Роковая любовь

— Неужели Вы не видите, что мы отступаем? — спросил он.

Энэлайз осмотрелась и только сейчас отчетливо поняла, что толпа, идущая по дороге, состояла из одетых в серую форму солдат. И все они шли в одном направлении.

— А куда это идут солдаты? — спросила Энэлайз, все еще не соображая, что же на самом деле происходит. Ее охватила паника.

— К железнодорожной станции, — сказал Перри. — Мы отступаем.

— Солдаты? Все солдаты? Ты говоришь, что вся армия покидает нас?

Маленсо покраснел от ее слов.

— Ну, не вся, а только регулярная армия. Генерал Лавель и милиция останутся здесь.

Энэлайз уставилась на него.

— То есть практически вы оставляете нас без защиты.

— Сожалею, мисс Энэлайз. Хотелось бы, чтобы все было по-другому. Когда я думаю о том, что могут натворить эти дьяволы, а тем более, что вы — женщины и дети — остаетесь здесь, то я прихожу в ужас. Но мы не можем допустить, чтобы наша армия была поймана здесь в ловушку и уничтожена, — сказал он с перекошенным от ненависти лицом.

— О Господи! Я никогда не думала, что они смогут прорваться через форты.

Внезапно Энэлайз вспомнила о Клэе Феррисе и сказала:

— Иногда мне кажется, что они ничего плохого не сделают.

Ее собеседник в ответ на это вздохнул:

— Почему Вы не отправились в «Белль Терр», мисс Энэлайз? Я думаю, Вам было бы там безопаснее.

Энэлайз слегка улыбнулась и ответила:

— Я так не думаю. Спасибо, Перри и до свидания. Береги себя!

Она медленно повернулась и пошла домой, размышляя, как лучше рассказать все матушке, чтобы удержать ее от истерики. Но, когда она вошла в дом, то поняла, что все тревоги ее были напрасны — Эмиль был здесь. У Терезы не было истерики, но она вся как-будто оцепенела.

— Думаю, что ты пришел попрощаться, Эмиль, — печально обратилась к нему Энэлайз.

— Да, мне очень жаль, но ты угадала. Мы немедленно отступаем. Мама приняла близко к сердцу эту новость. Энэлайз, прошу тебя, позаботься о ней. — В первый раз за всю свою жизнь Энэлайз видела брата опечаленным и расстроенным. Она чуть улыбнулась и, проводив его до выхода, сказала:

— Ты же знаешь меня! Я обо всем позабочусь. Не беспокойся за нас. Лучше побереги себя. Твоя безопасность — вот это доставит радость и маме, и мне.

Его лицо озарилось мальчишеской улыбкой, и он сказал:

— Не надо обо мне беспокоиться. Со мной все будет хорошо. Пуля янки не достанет меня. Ждите, и мы вернемся назад. Вот увидите, мы дождемся подкрепления, а затем вернемся и штурмом возьмем Новый Орлеан. Не пройдет и месяца! — заверил он свою сестру.

Энэлайз печально улыбнулась. Бедный Эмиль, он действительно верил в то, что он, как и все южане, неуязвимы. Но, если армия не смогла отстоять Новый Орлеан? На что же теперь надеяться? Энэлайз понимала, что Новый Орлеан армия оставляла навсегда.

— Я буду тебя ждать, — сказала она ему спокойным голосом. — Береги себя, мой любимый старший брат. Он, весело улыбнувшись, ответил:

— Береги и ты себя, моя маленькая сестричка.

Глядя, как он уходит по улице все дальше и дальше, Энэлайз размышляла о том, что для него это — продолжение детских игр в войну, разведку, сражение Юг — Север. Эмиль — Клэй! Для них, как и для всех мужчин — любимая игра, а для женщин — боль, страдание, смерть любимых.

Ее брат, улыбаясь, уходил убивать и, может быть, человека, которого она полюбила. Энэлайз проглотила ком в горле и, заперев входную дверь, поднялась к себе в спальню. Но она чувствовала себя настолько возбужденной, хотя и усталой, что не смогла сразу раздеться и лечь в постель как обычно.

Энэлайз тихонько вышла на веранду и медленно прошлась по ней, остановившись у колонны. Там, затаив дыхание, она прильнула щекой к холодной колонне и посмотрела в сторону реки.

С веранды разглядеть закрытую домами и деревьями реку было невозможно, но Энэлайз знала, что река величественно и спокойно течет совсем недалеко отсюда, похожая на гигантскую змею. Там на реке стояли корабли янки. Они затаились в темноте, приготовившись к решающему штурму. Враг стоял у ворот.

И она сразу вспомнила Клэя, и ей стало интересно — неужели он остался в городе и, осуществляя очередной план, разбивает сердце еще какой-то бедной девушки, чтобы выведать военные секреты?! А, может быть, он давно пробрался к своим и теперь находится на одном из кораблей, готовых к штурму Нового Орлеана?

Может быть, он уже совсем забыл ее, а, может быть, вспоминает ночью, лежа на узкой солдатской кровати.

Она вытерла набежавшие слезы и пошла спать.

Все следующее утро Тереза Колдуэлл провела в постели, тем самым выражая свое полное неодобрение происходящему. Но Энэлайз это вполне устраивало, и она оставила мать в покое, только распорядившись принести ей завтрак. Ей было намного легче управляться с делами самой, чем спорить с матушкой, которая раздавала нелепые распоряжения направо и налево, хотя не знала толком, что надо было делать.

Вдруг воздух потряс огромной силы взрыв. У Энэлайз даже ручка выпала из руки, обдав чернильными пятнами всю страницу ее книги учета. Она сразу поняла, что стреляли из какого-то тяжелого орудия. Возможно даже, что стреляли с укреплений у Челметта. Это означало одно: корабли янки стали подниматься вверх по реке.

Она быстро надела шляпку и, выбежав из дома, направилась к пристани. Энэлайз понимала, что это была опасная затея. Но она была совершенно спокойна, и ей даже понравилось рисковать. Она поспешила на пристань, где стояли толпы людей и наблюдали за рекой. Конечно же, все люди пребывали в подавленном настроении. На пристани все еще лежали остатки обгоревшего зерна, и запах гари все еще висел в воздухе.

— Вон они! — вдруг раздался выкрик из толпы.

Энэлайз, как и все, посмотрела в указанном направлении.

Там на горизонте возникли зловещие силуэты кораблей армии Союза.

Толпа глухо ахнула. Энэлайз повернулась и увидела, что корабли, оставшиеся в гавани, горят. Часть кораблей уже сгорела, но броненосец «Миссисипи» — лучший корабль армии Конфедерации — был еще объят пламенем. Видимо, решив, что сопротивление огромной эскадре противника бесполезно и не желая отдать боевые корабли в его руки, командование отдало приказ их поджечь.

Слезы хлынули из глаз Энэлайз. Армия Конфедерации явно проигрывала. Почему они так надеялись на свои форты? Почему так плохо была организована оборона Нового Орлеана? Было очевидно, что армия Конфедерации не смогла бы отстоять город, даже если не были взорваны торпеды. Она могла потрепать противника, но не могла победить его. Изменить соотношение сил могли только новые виды оружия, типа тех, что изобретал ее отец.

А пока приходится наблюдать, как подходят к городу корабли противника. В их движении было нечто роковое. Энэлайз все стояла на пристани до тех пор, пока корабли не бросили якоря в гавани Нового Орлеана. Начался небольшой дождь. Энэлайз по-прежнему с ужасом смотрела на происходящее. Вражеские корабли в их порту, подумать только!

Еще раз посмотрев на полосатый флаг янки, укрепленный на мачте и обвисший из-за дождя, Энэлайз, наконец, тяжело вздохнув, повернулась и пошла домой.

К вечеру к ним домой пришла Полина и рассказала, как развертывались события после ухода Энэлайз. Сама она не рисковала ходить в гавань, но точно передала рассказ своего двадцатидвухлетнего кузена Генри, бывшего очевидцем событий.

— Генри сказал, что часть солдат сошли на берег, а толпа, оставшаяся на пристани, выкрикивала проклятья, освистывала их и плевалась в их сторону. Можешь себе представить, как они реагировали! Генри сказал, что хотя в отдельные моменты казалось, что толпа бросится на них и изорвет в клочья, они вели себя очень храбро. Более храбрых солдат он еще никогда в своей жизни не видел. А еще… один из них, который хладнокровно командовал, был очень похож…

Вдруг Полина замолчала и покраснела. Энэлайз ничего не сказала. Она только отвернулась в сторону. Итак, он здесь. Он выбрался из города и вернулся в него победителем. Он явился сюда позлорадствовать над их поражением.