Конь в малине

– Да, конечно, милый.

Официант, перед которым мы разыграли этот экспромт, принял все за чистую монету и резво удалился.

– Что такое дрочена? – спросил я, когда его уши оказались на достаточном расстоянии от моих губ.

– Запеканка из картошки. В Питере ею часто завтракают.

Я вновь мысленно пожал плечами. Наверное, нечто вроде картофельного пудинга. Что ж, не самое худшее блюдо для желудка…

Оставалось улыбнуться и оглядеться. И убедиться, что заведение достаточно приличное. Не «Рустерман», разумеется, однако… Мебель и сервировка приличные, а прислуга, судя по целеустремленности движений, неплохо вышколена. Народу в зале было мало, и, кажется, на нас никто не обращал внимания. Точнее, не обращали на меня – Ингу-то по крайней мере трое хотели бы видеть за своими столами. А еще лучше – в постели. Желание было прямо-таки нарисовано на физиономиях…

Чтобы добить обладателей этих физиономий окончательно – и стремясь продолжить наш экспромт, – я тут же выложил Инге древний текст. Ну тот самый, где лишь русская пианистка знала, какого цвета трусы у Мюллера…

И словно льдинки в стакане зазвенели. Так смеются либо совсем невинные девочки, либо впавшие в детство старые девы… Инга ни той ни другой не была. Потому что тут же выложила не менее бородатый анекдот про отпечатки пальцев на заднице Евы Браун, конь в малине!

В общем, завистники втянули головы в плечи, а я, сразу обретя недурное настроение, принялся перетряхивать старье в кладовых собственной памяти, чтобы продолжить баловство в том же направлении и ответить американским анекдотом минувшего века про русский сервис.

Однако продолжение не состоялось. То ли мы хохотали над Штирлицем и Мюллером слишком долго, то ли здешний сервис и в самом деле не соответствовал заокеанским текстам о нем, но официант уже тащил поднос с завтраком.

Привычный утренний стакан апельсинового сока привел меня в еще лучшее расположение духа. Явилась даже мысль, что я почти дома, а не на другом краю планеты…

Когда официант удалился, Инга перестала смеяться и сказала:

– Спорим, собственную биографию вы знаете не хуже анекдотов!

Спорить я не стал – работодателю вздумалось проверить, хорошо ли работник усвоил легенду. Что ж, такое желание понятно…

– Зовут меня Максим Метальников, – сказал я. – Частный детектив с пятилетним стажем работы. Недавно разменял четвертый десяток. Служил в частях специального назначения. Шесть лет назад, во время боев под Кенхи, получил ранение и был демобилизован…

– Нет-нет! – оборвала меня Инга. – Меня интересует ваша настоящая жизнь.

Что ж, и этот интерес был понятен – мы с боссом личности, широко известные в узких кругах не только Штатов, но и всего остального мира.

– Ничего нового! – Я пожал плечами. – Имя мое вам известно. Возраст – тридцать два. На самом деле ранение получил во время ареста хакера Ральфа Хендерсона. Глубокий термический ожог левого предплечья. Знаком с приемами восточной борьбы, хорошо владею стерлингом и обычными огнестрелами.

– Семья?

– Родители действительно погибли в автокатастрофе. Во время командировок живу в отелях, а обычно – у босса.

– Девушка?

Я ухмыльнулся:

– Если скажу, что избегаю вашу сестру, все равно не поверите.

– Не поверю, конь в малине!

– Конечно, девушка есть, – сказал я. И зачем-то соврал: – Впрочем, какой-то определенной, любимой нет. – Пришлось срочно закрывать прореху в совести истинной правдой. – Сплю сразу с тремя.

Лили меня прощала и не за такое.

Простила и новая знакомая.

– Вы мне нравитесь, – сказала она благосклонно. – Думаю, Пал Ваныч не ошибся в выборе.

От таких комплиментов у меня когда-нибудь выпадут волосы, ей-богу!..

– Рад, что угодил Пал Ванычу ! – жизнерадостно сообщил я. – Не зря, видно, целую неделю выводил бородавку на носу!

Я бы выразился и порезче, но вряд ли ей стоило слышать, в каком именно месте у ее сестер я видел этого Пал Ваныча. Однако, чтобы лже-Максима Метальникова не посчитали полным и окончательным невежей, пришлось сделать вид, будто дрочена нравится мне много больше запеченного окорока с французскими булочками и виноградно-тимьяновым желе.

Зазвеневшие льдинки известили, что невежей меня не считают. А учтивый и галантный джентльмен тем более должен есть дрочену, будто запеченный окорок. За сей подвиг я взялся…

2

Офис Пал Ваныча оказался совсем недалеко, здесь же, на Васильевском острове. Инга доставила меня за пять минут на вишневом автомобиле незнакомой модели.

– Что за машина у вас? – спросил я, выбираясь на тротуар, когда мы остановились возле серого четырехэтажного здания.

– «Лада-забава»… А вот и наша фирма.

Снаружи здание не впечатляло – от него попахивало началом прошлого века. Вывески возле дверей не было: фирма явно не тратилась на рекламу – видно, дело процветало и так.

Инга переговорила с кем-то по домофону, нам открыли.

Судя по внутреннему интерьеру, дело Пал Ваныча действительно процветало – стильная мебель, шикарные дорожки в коридорах, радушная платиновая блондинка в приемной, глубокие кресла в углу у журнального столика, многочисленные плакаты на стенах, рекламирующие какие-то никелированные штуковины. Все яркое и запоминающееся – особенно секретарша.

Тут же, в приемной, охранник, под левой мышкой которого опытный глаз мгновенно замечал присутствие знакомого ему, опытному глазу, предмета.

Я ждал, что охранник поинтересуется, есть ли у меня оружие, но он промолчал. Впрочем, возможно, в коридоре я прошел мимо каких-то детекторов, и охраннику было прекрасно известно, что посетитель вооружен всего лишь стерлингом.

Расположиться в креслах мы не успели – платиновая секретарша доложила по интеркому о визитерах и пригласила нас в кабинет.

Пал Ваныч оказался полной противоположностью своему офису – невысокий мужчина лет сорока – сорока пяти, со стертой физиономией, из тех, на кого не обратишь внимания ни в толпе, ни в теплой компании. Все в нем было какое-то сугубо неприметное – средней длины волосы вокруг небольшой лысины, серые невыразительные глаза, бритый двойной подбородок, не слишком широкие плечи. Такому хорошо заниматься слежкой. Но он занимался бизнесом. И значит, помимо стертой физиономии, у него имелись определенные таланты: жесткая – до бесчеловечности – хватка, умение считать купюры, хорошо развитая интуиция и способность вкрутить мозги деловому партнеру. Без этого минимального набора, как известно, успехов в бизнесе не добьешься. Впрочем, не только в бизнесе…

– Очень рад вас видеть! – Пал Ваныч протянул мне руку. – Поливанов. Павел Иванович… Надеюсь, Инга Артемьевна вас устроила так, что остались довольны?

Взгляд у Пал Ваныча был цепкий, как репейник. Подходящий, прямо скажем, взгляд: сразу становится ясно, что его обладателя на кривой кобыле не объедешь.

– Да, все отлично. – Я ответил на рукопожатие и огляделся.

Кабинет делового человека многое может сообщить о своем хозяине. Пейзажик на стене – у натуры романтической; фотография семьи под стеклом – у человека сентиментального; коллекция необычностей – у любителя повыпендриваться перед посетителем.

Здесь не было ничего. Лишь компьютер в левой части не слишком большого стола, да телефон – справа. Этакая ненавязчивая простота, признак уверенного в себе бизнесмена…

– Тогда перейдем к делу – времени у меня мало. – Хозяин кабинета сел и властным жестом пригласил нас последовать его примеру. – Сначала расскажу вам о случившемся, а потом зададите вопросы… Я владею фирмой, занимающейся поставкой медицинского оборудования и лекарств. Мы обслуживаем питерских врачей, практикующих в частном порядке. Один из клиентов – мой близкий друг. Зовут его Виталий Марголин. Позавчера он должен был мне позвонить, но не позвонил. И на работу не явился. Я бы хотел, чтобы вы нашли его. Условия оплаты мы с вашим боссом обговорили. Отдаю вам в распоряжение Ингу Артемьевну. Сыщик она, разумеется, никакой. Зато окажется незаменимой помощницей в разрешении организационных проблем, которые у вас возникнут. Полагаю, никакая гипнообработка не в состоянии предусмотреть так называемые мелочи жизни… Кроме того, Инга Артемьевна уполномочена разрешать связанные с расследованием финансовые проблемы. В разумных пределах, естественно… Это все, что я хотел вам сообщить. Давайте ваши вопросы.