Король мошенников

– В таких случаях всегда трудно, Виктория, – произнес Гил.

На этот раз окружной прокурор, видимо, отрепетировал все заранее, потому что смотрел прямо ей в глаза. Плохой признак. На столе лежали карточки с записями, к которым он обращался. Еще один плохой признак. Она сделала вывод, что Гил Грин проштудировал определенные разделы трудового кодекса, чтобы, не дай Бог, не нарушить никаких установлений, связанных с прекращением действия трудового договора.

– Случай с Джо Танцором, – продолжил он, – это настоящая катастрофа и требует тщательного расследования. Возможно, вы сочтете это несправедливым, я это знаю, но ваши действия как государственного обвинителя, решения, которые вы принимали в ходе расследования, по моему мнению, требуют проверки.

– Например, какие, Гил? Ведь каждый шаг в этом деле был одобрен вами.

– Виктория, я не желаю сейчас это обсуждать. Пока не прояснится ситуация, вы временно переходите на другую работу. Почему бы вам некоторое время не поработать в отделе регистрации?

– Вы хотите, чтобы я работала регистратором! – воскликнула она в ужасе. Эту работу обычно выполняли самые молодые сотрудники окружной прокуратуры. Они изучали проводимые полицией аресты с точки зрения достаточности оснований для возбуждения уголовного дела. Затем эти предварительные заключения передавались старшему прокурору для одобрения. Работа рутинная и совершенно нетворческая. Одно слово – регистратор.

– Проконсультируйтесь с Бетти, где бы она хотела вас использовать. Повторяю, это временно, до завершения проверки. Зарплата у вас остается прежней, это я уладил. Мне кажется, в данный момент нам всем следует затаиться, и потому предупреждаю: никаких заявлений для прессы и телевидения по поводу этой ситуации не делать.

Позвонила его секретарша. Он снял трубку.

– О да, да. Что-что?.. Прямо сейчас?.. – Он посмотрел на часы, покачал головой, затем положил трубку и встал.

«Плохая инсценировка», – подумала Виктория. Звонок секретарши был заранее подготовлен, чтобы поскорее закончить встречу.

– Извините, Вики, опаздываю на важное совещание, – соврал он и многозначительно посмотрел на нее, давая понять, что разговор закончен.

Она медленно встала. Гил выглядел смущенным, потому что не любил конфликтов, – странное качество для окружного прокурора.

– Гил, вам не кажется все это отвратительным? Разве я не заслужила лучшего обращения?

– Уверен, в результате проверки все ваши решения будут одобрены, но пока, я думаю, для вас это самое лучшее. Предварительная проверка материалов поручена Марку Суицеру. Я уже передал ему некоторые ваши папки по делу Рина. Пожалуйста, передайте остальные, и как можно скорее.

У нее не хватило мужества признаться, что остальных материалов у нее нет, потому что их украли.

В Управлении окружного прокурора Виктория пользовалась популярностью. Она имела обыкновение засиживаться допоздна с молодыми сотрудниками, обсуждала дела, которые они вели, и часто давала дельные советы. Все знали – Хитрая Вики всегда сможет найти какую-нибудь лазейку. Виктория увидела, что у лифта собралось довольно много народу. Конечно, сейчас они ее обступят и начнут выспрашивать, что да как и все такое. Это было невыносимо – встречаться с ними после разговора с Гилом Грином, поэтому она спустилась на четвертый этаж по лестнице, миновала комнату ксерокопирования и юркнула в свой кабинет в углу, плотно закрыв за собой дверь. У Гила она вела себя достаточно странно, изображая смиренную покорность, как будто существовали какие-то особые правила, требующие при таких обстоятельствах подобного поведения. Не хватало только, чтобы он завязал ей глаза и предложил выкурить последнюю сигарету. Теперь она чувствовала, как в ней поднимается злость, и выругала себя, что не смогла сказать окружному прокурору, какой он низкий и жалкий трус. Виктория встала у окна и принялась вглядываться в парк напротив. В ее переполненном бумагами кабинете было очень чисто, все папки аккуратно сложены по коробкам и ящикам, нигде ни пылинки.

Зазвонил телефон. Она схватила трубку.

– Виктория Харт. – Это прозвучало несколько резковато, но затем ее тон изменился. – Это Тед Келендер? С «Трентон-ТВ»?

В телевизионной студии оказалось тесно и душно, а Тед Келендер выглядел много старше, чем на экране. Виктория отдала себя в распоряжение визажистки, которая обсыпала ее пудрой, что-то там пригладила, но из таких коротких волос мало что можно было соорудить.

К ее одежде прикрепили микрофон и усадили в кресло напротив Теда. Позади располагался фальшивый камин, пол был застлан голубым ковром, а на боковых стенах висели полки с книгами по экономике. Тед Келендер просматривал листочки у себя на коленях, не обращая на нее внимания. До записи оставалось несколько минут.

– Спасибо, что предоставили возможность высказать свою точку зрения, – сказала Виктория.

– Дело Рина развалилось, а жаль. Столько было на кухне суеты, а обед не подали, а? – произнес он, не поднимая глаз.

Пару минут она изучала его слишком светлый парик, от которого щеки и виски покрылись капельками пота. Затем он внезапно поднял глаза и поймал ее взгляд.

– Порядок, Вики…

– Я бы предпочла, чтобы меня называли Виктория.

– А я бы предпочел, чтобы меня называли Теодор, – сказал он с ухмылкой. – Мне так гораздо больше нравится. То, чем мы будем сейчас с вами заниматься, называется предварительно записанное интервью. Оно пойдет в эфир в вечерних «Новостях» в эпизоде на две с половиной минуты. Так что у нас жесткие временные рамки. Я подам сигнал, когда останется пять секунд. Побыстрее закругляйтесь, потому что они там, в аппаратной, все равно вас обрежут.

– Ладно, – согласилась Виктория. Она смутно себе представляла, что собирается сказать, но боялась самого худшего, потому что внутри скопилось много злости.

Администратор студии поднял пять пальцев, затем начал сгибать их по одному, пока не образовался кулак, и Тед широко улыбнулся в камеру.

– Добро пожаловать на наше «Актуальное интервью в Нью-Джерси». Я, Тед Келендер, беседую у камина с разными людьми, о которых говорят. – Он повернулся к Виктории. – У нас в гостях Вики Харт, прокурор, у которой сложилась трудная ситуация с иском в суде против Джо Рина, предположительно гангстера. Рад вас видеть у нас, Вики.

– Спасибо. Рада присутствовать здесь, Тедди, – отозвалась она и увидела, как он слегка поморщился.

– Значит, суд не состоится. Вы много сделали для его подготовки, столько шума в прессе, и тем не менее дело закрыли до начала прений сторон. Почему?

– Потому что случилась настоящая трагедия. Моя свидетельница и охранявшие ее два героя-полицейских были жестоко убиты и брошены в шахту лифта. В этом причина, почему мы были вынуждены прекратить уголовное преследование по обвинению в попытке убийства. Наверное, не нужно быть большим ученым, чтобы сделать вывод, что смерть этих людей как раз накануне открытия прений сторон отнюдь не случайна.

– Вы обвиняете в этих убийствах Джозефа Рина? – сказал Тед.

Почуяв запах жареного, он подался чуть вперед.

– Конечно.

Тед Келендер посмотрел на Викторию, изображая недоверие.

– Вы хотите сказать, что располагаете уликами, указывающими на причастность Джо Рина к убийству этих людей?

– Я не сказала, что располагаю уликами. Я просто сказала, что он это сделал.

– Но, будучи государственным обвинителем штата Нью-Джерси, вы не можете высказывать утверждения, если не в состоянии подкрепить их фактами.

– А кого это волнует?

– Я полагаю, Гила Грина. Его, видимо, озаботит как юридический, так и этический аспект ваших высказываний.

– Вы имеете в виду того самого Гила Грина, который всячески поощрял меня развивать дело по обвинению Джо Рина в попытке убийства, вникал во все детали, который стал телевизионной звездой, выступая по этому поводу чуть ли не каждую неделю в течение пяти месяцев, который наварил на этом немалый политический капитал, и теперь, после убийства ключевой свидетельницы, немедленно затеял проверку моей деятельности? Вы говорите о нем? Так вот, я не думаю, что нам нужно сильно беспокоиться об этических принципах Гила Грина. Давайте лучше озаботимся тем, что случилось с Кэрол Сесник, Тони Королло и Бобби Маннингом. Эти трое были моими друзьями. Они настоящие герои. Они отдали свои жизни за правое дело. – Она повернулась в кресле и посмотрела в камеру. – Джо Рина, если ты смотришь эту передачу и слышишь меня, знай: я не успокоюсь, пока не отдам тебя под суд. Еще не знаю, как я смогу доказать, что это ты так жестоко расправился с моими друзьями, но я сделаю это. – В ее глазах горел гнев. – Я упеку тебя за решетку. Не буду спать спокойно, пока не придет этот день.