В этот день все статуи везут на грузовиках или несут на плечах к рекам и водоемам. Здесь, в Дели, их привезли на низкий берег Джамны вблизи железнодорожного моста.
Полиция города знает даты праздников всех религиозных общин и всех национальностей Индии, представители которых живут в Дели. Поскольку все эти группы и общины отмечают разные праздники, которые, как правило, сопровождаются массовыми процессиями по городу, полиция постоянно должна заботиться о перемене маршрутов автобусов, о направлении потока автомобилей по другим улицам и т. п.
И вот мы все пошли в процессии на берег Джамны.
Когда статуи достигли реки и были установлены на берегу вдоль воды, все стали собираться группами возле каждой из них и ходить от одной к другой, восхищаясь, сравнивая их и оценивая. Подпись под каждой статуей извещала, какой районной колонии бенгальцев она принадлежит. Это был смотр, соревнование художников каждой колонии. Ради восхищения или порицания со стороны присутствующих каждая колония затрачивает ежегодно огромные деньги на уборы статуй — их окутывают златоткаными сари, готовят для них великолепные украшения из имитаций драгоценных камней.
Но вот забили барабаны. Жрецы разожгли благовонные курения в глиняных чашах. Один за другим из круга собравшихся стали выходить мужчины, брать в руки чаши и, медленно кружа их в воздухе, танцевать перед Дургой прощальный танец. В круг выходили молодые мальчики и мужчины средних лет, интеллигенты и рабочие, профессиональные танцоры и те, кто умел сделать только два-три танцевальных движения. Их лбы были окрашены красной краской, а глаза, не отрываясь, смотрели на светлое лицо грозной богини. Постепенно приходя в исступление от грома барабанов и густого дыма ароматных курений, обильно поднимавшегося из чаш, они все быстрей кружились в экстатическом танце, молясь богине, любуясь ею, служа ей в последний раз, отдавая себя ее требовательной женской воле. Чем-то доисторическим веяло от этих мужских танцев перед изваянием богини. Кто знает, как совершались эти служения несколько тысячелетий тому назад? Или даже, может быть, несколько столетий?
Стемнело. В черной воде Джамны отражались фары автомобилей, двигавшихся через мост, и огни светильников и ламп, зажженных возле статуй Дурги.
Они смешивались в водах Джамны, как смешивается в жизни Индии прошлое с настоящим.
Густые облака благовонного дыма окутывали статуи, заволакивали лица танцоров, поднимались к небу. Барабаны гремели все оглушительней, некоторые из танцоров падали без чувств, им на смену выходили новые.
Кровь буйвола и демона, красная краска на лбу танцоров и вокруг рта богини, исступление танцующих — все это связывалось в сознании какой-то нитью, уводящей в древнейшие времена культовых оргий, в которых оплодотворение завершалось убийством оплодотворителя. Не случайно в мифе о Дурге говорится, что она воспылала страстью к собственному сыну, красавцу Картикейе и потребовала его любви. Из почтения к матери он не посмел оскорбить ее прямым отказом и спасся, тайно улетев на павлине к своей возлюбленной. Разгневанная Дур га прокляла его и прокляла павлина, сказав, что он никогда не будет наслаждаться соединением со своей парой. И с тех пор павлин, встречаясь со своей подругой, может только ронять слезы, и эти слезы приносят ему потомство — так говорит предание.
Память о древнейших формах кровосмесительной семьи хранит в себе этот миф.
Только перед одной статуей Дурги танцевали женщины. Это был настоящий танец жриц. Их было трое. Одна девушка, явно из буржуазной семьи, с современной прической и модно гримированным лицом, одетая в черное с серебром сари, тонкая и гибкая, танцевала долго, опустив в землю подведенные глаза и часто застывая в красивых арабесках, чем-то настойчиво напоминающих фрески на гробницах египетских фараонов. (Кто знает что-нибудь точно о древнейшей истории этого народа? Только догадки и гипотезы. И одна из гипотез говорит, что в эпоху Древнего Царства колонии индийцев, по языку родственных народам Южной Индии, были на восточном берегу Африки в V–IV тысячелетиях до н. э. А в другой высказывается предположение, что некогда цепь населенных островов связывала Индию с Черным материком. Кто сейчас может что-нибудь сказать с уверенностью? Исторической науке предстоит еще сделать много открытий.)
Другая женщина танцевала в таком восторженном исступлении, что вскоре потеряла сознание, а третья, не поднимаясь с колен, то склонялась до земли, то раскачивалась из стороны в сторону, делая круговые движения дымящимися чашами, которые она держала в руках. Три танцовщицы, три разных рисунка танца, три разных способа выразить себя.
Часов около восьми танцы стали замирать, и статуи, покачиваясь на плечах несущих их людей, двинулись к реке. Люди забредали в воду выше коленей и с силой бросали статуи вперед, в темную стремнину Джамны.
Богато убранные, сверкающие красотой изваяния с громким плеском падали в черную воду: за ночь вода размоет необожженную глину и увлечет с собой остатки мертвых божеств. Богиня ушла в дом своего свекра — так объясняется этот обряд. Ушла в небесную обитель, умерла для мира смертных. Путь реки ведет на небо, поэтому изваяния сбрасывают в реки.
В Джамне окончились все земные и небесные распри — упала в воду Дурга, увлекая с собой рассеченного ею буйвола и демона, нерасторжимо связанного с ней вечным боем добра и зла.
Упал за ней следом ее красивый сын, не поделавший покориться ее жадной страсти, упали толстый Ганеша с головой слона и все другие боги и богини. За ними в воду полетели все чаши и горшки, все гирлянды и светильники, все ритуальные предметы — ничто не должно оставаться на земле после смерти богини.
Люди разошлись, и на темном пустом берегу не осталось ничего, что напоминало бы о ярком празднике, исполненном чувств и красок, который блистал здесь несколько минут назад Только над черным блеском воды то тут, то там, на мелких местах, поднимались светлые руки Дурги, как бы простираясь к небу бессмертия, а вокруг плескались отражения огней экспресса Дели — Калькутта, проносившегося по мосту.
Не успеваешь следить за буйным разливом праздника, просто физически не можешь побывать всюду, где проводятся торжества, процессии и выступления групп народных артистов.
28. ТЕЧЕТ РЕКА ДЖАМНА
Реки — средоточие жизни Издревле возле них возводились города и поселки, к их берегам была привязана хозяйственная деятельность человека, по водам плавали лодки и корабли. Они перевозили людей и товары.
В Индии реки всегда были также и средоточием религиозной жизни. Культ водных источников достиг в этой стране небывалого развития. Повсюду в жарком климате омовение, полное или хотя бы частичное, необходимо, как дыхание. Но даже тут человек, завершив непосильную работу, не находил в себе сил, чтобы дотащиться до воды и смыть пот и пыль, разъедавшие кожу. Даже тут, в Индии, понадобилось прибегнуть к мерам, заставлявшим людей совершать омовения. Это было необходимо, чтобы сохранить здоровье народа в целом. И меры эти ввела религия.
Верующие доверчивы. И если жрецы возводят что-либо в закон и говорят, что невыполнение его есть тяжкий грех, верующие не нарушают этого закона. У этого правила практически не было исключений в истории человечества. Особенно в древний период истории. И вот, когда было провозглашено, что омовение тела ведет к спасению души, так как вода смывает грехи, а божества — покровители рек обладают дивной силой переносить души умерших людей прямо на небо, омовение стало актом священным, который приравнивался к ритуальному принесению воды в жертву богам. Век за веком появлялись все новые и новые правила и предписания, превращающие омовение в действо высокой религиозной значимости, и люди наконец усвоили эти законы как непреложные. В сознании каждого закрепилось представление о том, что река священна. И не только река — каждый источник, ведь там есть частичка эманации верховной спасительной силы. Все это нашло свое широкое отражение в великой «Махабхарате», эпосе, который служит своеобразным поэтическим итогом многих и многих веков развития человека. В нем содержатся перечисления тысяч названий так называемых тиртх — мест священных омовений на земле Индии. От одной тиртхи к другой шли знаменитые герои эпоса в своем непреклонном стремлении к спасению души, и в память их деяний к этим же тиртхам приходят паломники в современной Индии, страстно желая избавиться от всех грехов.