Страница 59 из 157
Он размышлял о гитарах и мандолинах с двойными комплектами струн, при игре на которых диапазон звука расширяется, когда струны каждой пары настроены в слегка различающейся тональности по отношению друг к другу. Что произойдет, подумалось ему, если попробовать добиться такого эффекта на электрогитаре? Он записал звук своей обычной электрогитары, а затем наложил ту же самую партию, но при чуть измененной скорости магнитофона. Результат превзошел все ожидания. «Это был звук самой большой гитары в мире, — вспоминает он. — У меня возникло ощущение, будто я нахожусь внутри гитары высотой пять футов. Тогда я подумал: «А что, если попробовать записать таким образом целую группу?»
Майкл ничего не сказал о своем открытии Бьерну и Бенни. Но когда во время работы над «Ring Ring» был записан первый трек аккомпанемента, перед записью второго он изменил скорость пленки магнитофона. «Я никого не предупредил об этом, — говорит он. — Это был определенный риск, поскольку в случае неудачи было бы впустую потрачено как студийное время, так и время музыкантов, стоившее денег».
Опасения Майкла оказались напрасными. «Бьерн и Бенни пришли в неописуемый восторг. Я помню, как покрылся мурашками. Это было действительно нечто фантастическое».
С точки зрения международного музыкального бизнеса в этой записи, может быть, не было ничего экстраординарного, но для шведских продюсеров — вполне профессиональных, но не очень предприимчивых, — «Ring Ring» стала впечатляющим достижением. К яркой мелодии и запоминающемуся тексту Бьерна, Бенни и Стига и замечательным голосам Агнеты и Фриды добавился третий жизненно важный ингредиент формулы успеха Abba: конкурентоспособный звук Бьерна, Бенни и Майкла — их собственная нордическая версия концепции Спектора. «Ring Ring» гремела и оглушала, ударные грохотали, гитара и бас пронзали насквозь, все пространство было заполнено звуком — короче говоря, песня имела все шансы стать Хитом.
Свидетельством нестандартности «Ring Ring» в рамках шведской индустрии звукозаписи служил и способ записи вокала, также позаимствованный у Фила Спектора и ставший впоследствии характерной особенностью Abba. Не находясь в фокусе записи, вокал был чуть ли неутоплен в миксе и выполнял функцию еще одного звукового компонента. После выхода сингла представители Шведской корпорации телевещания не раз обращались в Polar Music с жалобами, настаивая на том, что его запись, по всей вероятности, имеет какие-то дефекты.
Разумеется, Abba были не единственными исполнителями, которых вдохновлял звук Фила Спектора. Так, для Брайана Уилсона из Beach Boys Спектор был чуть ли не кумиром. По мнению Бенни, пластинки Beach Boys «звучали, как настоящие шедевры», и в своей работе он тоже стремился к этому. «Когда слушаешь такие чудесные вещи, как «Do You Wa
Отношение самого Спектора к тому, что он оказал решающее влияние на поп-группу из северной Европы, осталось по большей части неизвестно, хотя, похоже, ему это не особенно льстило. В своей длинной речи на церемонии в Зале славы рок-н-ролла в январе 1990 года эксцентричный продюсер упомянул Abba в связи с тем, что, якобы, они наряду с Эриком Карменом и Брюсом Спрингстином подражали ему при производстве своих записей.
С учетом перспективы выпуска песни во многих странах мира было очень важно, чтобы английский текст «Ring Ring» звучал безупречно. Ввиду этого Стиг обратился к давнему кумиру Агнеты Нейлу Седаке, обладавшему прекрасной интуицией в отношении хитов, которого он знал через издательские контакты. Это был превосходный выбор: Седака пользовался большим успехом в конце 50-х — начале 60-х годов в качестве сочинителя и исполнителя, сотрудничая с фабрикой хитов компанией Brill Building, - был автором множества хитов, среди которых «Stupid Cupid» Конни Фрэнсис и его собственная «Happy Birthday Sweet Sixteen». Он согласился написать текст при условии, если ему понравится песня.
Седака получил пленку вместе с приблизительным переводом шведского оригинала, сделанным Стигом. «Ring Ring» произвела на него впечатление, и он сразу же уверовал в то, что у нее есть все шансы стать мировым хитом. Уже через несколько дней он прислал текст, который написал вместе со своим тогдашним соавтором Филом Коди. «Мы были очень счастливы, что такой знаменитый артист, как Нейл, согласился помочь нам», — вспоминает Бенни.
Стиг был чрезвычайно доволен результатом. «Ring Ring» должна была смести все барьеры и вывести его подопечных на международную музыкальную сцену. Не теряя времени даром, он взял пленку с песней на ежегодную музыкальную ярмарку MIDEM в Каннах, проводившуюся в январе. Более 15 стран, представлявшие Европу, Латинскую Америку, Азию и Австралию, приобрели права на запись. Теперь им только требовалось появиться на сцене Eurovision, и мир будет у их ног.
10 февраля 1973 года состоялся шведский отборочный конкурс для Eurovision, и «Ring Ring» была явным фаворитом среди песен-претенденток. Однако все волнения ее авторов и исполнителей затмила озабоченность по поводу Агнеты. Согласно расчетам, она должна была родить 2 февраля, но этого не произошло, и теперь возникли сомнения относительно ее участия в выступлении.
За предыдущие девять месяцев жизнь Агнеты претерпела значительные изменения. Забеременев, она переключила все свое внимание с карьеры на будущего ребенка. Она читала о беременности и воспитании детей все, что только ей попадалось под руку. «Я могла с трудом думать о чем-нибудь другом, кроме ребенка», — вспоминает она.
Испытания, через которые они с Бьерном прошли, пытаясь зачать ребенка, сделали ее нервной и даже немного суеверной. «Я связала пару оранжевых детских носков, едва лишь узнала о своей беременности, — говорила она вскоре после того, как ей стало известно о положительном результате теста. — Но мне страшно делать что-то еще. Я боюсь потерять ребенка».
Как раз тогда начинался ее четырехмесячный летний тур, и ей пришлось очень нелегко. «Я страдала от приступов утренней дурноты, и у меня часто болела голова... Мне нельзя было демонстрировать публике свое состояние. Но в итоге все закончилось благополучно. Все, кто ездил со мной, относились ко мне с пониманием».
Для Агнеты беременность была подарком судьбы. «Время от времени я чувствовала шевеление в животе, — сказала она репортеру осенью. — Это был первый признак зародившейся во мне жизни». Родители Бьерна и Агнеты чрезвычайно обрадовались известию — ведь ни у кого из них еще не было внуков. Гуннар Ульвеус смастерил колыбель, его жена Айна расшила покрывало, а Биргит Фельтскуг принялась шить распашонки.
В период своей беременности Агнета еще больше сдружилась с Фридой. Живя в Валлентуне по соседству, они во всем полагались друг на друга и, когда ссорились со своими мужчинами, обращались друг к другу за поддержкой и советом. Между их домами было всего несколько минут ходьбы, и когда беременность Агнеты стала проявляться все больше, она находила успокоение в обществе Фриды, которая всегда могла поделиться с ней своим богатым опытом.
Общение с Агнетой побудило Фриду задуматься о своей собственной ситуации. «Если я когда-нибудь еще захочу иметь ребенка, я лучше усыновлю его», — говорила она и соглашалась с Агнетой, сетовавшей на несправедливость закона, запрещавшего усыновлять детей до 25-летнего возраста. «Нужно хорошо подумать, прежде чем заводить ребенка, -заявляла она. — Я поняла, что только в последние несколько лет стала достаточно зрелым человеком».
В соответствии с духом того времени Фриду тревожило будущее планеты, и она сомневалась, действительно ли они с Бенни хотят иметь общего ребенка. Им сначала нужно было привести в порядок свои взаимоотношения, дабы они могли дать ему надлежащее воспитание. Ребенок не помог бы им преодолеть трудности.