Страница 172 из 189
Джордж: "Джон пришел и сказал: «Я намерен поручить свои дела Кляйну. Вот такие дела». Он спросил, хотим ли мы встретиться с Кляйном, и предложил дать ему шанс побеседовать с нами, и мы с Ринго согласились.
После этого мы поняли, что альтернативы у нас нет. Управлять компанией "Эппл" было некому. Она истратила все деньги, ни у кого из нас не оказалось хватки менеджера. В тот момент нам нужен был специалист.
Пол встретился с Линдой и предложил взяться за дело ее брату, Джону Истмену или ее отцу, Ли Истмену. Мы встретились с Ли Истменом, и, помню, я сказал: "Давайте сведем их вместе", имея в виду Ли Истмена и Аллена Кляйна. Но я не припомню, чтобы видел их в одной комнате. Помню встречу с Ли и Джоном Истменами в "Кларидже".
Ринго: «Мне понравился Аллен. Он был веселым, знал музыкальный бизнес. Он знал толк в пластинках, в кино, знал музыку. Многие люди, с которыми мы встречались, старались пролезть в музыкальный бизнес, но ничего в нем не смыслили».
Джордж: «Я подумал: „Если придется выбирать, я остановлю выбор на Кляйне, потому что его выбрал Джон и потому что он кажется мне честным человеком“. (Но через несколько лет наше мнение изменилось.) Поскольку все мы родом из Ливерпуля, мы отдавали предпочтение простым людям с улицы. Ли Истмен принадлежал к другому кругу. И поскольку Кляйна выбрал Джон, нам было проще принять решение».
Нил Аспиналл: «Я помню встречу „Битлз“ с Алленом Кляйном и Ли Истменом — кажется, она состоялась в „Дорчестере“. Кляйн и Истмен повздорили. Они недолюбливали друг друга и потому затеяли ссору. Решение так и не было принято».
Ринго: "Джон Истмен участвовал в ежедневных встречах, но мне и в голову не приходило, что он придет как-нибудь и скажет: «Ребята! Ну, что, за дело?»
Насчет того, кто должен управлять компанией "Эппл", у Пола было свое мнение, не такое, как у нас. Мы постоянно спорили с Полом. Мы, трое, возмущались: "Мы все идем этим путем — почему же ты не с нами?" Мне казалось, он пристрастен, потому что Истмены приходятся ему родственниками. Не будь Джон Истменом, разрешить затруднение было бы проще. Но положение осложнялось потому, что в деле были замешаны родственные узы".
Нил Аспиналл: «За несколько месяцев они уладили все разногласия и заключили предварительное соглашение (до официального контракта дело так и не дошло). Подписались трое: Джон, Джордж и Ринго, а Пол не стал. Наверно, в день подписания соглашения Пол еще не успел все обдумать. Он не понимал, к чему такая спешка».
Пол: "По-моему, Кляйн прекрасно умел убеждать людей. Обычно он спрашивал: «Чего вы хотите?» И ему отвечали: «Денег, и побольше…» — «Вы их получите!» Или, в случае с Йоко, речь шла о выставке: ей была нужна выставка, но с ее устройством возникли сложности. Думаю, Аллен Кляйн сказал: «Хорошо, вы ее получите. Выставка? Нет проблем!» В конце концов нам пришлось заплатить поровну за устройство ее выставки в Сиракузах, а ведь она даже не была членом группы. Вот чем занимался Аллен Кляйн. И действовал очень убедительно. Он был готов сделать все, что от него требовалось, если хотел произвести на кого-нибудь впечатление.
Я предложил в качестве юриста Ли Истмена, но они сказали: "Нет, он слишком расположен к тебе и предубежден против нас". Это я понимал, поэтому спросил его: "Если бы "Битлз" предложили вам такую работу, вы бы согласились?" И он ответил: "Знаете, пожалуй, да". Затем я снова поговорил с ребятами, прежде чем сделать Ли Истмену серьезное предложение, и они сказали: "Ни в коем случае: он относится к нам слишком предвзято". И они оказались правы, но он не взялся за это, и слава богу, потому что с ним все это превратилось бы черт знает во что.
Джон обратился к Кляйну, а Джордж и Ринго сказали: "Ладно, мы поддержим Джона". Я понял, что и от меня ждут того же самого, но я считал эту идею неудачной — вот и все. Встретившись с Миком Джаггером, я спросил его: "Что ты об этом думаешь?" Он ответил: "Все о'кей, если тебе по душе такие люди, как он". Он не стал переубеждать нас, и мы очутились в положении трое против одного.
По правилам "Битлз" от любого плана отказывались, если кто-нибудь из нас был с ним не согласен. Это демократичный подход, поэтому в ситуации трое против одного мы чувствовали себя неловко и в результате наделали много ошибок.
Помню, однажды вечером мы собрались на студии "Олимпик". Я думал, мы будем работать над "Abbey Road". Мы все пришли на запись, пришел и Аллен Кляйн. Остальные трое сказали: "Ты подпишешь контракт — Аллен должен показать его правлению". Я возразил: "Сегодня пятница. По субботам Аллен не работает, к тому же он сам себе хозяин. Он не входит ни в какое правление. Не беспокойтесь, это можно сделать и в понедельник. Давайте лучше займемся работой. Вы же не станете настаивать, чтобы я подписал контракт".
Но они продолжали наседать: "Ты увиливаешь? Он хочет двадцать процентов". Я сказал: "Объясните ему, что он сможет получить только пятнадцать процентов". Они насторожились: "К чему ты клонишь?" — "Я просто отстаиваю наши права; мы известная группа". Я точно помню, что я сказал: "Битлз" — известная группа. Он будет получать пятнадцать процентов". Но почему-то (думаю, он их околдовал) они твердили: "Нет, он должен получать двадцать процентов, он должен представить отчет правлению. Ты подпишешь его либо сейчас, либо никогда". И я сказал: "Значит, вот как? Сейчас подписывать его я не стану".
Начался спор, а потом все они уехали, оставив меня в студии. В дверь заглянул Стив Миллер: "Привет, как дела? Студия свободна?" Я ответил: "Похоже, да, приятель". Он спросил: "Ты не против, если мы займем ее?" В конце концов тем вечером я принял участие в записи его песни. Она называлась "My Dark Hour" ("Мой мрачный час") — хорошая песня. Мы с ним записали ее вдвоем. Мне надо было что-то делать, заняться чем-нибудь, чтобы пережить случившееся.
Такие ссоры стали вспыхивать все чаще, и наконец Кляйн был принят на работу большинством голосов — трое против одного. Он получил двадцать процентов".
Дерек Тейлор: "Кляйн многим внушал робость, но не мне, потому что я встречал немало таких людей, как он, и мне казалось, что он уязвим. Познакомившись с Фрэнком Синатрой, я понял, что и он уязвим, — я видел, что он по-настоящему хочет нравиться людям. Я понимал, что и у Кляйна есть слабые места. Такое бывает иногда даже с сильными людьми.
Но осторожных людей ему не составляло труда запугать. Взгляд его маленьких глаз постоянно блуждал по сторонам. Аллен был родом из Нью-Джерси, принадлежал совсем к другой культуре. Мы, сотрудники "Эппл", которые знали "Битлз" уже несколько лет, считали, что можем справиться с чем угодно. "Ну и что, что у него скверная репутация! Нам необходим его опыт, а если нам что-то не понравится, мы стерпим".
Он сказал мне: "Говорят, что ты очень расточителен, что ты со всеми выпивками и вечеринками обходишься недешево, но, по-моему, это совсем не так". И я ответил: "Да, знаю. Мы не ездим в круизы и так далее. Больше всего денег уходит на виски, сигареты и пиво марки "Кроненбург".
Некоторые из "Битлз" очень быстро приняли его на работу. После того как Джон и Йоко провели с Кляйном вечер в "Дорчестере", Джон сказал: "Я намерен доверить ему все". Они навели справки у Донована, Джаггера, Микки Моуста и других, и они объяснили: "Отдыхать в его компании вам вряд ли захочется, но позаботиться о вас он сумеет".
Поэтому Джон, Джордж и, кажется, Ринго быстро договорились. Пол еще долго сопротивлялся и так и не согласился с ними, но все-таки подписал какую-то бумагу за восьмиугольным столом. Кажется, в тот момент был сделан снимок — одна из фотографий Терри Венейблза и Алана Шугара.