Страница 83 из 85
Таким образом, важнейшие достижения Старого Света не были известны в Новом, что во многом обусловило своеобразие культурного развития древних цивилизаций Америки.
ИСТОРИЯ «ОТКРЫТИЯ» АМЕРИКИ
Рано или поздно многотысячелетняя изоляция Нового Света должна была нарушиться — случилось это в тревожное для Европы время. Начало плаваний за океан для Западной Европы означало выход из опасного кризиса.
В XV в. зловещая угроза османского нашествия вынудила европейские государства увеличить расходы на военные нужды: требовалось кардинально перевооружить армию (огнестрельное оружие), построить мощный флот и т. д. А столь нужное для этого золото уходило в обмен на восточные благовония и пряности: имбирь, гвоздику, мускатный орех, корицу, кардамон и особенно перец.
Последний тогда являлся едва ли не самым главным восточным товаром. В качестве платежа его использовали при покупке земель, погашении долгов, как… приданое и т. д. Это был своеобразный эквивалент денег: как, к примеру, в Монголии — чай, в Сиаме — раковины, в Судане — рыба, в Абиссинии — соль, а в. Мексике — какао. В общем, поиск морских путей на Восток стал острой необходимостью для Европы. И если бы в начале XVI в. не были завоеваны и ограблены богатейшие государства ацтеков и инков, еще неизвестно, как бы пошло развитие Европы…
Для индейцев эта встреча двух миров обернулась трагедией. Вместе с тем, если бы она произошла на полстолетия раньше, то последствия для Мексики и Перу были бы еще драматичнее, ведь зенита своего развития цивилизованные народы Мексики и Перу достигли примерно в XV — начале XVI в. Только это и может нас «утешить»…
В силу ряда исторических и природно-географических условий первые шаги в открытии за океаном новых земель выпали в Европе на долю Португалии и Испании — двух морских держав, столетиями «глядевших» из Юго-Западной Европы в бескрайние просторы Атлантики. Вся прошлая история этих стран, особенно Испании, предрасполагала к выполнению подобной задачи.
Испания была школой воинов, страной, где в беспрерывных столкновениях народов, культур и вер выковывались боевые качества человека. Только в течение трех с половиной столетий — до начала V в., под эгидой Рима, здесь было относительно спокойно. Не успело еще покоренное иберо-кельтское население прочно слиться с победителями, как ему пришлось отстаивать свою самостоятельность в борьбе сначала с вестготами, наступавшими с севера, потом с маврами (арабами), двигавшимися с юга. В конце концов эти две силы целиком захватили полуостров, привив побежденным свой быт, общественное устройство и, отчасти, религию, А затем обе они вступили в смертельный бой между собой.
История Испании с VIII–IX по XVI вв. — это история борьбы двух народов, резко различных по обычаям, системе хозяйств, характеру и уровню культуры. С одной стороны, полудикие северяне-вестготы, воспитанные в традициях родового быта, управляемые феодальными графами и королями, живущие захватом чужого имущества и чужих земель и слепо преданные католицизму, который благословляет войну с «неверными», как богоугодное дело. С другой — мавры — потомки арабов и берберов, изощренные в науках и искусствах, трудолюбивые и умелые земледельцы, прекрасные ремесленники, ретивые приверженцы ислама. Участь тех и других решит только сила. Иначе и не может быть; ибо у одних плодородные равнины и изобилие благ земных, а у других — каменные ущелья, неприютные плоскогорья и жадность голодного варвара.
С тех пор как в Ронсевальской долине прогремел рог полулегендарного Роланда[69], рыцаря знаменитого средневекового императора франков Карла Великого, вестготы неуклонно продвигаются с северо-востока на юг полуострова. Сначала они закрепляются в Пиренеях, потом занимают горные плато Астурии и Галисии, затем захватывают Леон, Кастилию и Арагон и все теснее и теснее смыкают железное кольцо вокруг остатков мавританского царства. В конце XI в. христиане завладевают Толедо, в XIII в. в их руки попадает Кордова, Севилья, Валенсия, Мурсия и др. К концу XV в. у мавров остается только последняя их твердыня — Гранада, но в 1492 г. и она пала. Арабскому владычеству, а вместе с тем и арабской цивилизации в Европе наступает конец. Мягкий, утонченный быт ислама уступает место суровой и грубой культуре креста и меча.
Исключительно выгодное географическое положение и ряд других веских причин просто обязывали Испанию и Португалию первыми предпринять поиски морских путей в Африку и Индию. В этом были заинтересованы все: дворяне, купцы, духовенство и, безусловно, сами монархи.
С окончанием реконкисты (по-испански — «отвоевание») многие мелкопоместные португальские и испанские дворяне — фидалгу и идальго, для которых война с маврами была единственным и привычным занятием, остались без дела. Тщеславные дворяне презирали все виды деятельности, кроме войны (строго говоря, ничего другого делать они и не умели). Именно военное дело было ближе всего и доступнее для фидалгу и идальго. Оно как нельзя лучше соответствовало их привычкам, житейским понятиям, способностям и аппетитам. Они — лучшая легкая кавалерия и пехота Европы конца XV и XVI вв. — сражаются повсюду: с турецким султаном, алжирским беем, французскими королями, князьями Северной и Южной Италии, голландцами, немецкими княжествами и вольными городами. Им все равно, под чьим началом сражаться и кому служить, лишь бы платили и платили хорошо, чтобы всегда хватало на вино и женщин. И им платили много, ибо испанские наемники котировались на европейской военной бирже очень высоко. К «сожалению», войны в Европе велись не постоянно и десятки тысяч мелких дворян, очень смелых, очень знатных и ни на что полезное непригодных, стояли на краю голодной смерти. Они, особенно многочисленные отпрыски родовитых семей, которые по закону о наследовании не имели никаких прав на родительское состояние, не вылезали из долгов у городских ростовщиков.
Идея разбогатеть в Африке или восточных странах представлялась этим «рыцарям» без дела и без денег (а попросту бездельникам) единственно привлекательной. Военный опыт, полученный в войнах с маврами, любовь к приключениям, неукротимый южный темперамент, ненасытная жажда военной добычи, непомерное самолюбие и тщеславие как нельзя лучше годились для столь трудного и опасного дела — открытия неизвестных торговых путей и завоевания неведомых стран и континентов. Именно из среды небогатых португальских и испанских дворян вышли в XV–XVI вв. смелые мореплаватели, жестокие и циничные завоеватели-конкистадоры, уничтожавшие государства ацтеков, майя, инков и других народов. Конкистадоры гибли сотнями, тысячами, но их сменяли новые и новые «стаи» ненасытных авантюристов: миражи заокеанских богатств пленяли их воображение.
Только за 70 лет, с 1500 по 1571 г., в Новый Свет отправилось 150 тыс. человек! Точнее всего их охарактеризовал один из первых историков-хронистов Нового Света Бартоломео де Лас Касас (XVI в.): «Они шли с крестом в руках и ненасытной жаждой золота в сердце!». «Золото — удивительнейшая вещь! Кто обладает им, тот господин всего, чего он захочет…» — эти слова принадлежат… Христофору Колумбу! Этот «последний крестовый поход» сопровождался невероятной жестокостью и жадностью, безграничным ханжеством и лицемерием. Ведь недаром именно тогда в Америке родилась поговорка: «Бог — высоко, король — далеко…здесь — я хозяин!»
Богатые горожане Португалии и Испании охотно субсидировали морские экспедиции, обещавшие им обладание важнейшими торговыми путями, быстрое обогащение и доминирующее положение в европейской торговле. Католическая церковь благословляла кровавые дела конкистадоров, получая взамен паству из обращенных в католичество индейцев, новые земельные владения и доходы.
69
Роланд — герой французского средневекового эпоса, «Песнь о Роланде» (начало ХII в.). В истории Роланд — правитель Бретани, командовавший арьергардом армии императора Карла Великого в Пиренеях и убитый во время внезапного нападения басков. В легенде, легшей в основу «Песни о Роланде», он погиб в борьбе с маврами-мусульманами. Образ Роланда служил в Средние века идеалом рыцаря-крестоносца.