Черта

(попытка успеть отставить на скамейку тарелку с супом, прежде чем Светлана навалиться, кинется на него)

Смела, смела все на ходу, как ураган.

(успел отставить — да не помогло.

перевернула…

затарахтела, обижено зазвенела алюминиевая миска, в паре с ложкой, упав на землю…

разлился бульон, разлетелись макароны, картошка).

(Света)

Целую, целую жадно,

— Миленький мой, сладенький мой.

(и тут же гневно колочу, избиваю кулаками по всему, чему попаду — от обиды и злости).

Ненавижу, НЕНАВИЖУ, тебя!

УБЬЮ!

УБЬЮ! Гада паршивого!

(улыбается, улыбается и молчит)

— Ты — больной.

Если еще раз так поступишь,

я не знаю,

не знаю,

что с тобой сделаю…

Немного отстранил от себя (чтобы встать).

Резко подхватил себе на руки

(ногами обвилась вокруг поясницы;

молчу — пристально слежу за движениями)

Улыбается, все еще улыбается.

— Я люблю тебя. И потому никогда не буду тобой рисковать, хоть разорви меня на части,

так что прошу — смирись.

(поцелуй в губы… и спешно пошагал, понес меня куда-то прочь)

(Юля)

— Хоть бы поели сначала! — весело рассмеялся Венцов, — а то сразу в койку.

— Не завидуй, — едко (хоть и по большей части добродушно) прыснула Лерка и пошагала к костру, за своей порцией обеда.

…

— Так расскажешь, что там произошло? — наконец-то набралась я смелости произнести эти слова.

(резкий взгляд в глаза;

малость помолчал… тяжелый вздох — и все же выдал)

— А что там рассказывать?

… Подчистили немного засранцев,

нашли у одного из бойцов карту местности с метками их позиций.

Мало-помалу, вышли на укрытия. Одно, второе — а там и вся база. Отыскали оружейный склад — и жахнули все к чертям собачьим.

— Ночью?

— Ага.

Видела?

— Да.

— Красивый "закат"?

(радушно хмыкнула)

— Относительно, — (нехотя оторвалась спиной от столба (опоры навеса);

несмелые шаги — и присела рядом). — Относительно…

…

Печально улыбнулся.

— Рада, что с вами все в порядке, — несмело прошептала я

(заламывая от волнения пальцы).

— Ладно,

пойду я спать.

Не обидишься?

(взглянул в глаза)

— Нет, конечно.

Иди…

— А то уже мозг не варит совсем, да и голова напополам раскалывается…

— Я понимаю, иди…

— Сегодня же в восемь второй конвой. Знаешь?

— Да, — мило улыбнулась в ответ. — Спасибо.

— Ладно, давай. До вечера…

— Пока.

…

(Света)

— Юра, ты знаешь, что я больше тебе никогда не буду верить? — (обижено надула губы, хотя взглядом все еще впиваюсь в глаза — бросая вызов, выпрашивая оправданий… опровержений, убеждений…)

(мило улыбнулся, крепче прижал к себе)

— Я знаю одно, со временем ты все поймешь, и простишь…

— А вот и нет!

— А вот и да…

Свет….

— Что? — (все еще строю обиженку)

— Лучше ответь мне на вопрос. Только честно… Так, если бы это было реальным на самом деле…

— Ну, что уже там?

— Только ответь честно! Хорошо? Клянусь, я не обижусь…

Ну, или постараюсь не обидеться…

(пристыжено улыбнулся)

— Говори уже!

— Если бы мы жили на гражданке, в обычном мире…

… Ты бы вышла за меня замуж?

Ох…

(опешила, растерялась на мгновение я…)

Замерла.

Смущенная улыбка робко вынырнула на поверхность.

— Вот если бы… без этого "бы", — (все еще пытаюсь скрыть свое нарастающее волнение, радость и безумие).

— Хорошо, — смущенно, застенчиво рассмеялся;

немного отодвинулся от меня (на другой край постели), дабы лучше видеть мое лицо, отпечатки реакции на нем,

… выровнялся, вытянулся, набираясь дополнительной важности,

глубокий вдох:

— Светлана Киряева, ты выйдешь за меня замуж?

… хоть когда-нибудь.

(рассмеялась,

рассмеялась я: все же нашел чем испортить малину: "хоть когда-нибудь!")

— Что? — обижено буркнул.

(покраснел, покраснел от стыда и неловкости)

— Да! ДА! ДА!!!!! И всегда будет ДА!!!!!!!!!!!!!!!

(тут же кинулась ему на шею и припала жадным поцелуем к губам)

Рассмеялся, рассмеялся счастливо, живо отрываясь от меня, для слов.

— Филатова моя…

(немного отстранилась и я, взгляд в глаза)

— Я люблю тебя, больше жизни люблю.

Так что глупо было сомневаться в ответе.

— И я люблю тебя,

моя девочка.

Очень люблю…

(робко, ласково коснулся, неспешно провел рукой по волосам)

— И хочу, чтобы когда-то ты стала моей законной женой… Действительно, искренне хочу.

родила мне ребеночка….

С такими же красивыми глазами, как у тебя…

— Нет, лучше… как у тебя… И губки такие же утонченные.

— Я тебе дам "как у тебя"! Хватит пререкаться!

.. вмиг схватил в объятия, жадно прижал к себе.

… уткнулась носом в шею… и покорно замерла в удовольствии.

— Но это же — … невозможно?

Да?

(наконец-то набралась смелости на этот… жуткий вопрос)

— А я не устану мечтать.

…

Вдруг ловкое, не двузначное движение рукой… вдоль спины… к штанам — и отчетливая попытка меня раздеть.

— Юрий Дмитриевич, — (и снова во мне вспыхнули издевки), — Вы же говорили, что сильно устали…

— Устал, но не быть с тобой рядом.

— Так, может, сначала всё же… вздремнешь?

— Цыц, жена! Не перечь мужу…

— Ох, как мы заговорили?

Кто-то хочет лишиться своих зубов?

— Я тебе сейчас лишусь, мигом лишусь, — и тут же повис сверху, проворное движение — и немного опустился ниже…, живо задрал майку вверх — прильнул, притиснулся страстным, жадным, поцелуем к животу.

(невольно вскрикнула)

Легкие касания, ласки влажным языком по кругу… и тут же… нырнул, ворвался в пупок,

откровенно взывая к близости…

… замысловатые линии… движения, и вдруг алчное, нежное, покусывание заставило вздрогнуть от наслаждения. Коктейль боли и удовольствия… шального, развратного, похотливого…

невольно застонала…

… жаркой дорожкой стал напористо подниматься вверх, по пути тут же стягивая, срывая с меня одежду…