Страница 84 из 107
— Что тут все-таки происходит? — поинтересовалась Анджела.
Кафианин зычно кликнул Блейка.
— Обслужить, — распорядился он. — Эти люди мои друзья. Подать им лучшее, что у вас есть.
— Лучшее, что у меня есть, — отозвался Блейк ледяным тоном, — это ирландский виски по доллару за стопку.
— Монет у меня много, — заверил Зеленая Рубаха. — Ты подать это, что я не могу повторить, и ты получить, что просишь. — Он обернулся к Харту. Я приготовить тебе новость, мой друг. Мы очень любим писателей, которые умеют писать бах-бах. Мы читаем их всегда-всегда. Получаем большое возбуждение.
Джаспер захохотал. Зеленая Рубаха резко повернулся, удивленный, и его кустистые брови соприкоснулись.
— Это он от счастья, — поторопился разъяснить Харт. — Он обожает ирландский виски.
— Прекрасно, — заявил Зеленая Рубаха, просияв. — Вы пить, что пожелаете. Я платить монету. Это — как это сказать — за мной. — Когда Блейк принес виски, кафианин заплатил ему и добавил: — Подать сюда сосуд целиком.
— Сосуд?
— Он имеет в виду бутылку.
— Это же двадцать долларов! — воскликнул Блейк.
— Ясно, — сказал Зеленая Рубаха и заплатил.
Они выпили виски, и кафианин вновь повернулся к Харту: — Моя новость, что тебе ехать с нами.
— Как ехать? Куда? На корабль?
— На нашей планете никогда нет настоящего живого писателя. Ты будешь очень доволен. Только оставаться с нами и писать для нас.
— Ну, — промямлил Харт, — я не вполне уверен…
— Ты пытаться снять фильм. Хозяин таверны объяснять нам про это. Объяснять, что это против закона. Сказать, что если я подать жалобу, получаются большие неприятности.
— Не ходите с ними, Кемп, — забеспокоилась Анджела. — Не позволяйте этому чудовищу запугать вас. Мы заплатим за вас штраф.
— Мы не подавать жалобу, — кротко вымолвил Зеленая Рубаха. — Мы просто вернуться туда с тобой вместе и разнести там все ко всем чертям.
Блейк притащил бутылку и с грохотом поставил ее в центр стола. Кафианин подхватил бутылку и наполнил стопки до краев.
— Выпить, — предложил он и первым подал пример.
Харт выпил следом за ним, и кафианин сразу же снова наполнил стопки. Харт приподнял свою и стал вертеть ее в пальцах.
«Должен же существовать выход даже из такого дурацкого положения, уговаривал он себя. — Ну, не чепуха ли, что этот громогласный варвар с одного из самых дальних солнц является в бар, как к себе домой, и требует от тебя, чтобы ты отправился вместе с ним! Однако не затевать же драку невелик расчет, когда на улице поджидает еще целая банда кафиан…»
— Я объяснять тебе все, — произнес Зеленая Рубаха. — Я очень постараюсь объяснять, чтобы ты… чтобы ты…
— Осмыслил, — подсказал Джаспер Хансен.
— Спасибо, человек по имени Хансен. Чтобы ты осмыслил. Мы покупать истории совсем недавно. Многие другие расы покупать их давно, но для нас это ново и очень удивительно. Это выводит нас — как это сказать — из самих себя. Мы покупать много вещей с разных звезд, полезных вещей, вещей подержать в руках, понять и применить. Но от вас мы покупать путешествия в дальние места, представления о великих подвигах, мысли о великих материях. — Он еще раз наполнил стопки по кругу и осведомился: — Все трое осмыслили? А теперь, — добавил он, когда они кивнули, — теперь давай идем…
Харт медленно встал.
— Кемп, не ходите! — вскрикнула Анджела.
— Ты закрой рот, — распорядился Зеленая Рубаха.
Харт переступил порог и очутился на улице. Остальное кафиане мгновенно высыпали из темных переулков и окружили его со всех сторон.
— Давай нажимать! — радостно поторапливал Зеленая Рубаха. — Наши соплеменники даже но догадываться, что их ждет!..
На полпути к реке Харт внезапно замер посреди улицы.
— Нет, не могу.
— Что не могу? — спросил кафианин, подталкивая его сзади.
— Я позволил нам думать, — сказал Харт, — что я тот самый, кто вам нужен. Позволил, потому что хотел увидеть вашу планету. Но это нечестно. Я не тот, кто вам нужен.
— Ты писать бах-бах или нет? Ты выдумывать погони и выстрелы?
— Конечно, да. Но мои погони — не самого высшего сорта. Не такие, от которых никак не оторваться. Есть человек, у которого это выходит лучше.
— Такого нам и надо, — ответил Зеленая Рубаха. — Можешь ты сказать, где его найти?
— Это просто. Он сидел с нами за одним столом.
— Тот, кто был так счастлив, когда вы заказали виски.
— Ты про человека по имени Хансен?
— Про него, именно про него.
— Он тоже писать бах-бах, тра-та-та?
— Много лучше, чем я. Он по этой части гений.
Зеленая Рубаха преисполнился благодарности. В знак чрезвычайного расположения он притянул Харта к себе.
— Ты честный, — говорил он. — Ты хороший. Ты такой молодец сказать нам.
В доме через улицу с шумом отворилось окно, и из окна высунулся мужчина.
— Если вы немедленно не разойдетесь по домам, — завопил он, — я позову полицию!
— Значит, мы нарушить мир, — вздохнул Зеленая Рубаха. — Что за странные у вас законы! — Окно с шумом затворилось. Кафианин дружелюбно возложил руку Харту на плечо. — Мы обожатели погонь и выстрелов, торжественно произнес он. — Нам нужен высший сорт. Мы объявляем вам спасибо. Мы отыщем человека по имени Хансен.
Он повернулся и понесся обратно, а за ним вся его компания.
Харт стоял на углу и смотрел им вслед. Сделал глубокий вдох, а затем медленный выдох.
«В сущности, добиться своего оказалось совсем нетрудно, подумал он, стоило лишь найти правильный подход. И любопытнее всего, что подход-то подсказал мне не кто иной, как Джаспер. Как это он утверждал недавно? Правду почитают за универсальную постоянную. Мы — единственные лжецы на всю Вселенную…»
Джасперу его откровения вышли боком. По правде говоря, Харт сыграл с ним довольно злую шутку. Но ведь он и сам хотел уехать в отпуск, не так ли? Ну, вот ему и вышла увеселительная прогулочка, какие, право же, предлагаются не каждый день. Он отказал собрату в разрешении воспользоваться машиной, он расхохотался оскорбительно, когда кафианин помянул про выстрелы и погони. Если уж кто и напрашивался на такую шутку, то именно Джаспер Хансен.
А превыше любых оскорблений то, что он постоянно держал свою дверь на замке и тем самым выказывал высокомерное недоверие по отношению к коллегам-писателям.
Харт в свою очередь повернулся и пошел скорым шагом в сторону, противоположную той, где скрылись кафиане. Со временем он, конечно, явится домой — но не теперь. Это не к спеху — пусть сначала шум, поднятый ими, хоть немного уляжется.
Наступил рассвет, когда Харт поднялся по лестнице на седьмой этаж и прошел коридором к двери Джаспера Хансена. Дверь, как водится, была заперта. Но Харт достал из кармана тонкую стальную пружинку, подобранную на свалке, и принялся осторожно орудовать ею. Не прошло и десяти секунд, как замок щелкнул и дверь открылась.
Сочинитель притаился в углу, блестящий и ухоженный. Полностью перепаянный, как подтвердил сам Джаспер. Если кто-нибудь другой попробует работать на нем, то либо машину сожжет, либо себя угробит. Но это, конечно, пустые разговоры, ширма для маскировки тупого, свинского эгоизма.
«Недели две, не меньше», — сказал себе Харт. — Если подойти к делу с умом, то машина будет в его распоряжении по крайней-мере недели две. Трудностей не предвидится. Все, что потребуется от него, соврать, что Джаспер разрешил ему пользоваться машиной в любое время. А если он успел составить себе правильное мнение о кафианах, сам Джаспер вернется не скоро.
Однако так или иначе двух недель хватит за глаза. За две недели, работая день и ночь, он сумеет выдать достаточно страниц, чтобы купить себе новую машину.
Он не спеша пересек комнату и пододвинул к себе стул, стоящий перед сочинителем. Сел поудобнее, протянул руку и погладил инструмент по панели. Машина была хоть куда. Она выпекала кучу материала — добротного материала. Джаспер не знал отбоя от покупателей.
— Милый старик сочинитель, — произнес вслух Харт.