Страница 6 из 11
Спасибо, Чарли. Что бы мы без тебя делали?
Глава 2: Жуки прилетели!
Начало советского рока. Долгие поиски убедили меня в том, что первая настоящая рок-группа появилась в Риге. Около платформы «Иманта» меня встретил человек и, усадив в белую спортивную машину «Ханса» 1937 года, привез в свой деревенского типа коттедж. Там под навесом стоял еще гигантский «Бьюик-8» 1940 года. «Моя голубая мечта — раздобыть настоящий рок-н-ролльный автомобиль, американский „крейсер" конца 50- х»... Человек — это Пит Андерсон (настоящее имя — Петерис Андерсонс), год рождения — 1945-й, очень скромный «вечный парень», в больших очках и с прической «ежик». Он никогда не был профессиональным музыкантом, хотя уже более двадцати лет играет на гитаре и поет рок-н-ролл.
«Самой первой группой были „Ре-венджерс", от английского „ревендж" — „месть", хотя они сами не очень понимаи, кому и за что мстили*.
* Название у группы было не совсем грамотное. «Мстители» (оно неверно образовано от глагола revenge — мстить, суффикс - er и окончание — s) по-английски будет «эвенджерс». Слова «ревенджерс» не существует. Возможно это указывает на изначальную самобытность советского рока.
Лидер и вокалист — Валерий по кличке Сэйтски*,
* Первый советский рокер живет теперь в США.
наполовину татарин, наполовину еврей. Он всегда ходил с акустической гитарой, пел в парках и подворотнях, и его коронным номером была „Уэн зе сэйнтс гоу маршин ин"** —
** «Когда святые маршируют» — джазовый стандарт начала века*
отсюда и прозвище. „Ревенджерс" начали играть в конце 1961 года, в продаже уже были чешские электро-гитары, а бас-гитары сделали сами, экспериментальным путем, используя струны от рояля. Струны были очень жесткими, и, чтобы играть, пальцы обматывали изоляционной лентой...***
*** Первые настояние бас-гитары появились в магазинах в 1967 году*
Выступали в школах на танцах. Репертуар состоял из рок-н-ролльных стандартов и черного ритм-энд-блюза. Информацию мы получали в основном с радио. Я не был членом „Ревенджерс" но мы дружили и сотрудничали: Сэйтски не знал английского языка, и моей задачей было „расшифровывать" записи и писать для него хотя бы приблизительный перевод оригинальных текстов песен. Когда Валерия призвали в армию, я ушел из дома, за месяц научился играть на гитаре и сам начал петь вместо него. Моя первая группа называлась „Мелоди мейкерз".
Влияний было очень много, но все-таки мы склонялись к негритянской музыке».
Примерно в это же время, в 1963-м, зазвучал первый эстонский рок-н-ролл — группа «Юниоры», состоявшая из трех братьев Кырвиц. Затем она трансформировалась в «Оптимистов», с которыми иногда — в качестве приглашенного гитариста — играл и Пит Андерсон. Балтийская рок-машина завелась раньше и начала работать на ритм-энд-блюзовом топливе. В России было иначе.
Записи американского рок-н-ролла были в большой моде, но еще не стали руководством к действию. Они скорее заканчивали «пассивную» эпопею стиляг, чем начинали новое движение. Слово Коле Васину (р. 1945), большому бородатому добряку, патриарху ленинградских рок-фанов, создателю и содержателю единственного в стране музея рок-реликвий*.
* Музей располагается в собственной комнате Васина в коммунальной квартире.
«Романтика, неведомая поэзия из космоса обрушилась на нашу серую жизнь. Что у нас тогда было? Стерильные слащавые песенки типа „Мишка, Мишка, где твоя улыбка?" или „Полюбила я такого, и не надо мне другого" в исполнении пошлого оркестра лысого Эдди Рознера... Но у меня был обитый синим бархатом проигрыватель „Юбилейный", и приятель приносил в коробке из-под обуви пластинки „на костях". Они стоили 5—10 рублей на старые деньги, я не мог покупать их, но слушал запоем. Часто мы не знали ни исполнителей, ни названий песен — ведь „кости" шли без аннотаций, — но все равно с кайфом их распевали на свой манер. Моей любимой была „Ту-ри-фури, ов-рури"**...
** «Тутти-фрутти», как нетрудно догадаться.
Я балдел, я стал бездельником».
Александр Градский (р. 1949), голосистый папа московского рока, живет недалеко от Ленинского проспекта с молодой женой и двумя малышами и тоже ездит на огромном «Бьюике» цвета изумруда, разваливающейся колымаге середины 70-х. Сейчас он признан, вполне респектабелен, хотя и не лишен замашек задиры-эгоцентрика. «Я находился в привилегированном положении: мой дядя, танцор в фольклорном ансамбле Моисеева, часто ездил на Запад (тогда это была редчайшая возможность) и привозил оттуда настоящие пластинки. Я начал их имитировать лет в двенадцать: ставил диски и пел вместе с Пресли и прочими. Когда мне было тринадцать, я пошел в студию „звуковых писем" на улице Горького и записал там „Тутти-фрутти" Литтл Ричарда. До сих пор эта штука где-то у меня валяется. Но рок-н-ролл не был для меня всем. Я учился в музыкальной школе, и там мы слушали Шаляпина и Карузо, пели Шуберта и Баха. Дома я „попугайничал" не только с американских хитов, но и подпевал Леониду Утесову и даже Клавдии Шульженко...
Короче, я хотел петь, но в голове творился полный сумбур. И так было до 1963 года, когда я впервые услышал „Битлз". Со мной был шок, истерика. Пришли эти ребята и сразу же поставили все на место. До них была только прелюдия».
Коля Васин тоже понял, зачем живет, только услышав «Битлз»: «Ко мне пришел приятель и спросил: „Слышал про новую сенсацию «жуков-ударников»"*? —
* Так в нашей прессе поначалу пе-ревели название «Битлз».
и поставил ленту, записанную с радио Би-би-си. Это было божественно. Я почувствовал себя абсолютно счастливым и всемогущим. Исчезли подавленность и страх, воспитанные годами. Я понял, что все, кроме „Битлз", было насилием надо мной».
Градский (кажется, он незнаком с Васиным): «Мне тут же все обрыдло — кроме „Битлз"».
Козлов (более спокойным тоном): «Я думаю, советский рок начался с „Битлз"».
К этим голосам может присоединиться хор миллионов. Роль «Битлз» в зарождении советского рока невозможно переоценить: она была главной и решающей. Я давно задавал себе вопрос «почему?» — и могу поделиться некоторыми соображениями. Мне кажется, Элвис и рок-н-ролл были хороши, но слишком экзотичны для нас. Жесткий «черный» ритм, быстрый темп, гиперсексуальный голос — колоссально, неслыханно, идеально для новых танцев, — но можно ли рок-н-ролльных «крикунов» представить «своими ребятами»? Нет, до них далеко, как до Америки... А «Битлз» были рядом, и не географически, а душевно. Известная фраза «Они, должно быть, русские»*
В 1977 году так написала о «Секс пистолэ» консервативная «Дейли телеграф», подчеркивая тем самым их полную отчужденность от британских традиций.
прекрасно подходила бы им — и это доказала феноменальная отзывчивость всей нашей молодой публики. Счастливые и совершенно натуральные голоса «Битлз», сливавшиеся в гармоничном хоре, оказались именно тем «своим» голосом, которого так ждало наше мятущееся новое поколение, но не могло само придумать... Ответ пришел из Ливерпуля.
Затем, у «Битлз» были мелодии. Для русского уха это необходимо. Хороший ритм и сочный звук всегда приветствуются, но без красивых, напевных мелодических линий шансы на настоящий успех сводятся к минимуму. Именно поэтому «Роллинг стоунз» никогда не были у нас реальными соперниками «Битлз», а посредственные малоприметные группки вроде «Смоки» возводились в ранг суперзвезд. (И поэтому я завален сейчас по уши письмами от радиослушателей, возмущенных моими критическими высказываниями в передаче о жалких «Модерн токинг»...) Часто и от разных людей я слышал одну и ту же фразу: «Битлз» попали в «десятку». Да, у них было все, и если вы хотите почувствовать, в чем страшно нуждались миллионы молодых сердец в России, то достаточно послушать «Ши лавз ю, йе, йе, йе...». Радость, ритм, красота, спонтанность. Идеалист Васин называет это одним словом: «любовь». То, что,как известно, нельзя ни купить за деньги, ни получить в качестве премии за отличную работу или учебу.