Страница 3 из 107
На лестнице раздались тяжелые шаги, и дружелюбный голос пробасил:
— Хайрам, я вижу, вы уже починили телевизор.
Тэн выпрямился от неожиданности и застыл в напряженной позе, совершенно утратив дар речи.
Наверху, широко расставив ноги и весело улыбаясь, стоял Генри Хортон. Вид у него был довольный.
— Я говорил Эби, что вы еще не могли закончить ремонт. Но она велела мне зайти. Послушайте, Хайрам, это что — цвет? Как вам это удалось это сделать, старина?
Тэн слабо улыбнулся.
— Я только кончил возиться.
Генри, тяжело ступая, спустился с лестницы и остановился перед телевизором. Заложив руки за спину, он смотрел на экран властным взглядом человека, привыкшего отдавать приказания. Затем медленно покачал головой.
— Я никогда бы не подумал, что это возможно, — сказал он.
— Эби упомянула в разговоре, что вы хотите цветной.
— Да, конечно. Безусловно, я говорил. Но я не думал о моем старом телевизоре. Никак не ожидал, что его можно переделать на цветной. Как вам это удалось, Хайрам?
— Я не смогу вам точно сказать, — пробормотал Тэн.
И это было чистейшей правдой.
Под одной из скамеек Генри заметил бочонок с гвоздями, выкатил его и поставил перед своим допотопным телевизором. Потом осторожно опустился на бочонок и, усевшись поудобнее, с наслаждением стал смотреть на экран.
— Обычная история, — заметил он. — Вот есть такие люди, как вы, янки-ремесленники. Правда, они не так уж часто встречаются. Вечно возятся с чем-то, хватаются то за одно, то за другое, а потом глядишь — что-то придумали, хотя часто и сами толком не понимают, что и как у них получилось.
Он сидел на бочонке и смотрел на экран.
— Чудесная вещь, — продолжал он, — по цвету куда лучше, чем телевизоры, которые я несколько раз видел в Миннеаполисе. Скажу вам честно, Хайрам, ни один из них этому и в подметки не годится.
Тэн вытер лоб рукавом. Он весь взмок. Здесь внизу становилось жарковато.
Генри достал из кармана большую сигару и протянул ее Тэну.
— Нет, спасибо. Я не курю.
— Вероятно, умно делаете. Отвратительная привычка.
Хортон сунул сигару в рот и стал ее жевать.
— Каждому свое, — торжественно произнес он, — и когда требуется сделать этакое, вы именно тот человек, который нужен. Вы мыслите механическими и электронными схемами. А я в этом ни черта не понимаю. Сам занимаюсь счетными машинами, а ничего в них не смыслю. Я подбираю людей, которые знают в этом толк, а сам не умею распилить доску или вытащить гвоздь. Но зато я могу организовать дело. Помните, Хайрам, как все веселились, когда я начал строить завод?
— Помню. Во всяком случае, некоторые.
— Они неделями ходили, отворачивая физиономии, чтобы не расхохотаться. Разве не говорили: «О чем думает Генри, когда строит завод счетных машин здесь, в глуши? Не собирается ли он конкурировать с большими заводами на Востоке?» Замолчали они только тогда, когда я продал полторы дюжины приборов и получил заказы на два года вперед.
Генри вынул из кармана зажигалку и осторожно зажег сигару, не сводя глаз с экрана.
— Это дело может оказаться очень денежным, — рассудительно произнес он. — Любой телевизор можно приспособить, если его немного переделать. Коли вы эту развалину сделали цветной, значит, можно наладить любой телевизор. — Не выпуская изо рта сигары, он громко хмыкнул. — Если бы в «Радио корпорейшн» знали, что здесь происходит в эту минуту, они не выдержали бы и перерезали себе глотку.
— Но я и сам не знаю, как я это сделал, — сказал Тэн.
— Отлично, — обрадовался Генри. — Я завтра же возьму приемник на завод и дам его ребятам. Пусть разберутся, что вы тут наворотили.
Он вынул изо рта сигару и внимательно посмотрел на нее, потом сунул обратно.
— Как я вам уже говорил, Хайрам, разница между нами в том, что вы умеете что-то делать руками, но не используете своих возможностей. Я же в отличие от вас ничего не в состоянии сделать, но зато могу все устроить после того, как вещь готова. Вот увидите, стоит нам взяться за это дело, и вы будете утопать в долларах.
— Но я не знаю, должен ли…
— Не беспокойтесь. Предоставьте это мне. У меня есть завод и необходимые средства. Мы договоримся.
— Это очень любезно с вашей стороны, — машинально ответил Тэн.
— Ну, что вы? Не стоит говорить об этом, — снисходительно сказал Генри. — Это мне должно быть неудобно лезть в ваши дела, но когда пахнет большими деньгами, во мне просыпается хищник.
Он сидел на бочонке, курил и следил за цветным изображением.
— Знаете, Хайрам, — проговорил он. — Я часто думаю об одном деле, но все руки не доходят. У меня на работе есть старая счетная машина. Мы все равно должны будем ее списать, чтобы освободить помещение. Это одна из наших ранних и неудачных экспериментальных моделей. Ясно, что сейчас она уже ничего не стоит. Это довольно сложная штука. И никто ничего из нее так и не смог сделать. Несколько раз мы пытались к ней подступиться, но, видно, так и не нашли верного решения. А может быть, и правильно делали, да нет хорошего специалиста. Она и стоит в углу все эти годы. Давно бы надо выкинуть ее на свалку, но что-то мешало мне это сделать. И вот я подумал — не могли бы вы с ней повозиться?
— Не знаю, — ответил Тэн.
— Я не требую никаких обязательств, — великодушно заявил Генри. Выйдет — хорошо. Возможно, что и вы ничего не сделаете, и, откровенно говоря, я был бы удивлен, если бы что-нибудь получилось. Но попытка не пытка. Вы можете, если понадобиться, разобрать машину и использовать детали для ремонта. Там одного оборудования на несколько тысяч долларов. Вам могут пригодиться части.
— Да, это интересно, — без особой радости откликнулся Тэн.
— Вот и прекрасно, — весело подхватил Генри, вложив в это «прекрасно» весь запас недостающего Тэну энтузиазма. — Я завтра пришлю своих парней с грузовиком. Эта штука тяжелая, нужно много рабочих. Они помогут выгрузить машину и перенести ее в подвал.
Генри осторожно поднялся и стряхнул с колен пепел.
— А заодно попрошу ребят забрать и телевизор, — произнес он. — Скажу Эби, что вы его еще не починили. Если я притащу телевизор домой, она тут же в него вцепится.
Тэн видел, как Генри тяжело поднялся по ступенькам, затем хлопнула дверь.
Он стоял в темноте и смотрел, как Генри пересек двор вдовы Тейлор и исчез за соседним домом. Глубоко вдохнув свежий ночной воздух, он помотал головой, надеясь, что хоть немного прояснится в мозгу. Но это не помогло голова по-прежнему гудела. Слишком много событий за один день, слишком много — сперва потолок, а теперь телевизор. Может быть, когда он выспится хорошенько, то будет в состоянии разобраться во всем.
Из-за угла вышел пес и, ковыляя, медленно взобрался по ступенькам и встал рядом с хозяином. С головы до кончика хвоста он весь был забрызган грязью.
— Видно, и у тебя тоже был хороший денек, — заметил Тэн. — Все как по-писаному — никакого сурка ты не поймал.
— Гав, — печально ответил Таузер.
— Ничем ты от нас не отличаешься. Точь-в-точь, как мы с Генри, да и все остальные тоже. Вот ищешь и думаешь, будто знаешь, что ищешь. А на самом деле и понятия не имеешь, за чем ты охотишься, — мрачно заключил Тэн.
Таузер вяло ударил хвостом по крыльцу. Тэн открыл дверь, посторонился и, пропустив пса вперед, вошел за ним следом.
Он пошарил в холодильнике и отыскал там пару ломтиков мяса, засохший кусок сыру и полкастрюли вареных макарон. Сварив кофе, Тэн разделил ужин с Таузером.
После еды Тэн спустился вниз и выключил телевизор. Затем достал лампу с рефлектором, вставил вилку в штепсельную розетку и осветил внутренность телевизора. Присев на корточки с лампой в руках, Тэн пытался понять, что же произошло с этой развалиной. Теперь она выглядела совсем по-другому, но определить, в чем заключалась разница, было нелегко. Что-то произошло с лампами — они странным образом изогнулись. Кроме того, кто-то вставил в схему маленькие белые металлические кубики. Они, казалось, были расположены без всякой системы. Монтаж схемы тоже изменился, появились какие-то новые цепи. Чувствовалось, что все это было сделано наспех. Кому-то понадобилось как можно быстрее включить телевизор, и этот «кто-то» починил его на скорую руку.