Любимая

– Они с Люки обижаются, когда я обыгрываю их. А проиграв, заявляют, что белки украли у них все козыри.

– Неправда, мисс Хлоя, – Люки напустила на себя оскорбленный вид. – Я же рассказывала, что на мои карты иногда покушаются птицы.

Все снова рассмеялись.

Хлоя оказалась превосходным игроком, оправдав рекомендацию, данную Энджелиной. Выигрывая, она искренне радовалась. Постепенно Энджелина становилась все счастливее… Несмотря на все перенесенные тяготы, все мучения эта женщина сохранила умение радоваться жизни. Роуэн жаждал дать ей эту радость. Он хотел помочь ей зажить полной жизнью, позабыть о страхе и боли.

Энджелина улыбалась, глядя на Кота, который то нежился у Хлои на коленях, то совершал налеты на корзинку с припасами, и посматривала на Роуэна. Она чувствовала, как по всему ее телу, от макушки до пальцев ног, растекается живительное тепло. У этого человека такие добрые, заботливые глаза… он видит ее насквозь. Он знает, что ей довелось вынести, видя ее страх и одиночество, ее мечты, похороненные так глубоко, что на их осуществление практически не осталось надежд.

Глаза Энджелины увлажнились.

Они с Роуэном уселись в сторонке от остальных. Над ними пели птицы и гудели пчелы.

– Почему вы плачете? – спросил он так тихо, что услышала одна лишь Энджелина.

– Потому, что я счастлива. В эту секунду я счастлива.

Роуэн почувствовал, как у него сжалось горло. Она так мало требует… так мало получает.

– Мне бы хотелось подарить вам миллионы секунд счастья, – хрипловато признался он.

– Вы хотите дать мне больше, чем я когда-либо имела, – Энджелина грустно улыбнулась, и эта улыбка словно ножом резанула по сердцу Роуэна. – Мои папа и мамочка желали мне счастья. До нынешнего дня я и не вспоминала, как приятны подобные пожелания. Но ваших слов я не забуду… пока буду жить.

Пока будет жить. Недолго же ей осталось, если он, Роуэн не сможет изменить ход событий… На него нахлынуло отчаяние. Что, если сию секунду забрать Энджелину и Хлою из этого дома? Вряд ли имеет смысл ждать, пока профессор из Тулэйна установит дату, которую, вполне вероятно, невозможно установить.

– Есть ли вам где остановиться, если я помогу вам бежать сегодня, сию минуту? – тихо спросил Роуэн.

Энджелина ждала этого вопроса. Она уже думала об этом…

– Нет, – ответила она. – Он не позволял мне заводить друзей, а его знакомым я не доверяю. Кроме того, у него повсюду есть свои глаза и уши.

– Что, если я найду способ переправить вас в другой город?

– Как я смогу подвергнуть таким испытаниям Хлою? Она больна, и перемены лишь ухудшат ее состояние.

– Вы должны покинуть этот дом, – тихо, но требовательно сказал Роуэн. – Чем скорее, тем лучше.

Энджелина чувствовала его напряжение. Похоже, он знает что-то, неизвестное ей. Она испугалась, не зная, каково это знание. Она не была уверена, что тоже хотела бы иметь об этом представление…

Смех Хлои и Люки привлек внимание Роуэна и Энджелины. Кот забрался в корзинку и, свернувшись, уснул там.

– Мне бы хотелось, чтобы Monsieur Chat принадлежал нам, – грустно проговорила Хлоя, поглаживая Кота. Прежде чем кто-нибудь успел отреагировать на эти слова, девушка добавила: – Я знаю, что это невозможно. Гален не любит животных.

Бросив взгляд на Роуэна, Энджелина принялась собирать ненужные теперь карты. Люки, чувствуя, что должна чем-нибудь заняться, начала складывать тарелки.

– Да, он их не любит, – согласилась Энджелина.

– А вы принесете в следующий раз Кота? – спросила Хлоя у Роуэна.

– Постараюсь.

– Где вы живете? – с прямотой подростка спросила Хлоя.

И снова на Роуэна упал взгляд Энджелины.

– Я… м-м-м… я не из Нового Орлеана. Я из Хьюстона.

– Хьюстон? – Энджелина ухватилась за этот обрывок информации.

Роуэн снова посмотрел на нее:

– Да. Это в Техасе.

– Знаю. Я слышала, это очень далеко.

– Не так далеко, как кажется.

– А в этом Хьюстоне все одеваются так, как вы? – поинтересовалась Хлоя.

– Очень многие, – улыбнулся Роуэн. Хлоя вздохнула – от грусти ли, или от усталости, вызванной болезнью?

– Я хотела бы когда-нибудь побывать там.

– Кто знает, – заметил Роуэн, – может быть, вам это и удастся. А сейчас вам надо отдохнуть.

– Согласна, – поддержала его Энджелина.

– Нет, я…

– Тебе нужно отдохнуть, – настаивала Энджелина.

– Я отнесу вас наверх, – Роуэн встал и помог подняться Энджелине.

Она благодарно улыбнулась ему. Тут на солнце наползла тень и у Энджелины мурашки побежали по спине. Она взглянула в сторону выхода, и ее сердце немедленно ушло в пятки.

Роуэн почувствовал присутствие зла прежде, чем услышал вскрик Энджелины. Вскинув голову, он последовал за ее взглядом. Карие глаза встретились с серыми, словно сталь ударилась о сталь.

– Кто вы такой? – холодным, словно северный ветер, тоном спросил Гален Ламартин. – Что вы делаете в моем доме?

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

– Гален! – не веря своим глазам, прошептала Энджелина.

– Да, моя красавица, он самый. Мое скорое возвращение явилось для вас сюрпризом, правда? – его голос был мягким и нежным, что придавало еще больше мрачности его словам. Но страшнее всего было то, что ледяной взгляд Галена был абсолютно пуст. Сперва он посмотрел на жену, затем смерил взглядом Роуэна: – Повторяю: кто вы такой?

При виде Галена Ламартина Роуэна снова обуяла ненависть. Впервые он почувствовал ее, когда в первый раз увидел Галена. Ненависть все росла, ширилась, угрожая поглотить Роуэна. Не сводя глаз с каменного лица Галена, Роуэн произнес:

– Я – Роуэн…

– Доктор Джейкоб, – перебила Энджелина, поспешно добавив: – это врач, который лечит Хлою.

Озадаченное выражение, появившееся на лице Галена, ясно свидетельствовало о том, что подобного ответа он не ожидал.

– Я полагал, что ее лечащим врачом является доктор Форстен.

– Был, – ответила Энджелина. – И есть, – женщина умоляюще взглянула на Роуэна, призывая его объяснить то, что она объяснить не могла.

– Меня позвали в качестве консультанта, – пояснил Роуэн, не отводя глаз.

Оба мужчины чувствовали, что недалеко и до драки. Они ощущали это так же, как могли почувствовать, что безоблачная погода меняется… солнце постепенно затягивала дымка, свидетельствующая о приближении обычного для Нового Орлеана тропического ливня. Внезапно налетевший порыв ветра зашевелил листья на банановом дереве. Казалось, природа застыла в ожидании дождя или кровопролития. Мрачные горгульи словно приготовились насладиться зрелищем…

– Да, – торопливо согласилась Энджелина. – Консультант, – тут она улыбнулась, хотя в глазах не мелькнуло и тени улыбки. Руки нервно перебирали складки платья. – Он прописал новое лекарство. Видишь, Хлое стало лучше. Сегодня ей даже захотелось посидеть во дворе.

Услышав о здоровье Хлои, Гален посмотрел на сестру жены. Девушка воинственно вздернула подбородок, словно предупреждая, что Галену лучше не подвергать сомнению слова Энджелины. В то же время она потихоньку прикрыла крышкой корзинку для пикника, где дремал Кот.

Посмотрев на Роуэна, Гален зловеще улыбнулся:

– За какого дурака вы меня принимаете?

– Гален! – вскричала Энджелина. – Это грубо!

– Молчать! – тихо произнес он. В его устах это слово прозвучало как удар ножа. Гален не сводил глаз с Роуэна. – Вы врываетесь на мой званый вечер полуодетым и без приглашения, являетесь в дом в мое отсутствие и хотите, чтобы я поверил, что вы – врач?

Ненависть Роуэна к нему уже переросла все границы.

– Мне наплевать, верите вы мне или нет, – он инстинктивно сделал шаг по направлению к Энджелине, готовясь, в случае необходимости, прийти ей на помощь.

Лицо Галена расплылось в широкой улыбке, сделавшей его потрясающе красивым:

– Вам стоило бы побеспокоиться о моем мнении.

Неожиданно его улыбка исчезла без следа. Терпению Галена Ламартина пришел конец.