Железная роза

— Ничего подобного я не утверждаю, милорд. Меня зовут Джульетта Данте, а человек, о котором вы отзываетесь с таким пренебрежением, — мой отец, Симон Данте.

— Ваш отец?

— Так он мне сказал, — спокойно подтвердила она. — И у меня нет причин ему не верить.

— Я никого не собирался обижать, — попытался оправдаться Вариан, потирая виски. — Это скорее реакция на ошеломляющее известие о том, что такая женщина, как вы, командует боевым кораблем.

— Вам, кажется, трудно смириться с такой новостью, — сухо сказала Джульетта. — Но мне хотелось бы знать, что ви подразумевали, говоря «такая женщина, как вы»?

Вариан перестал потирать виски и некоторое время молча разглядывал девушку. Ее большие глаза необыкновенного серебристо-синего цвета предупреждали, что если он намерен продолжать в том же духе, то может и не дожить до рассвета. Похоже, нос девушки когда-то был сломан — его кончик смотрел слегка в сторону. Выразительный взгляд и твердый упрямый подбородок говорили о силе характера. Ясно, что с ней шутки плохи — она отнюдь не беспомощная застенчивая голубка.

— Такая молодая, — осторожно заметил герцог. — Я хотел сказать, что вы выглядите слишком молодо для такого груза ответственности, и вовсе не хотел оскорбить вас, поверьте мне.

Эта неуклюжая ложь вызвала у Джульетты улыбку.

— В таком случае, чтобы избавить вас от дальнейших неприятностей, позвольте вам представить: джентльмен, который стоит там и делает вид, что занят вычислениями, мой квартирмейстер, Натан Крисп. Он стар как Вельзевул.

— И вопсе не такой уж я старый, — возразил Крисп.

Вариан все еще вглядывался в лицо девушки. Перед тем как отправиться в плавание, Сент-Клер прочитал все документы, касающиеся пирата Данте. Он изучил английские, французские, немецкие и даже испанские отчеты тридцатилетней давности и знал, что двое сыновей Симона Данте пошли по стопам отца. Но нигде не упоминалось о дочери Пирата Волка. И уж тем более о том, что она командует собственным каперским судном.

Наверное, лицо его болезненно исказилось при этих мыслях, потому что Джульетта внезапно положила руку ему на лоб, Пальцы у нее были длинные и прохладные, и, хотя она вскоре убрала их, Вариан еще долго ощущал это прикосновение.

— Жара у вас нет… и тошноты тоже. Думаю, страшнее звона в левом ухе ничего не останется.

— Откуда вы знаете, что у меня звенит в левом ухе?

Джульетта снова протянула руку, на этот раз для того, чтобы стереть засохшую кровь с его шеи.

— Вы были очень близко от места взрыва. Вам повезло, что совсем не оглохли.

— Биком сказал, что вы обрабатывали мои раны. Значит, вы не только капитан на этом судне, но еще и врач?

— Необходимость заставляет учиться всему понемногу.

К несчастью, у нас нет врача. Наш плотник умеет обращаться с пилой и сверлом, он обычно занимается серьезными случаями. Будь у вас рубленая или резаная рана, тогда вы попали бы к нему, но разбитая голова и тело в кровоподтеках едва ли серьезная причина для того, чтобы уделять этому особое внимание, — она остановилась и посмотрела на Бикома, — несмотря на бесконечные причитания вашего верного слуги.

Вариан улыбнулся, обнажив ровные белые зубы.

— Вы должны простить Бикома. Он служил моему отцу, а потом и моему старшему брату. У него свои представления о том, как полагается себя вести. И все должны соответствовать этим требованиям. Я тоже не исключение. — И хотя девушка ни о чем его больше не спросила, Вариан продолжил:

— У меня было два старших брата, но ни один из них не позаботился о наследнике. Вот я и стал двенадцатым герцогом Харроу за отсутствием таковых. Это очень утомительная и докучная обязанность, но это мой долг, и я буду выполнять его, как сумею.

Вариан Сент-Клер помолчал, улыбаясь. Губы его изогнулись так соблазнительно, что редкая женщина смогла бы устоять перед ним.

— Раз уж мы заговорили о достоинствах, позвольте мне, капитан, сказать, что вы произвели на меня большое впечатление тогда на борту галеона. Вы великолепно владеете шпагой. Ручаюсь, что не многие из моих знакомых смогли бы сравниться с вами.

— Это потому, что я сражаюсь не для того, чтобы произвести впечатление на кого бы то ни было, милорд. Я дерусь, чтобы прожить на день дольше противника.

— Тем не менее для женщины… — Вариан замолчал, остановленный выразительным взглядом ее необыкновенных глаз. — Для такой молодой женщины, как вы, — поправился он. — Хотя я посоветовал бы вам пользоваться более легким оружием. У вас опускается левое плечо, когда вы устаете.

Это дает преимущество более опытному противнику.

Джульетта насмешливо выгнула бровь:

— Вы говорите так, будто разбираетесь не только в том, как выбрать плюмаж, по цвету подходящий к вашим кружевам.

Биком издал звук, похожий на хрип удавленника.

— Господи всещедрый, мадам! Его светлость герцог Харроу — один из самых известных фехтовальщиков во всей Англии! Он пользуется прекрасной репутацией среди лучших мастеров Европы. Его шпага, мадам, — это подарок его всемилостивейшего величества короля Якова. Король лично вручил ему эту шпагу. Более того, она все прошлые годы была в распоряжении короля при малейшем намеке на опасность для короны. Его светлость был капитаном королевской гвардии, всегда преданный и…

Вариан взглядом прервал сбивчивую речь Бикома, который в заключение лишь беззвучно шевелил губами.

Но сказанного не воротишь. Вариан увидел, что Джульетта Данте слегка отвернулась, как от дурного запаха.

— Так… — Она скрестила руки на груди и нахмурилась. — Значит, мы в обществе особы, преданной королю. Бывший капитан гордецов его величества.

— Н-нет, мадам, гвардейцев, — поправил ее Биком. — К-капитан королевских гвардейцев.

Джульетта не спускала глаз с герцога.

— Мистер Крисп, если этот жалкий человек скажет еще хоть одно слово, выведите его на галерею и бросьте за борт.

— Ага, с удовольствием, — ухмыльнулся Крисп. — Думаю, если он быстро плавает, то сможет догнать испанцев.

Вариан был поражен:

— Вы бросили испанских пленников за борт?

— В некотором смысле, — сухо заметила Джульетта. — Мы их высадили в нескольких сотнях ярдов от одного атолла. Там мелко, и до острова они смогут дойти вброд. А что вас привело на Карибы?

— Это мое дело! — отрезал Вариан. — Вас это не касается.

Девушка опустила руку на эфес шпаги.

— Лейтенант Бек сказал, будто «Аргус» — курьерское судно. Оно направлялось в Нью-Провиденс. Странный выбор судна для английского герцога, чтобы отправиться за приключениями… конечно, если вы не намеревались доставить копию новой Библии короля[3], желая спасти наши грешные души и обратить на путь истинный…

Крисп громко расхохотался, а Вариан бросил на нее испепеляющий взгляд.

— Некоторые могут считать это приключением — обойти полсвета на дырявой посудине, мадам. Но, уверяю вас, для меня это было чистым адом.

— Тогда почему же вы оказались здесь? И избавьте меня от уверений, будто вы не очередной лакей короля, посланный, чтобы разглагольствовать о мире.

— Я не лакей, мадам.

— А я не простофиля, сэр. В течение последних пяти лет король без устали направлял к нам гонцов. И все его послания содержали одно и то же требование: мы должны прекратить нападения на испанские суда. Они хотят, чтобы мы вообще покинули Карибское море. Я говорю «они», потому что вряд ли король сам додумался до этого. Ему ведь нравится получать деньги, которые мы отправляем в Лондон. Они ошибаются, считая, что Филипп III с радостью откроет свои порты для честной торговли, стоит нам только прекратить нападения на испанские корабли, доставляющие ценные грузы из Нового Света в Испанию. Последний шут явился, размахивая документами, перевязанными ленточками с печатями, даже угрожал отменить все каперские свидетельства. Мы просто затряслись от страха, как вы можете себе представить.

В голосе Джульетты звучало презрение, а Вариан не мог отвести от нее взгляда. В светлой синеве светились лазурные точки, выражение глаз постоянно менялось. Всего лишь мгновение назад они выражали равнодушие и презрение, а сейчас были полны гнева и страсти, отчего у него дыхание перехватило. Лицо девушки вспыхнуло, исчезли следы, оставленные солнцем и морем, на щеках заиграл румянец. Теперь герцогу легко было представить себе, как она выглядит без своей паршивой банданы, с распущенными по плечам волосами.

3

Библия короля Якова — английский перевод Библии 1611 года, которым пользуется большинство англиканских церквей. Перевод был одобрен королем Яковом I.