Любимая

Роуэн понятия не имел, сколько времени простоял, провожая взглядом исчезающий вдали экипаж. Он опомнился лишь тогда, когда над ухом загудела машина, и водитель нецензурно выругался. Наваждение исчезло. Придя в себя, Роуэн огляделся по сторонам. Он стоял точнехонько посреди дороги. Справа и слева проносились машины. Водитель еще раз просигналил и крикнул:

– Эй, мистер, вы что, с ума сошли?

– Может быть, – ответил Роуэн. – Все может быть.

Роуэн знал, что заходить на огороженную веревками территорию за собором, нельзя. И все-таки он не смог удержаться, его тянуло туда, словно магнитом. Он заметил садик, украшенный статуями, и место раскопок, когда шел к своей машине. Сразу вспомнилась статья в утренней газете, сообщавшая о том, что на территории собора раскопали секретный подземный ход и тайную комнату. Еще более загадочным казалось то, что в комнате нашли инструменты для пыток.

Перешагнув через ограждение, Роуэн забыл о свежевыстиранных брюках и нырнул в разверстый зев туннеля. На секунду вспомнился другой туннель, тот, в конце которого сиял свет. Он знал, что поступает неправильно, но, отбросив всякую осторожность, двинулся вглубь.

При первом же шаге его дорогие туфли зарылись в черную землю. Выругавшись, Роуэн вытряхнул набившуюся внутрь пыль, но после второго шага процедуру требовалось повторить. Плюнув на подобные мелочи, Роуэн двигался вперед. Он почти не различал дороги и иногда шел, держась за прохладную стену. Пройдя приблизительно тридцать – тридцать пять футов, он заметил впереди слабый свет и услышал голоса. Свернув за угол, Роуэн увидел, что от главного туннеля в сторону идет коридор не больше десяти футов длиной, в конце которого находится вход в комнату. Из комнаты доносились мужские голоса.

У входа в туннель сидела молодая женщина. Рядом стоял фонарь. Длинные светлые волосы женщины были убраны в хвост и уже успели растрепаться. Она с отсутствующим видом просеивала землю. Роуэну стало ясно, что ее внимание поглощено комнатой. Он чувство вал страх этой женщины. Она боится этой комнаты. Смертельно боится…

Как только Роуэн почувствовал страх, владеющий незнакомкой, на него тотчас нахлынул ужас, который испытывали все, оказавшиеся здесь. Он буквально тонул в волнах витающего вокруг этой комнаты панического страха. Потом он ощутил боль. Боль множества людей. Роуэна охватила невыносимая слабость, и он со стоном согнулся, чуть ли не вдвое. Услышав стон, Джулия подняла голову.

– Вы не должны… – Увидев в каком положении находится незнакомец, Джулия на секунду смолкла, а потом с криком бросилась к нему: – О Господи… Что с вами?

Роуэн попытался заговорить, но не смог – слишком велика была слабость.

– Крэндалл! – закричала Джулия. Должно быть, Крэндалл еще раньше услышал шум, ибо он тотчас появился на пороге.

За его спиной стоял Уэйд.

– Эй, сюда заходить нельзя. Особенно журналистам, – начал Крэндалл, но, увидев Роуэна, осекся.

– Он, кажется, болен, – умоляющим тоном проговорила Джулия.

– Выход, – выдохнул Роуэн. – Выведите меня… отсюда!

Отстранив Джулию, Крэндалл подошел к Роуэну. Уэйд тотчас же подхватил его с другой стороны. Непрерывно заверяя Роуэна, что все обойдется, археологи повели его к выходу из туннеля.

До Роуэна долетали обрывки разговора:

«…сердце…», «…может быть, удар…», «…чертова жара…», «…что вы здесь делали?..»

По мере того как Роуэн удалялся от комнаты, симптомы ослабевали. Когда все трое добрались до сада, он чувствовал себя вполне здоровым, хоть и был измотан до предела. Роуэн испугался, что снова попал в дурацкую ситуацию.

– Вам вызвать врача? – спросил Уэйд, когда Роуэн в изнеможении опустился на землю и лег, не заботясь о том, что одежда может испачкаться.

Роуэн покачал головой.

– Нет.

– А мне кажется, – настаивал Крэндалл, что вы должны проконсультироваться с врачом. Возможно, у вас больное сердце.

– Я сам врач. У меня нет проблем с сердцем, – Роуэн понимал, что собравшиеся вокруг него люди ждут объяснений. Но он ограничился тем, что повторил: – Поверьте мне здесь дело не в сердце.

– Не хотите ли выпить воды? – предложила Джулия.

Роуэн открыл глаза и внимательно посмотрел на светловолосую женщину. Ее трудно было назвать красавицей, но ей была присуща оригинальность. Почему-то грязь, размазанная по этому лицу, не портила, а лишь подчеркивала ее привлекательность.

– Да, пожалуйста.

Джулия опрометью бросилась за водой. Роуэн сел. Крэндалл и Уэйд склонились над ним. Только сейчас Роуэн понял, что Крэндалл кажется ему знакомым. Длинные волосы, собранные в хвост… Где же он видел этого парня? Но Роуэн не успел вспомнить – его отвлекли вопросом:

– Что вы делали внизу? – поинтересовался Крэндалл. – Эта часть собора закрыта для посетителей.

– Извините, пожалуйста, – Роуэну искренне хотелось объяснить, но, по правде говоря, он и сам не знал, что привело его на это место. Его привела, не оставляя выбора, некая сила, та же неведомая сила, что привела его в собор и подарила первую реальную встречу с Энджелиной. Это было десять или пятнадцать минут назад, но Роуэну казалось, что прошло гораздо больше времени. Переход из одного времени в другое снова выбил его из колеи. – Я читал статью в газете, – Роуэн надеялся, что это достаточно веская причина для его появления.

– Что с вами случилось? – поинтересовался Уэйд.

– Не знаю точно, – честно признался Роуэн. – Но такое со мной бывало и раньше. Крэндалл выругался:

– Во всем виновата эта комната!

– О чем это вы? – с интересом спросил Роуэн.

– У, зараза, – произнес Уэйд прежде, чем Крэндалл успел ответить. – Еще один репортер, – невесть откуда появившийся мужчина шел к ним.

– Спровадь его, – распорядился Крэндалл и пожаловался: – со вчерашнего дня они лезут к нам как осы на мед.

Уэйд направился навстречу репортеру, оставив Роуэна и Крэндалла наедине. Роуэн повторил заданный несколько секунд назад вопрос:

– Почему вы решили, что всему виной комната?

Крэндалл заколебался, раздумывая, стоит ли говорить об этом с незнакомцем. Но неподдельный интерес Роуэна привлек его.

– Когда мы вчера открыли эту комнату, Джулия, – тут он кивнул в ту сторону, куда убежала молодая женщина, – почувствовала что-то странное. Не знаю, что на нее накатило, но она отказалась входить в комнату, а потом упала в обморок. Сегодня она по-прежнему наотрез отказывается переступить порог, – рассказывая, Крэндалл счел нужным умолчать о том, что Джулия, как она сама считает, уже была в этой комнате. Он не хотел, чтобы поползли слухи или чтобы кто-нибудь решил, что Джулия не в себе.

Роуэн воскресил в памяти страх, который испытывала Джулия. Это отнюдь не был банальный испуг, это был глубоко въевшийся в душу панический ужас. «Да, – подумал он, глядя на Джулию, которая несла ему стакан воды, – бедняга до сих пор напугана до полусмерти».

С улыбкой Джулия подала ему стакан воды. В тот момент, когда их руки соприкоснулись, Роуэна посетило видение. Он увидел эту женщину закованной в цепи. Почувствовал, что у нее заткнут рот. Теперь он без тени сомнения знал – она была одной из пленниц тайной подземной комнаты.

Грохотал гром, вспыхивала молния. Энджелина стояла в темноте, обхватив себя руками, и глядела во двор. Яростный дождь и ветер сообща набросились на растения, вбивали в землю траву, били, словно в барабан, в банановые листья и терзали нежные цветы.

Но мысли Энджелины витали очень далеко. Хотя… собор ведь не очень далеко? Она никак не могла отвлечься от раздумий о незнакомце. Сегодня утром в церкви она разговаривала с ним. Кто он? Где живет? Каким образом ему удалось проникнуть в дом во время вечеринки?

Более важный вопрос: что сделает он, узнав, что она беседовала с незнакомцем? Энджелина испугалась, но к страху примешивалось удивление. Почему кучер Кипперд не доложил об этом происшествии? Конечно, Кипперд не видел ворвавшегося на вечеринку человека, не знал, что именно с ним сегодня разговаривала Энджелина, но в его обязанности входило охранять ее от всех. Особенно от любого мужчины. Это животное, женой которого стала Энджелина, не любило ее, хотело, чтобы другие мужчины испытывали желание обладать ею, и все же ревновало. Так почему же кучер не доложил хозяину обо всем?