Острее змеиного зуба

Если только… в последн… нашу личную встречу с Лилит, давным-давно, в момент создания Темной Стороны, я отыскал способ причинить ей боль и ослабить ее. Я мерзко усмехнулся про себя. Я, Джон Тэйлор. У меня всегда есть в рукаве запасной трюк. Я активировал свой дар, безжалостно направляя его из последних сил, чтобы найти связь между моей матерью и мной. Физические, ментальные и магические связи матери с ее единственным сыном. Трюк, который я уже использовал, чтобы выкачать прямо из нее жизненную энергию.

Но когда я потянулся через эту связь, она уже ждала меня там. Ее воля, ударившая через связь и отшвырнувшая меня, была чудовищно сильной и совершенно подавляющей. Я вскрикнул и упал на колени, чувствуя, как она вытягивает из меня жизненную энергию, не обращая внимания на мои попытки противостоять ей. Она снисходительно улыбнулась мне.

— Ты ведь не ожидал, что сможешь дважды поймать меня на один и тот же трюк, не так ли? Не после стольких лет размышлений об этом дне и этом мгновении, планирования его до самой последней мелочи… Бедный мальчик. По-моему, самое время начать создавать тебе новый облик. И тогда какое наслаждение мы получим, отбрасывая в сторону все, во что ты всегда верил. Открой шире рот и скажи а-а-а! Джон. Больно будет совсем недолго…

Глава четырнадцатая. ЖЕРТВЫ ПО ИМЯ ЛЮБВИ

Время замедлилось, оно едва ползло. Рука Лилит, уже тянувшаяся ко мне, остановилась, считанные дюймы не достав до моего лица. Голос ее стал долгим рычанием, а затем внезапно оборвался, когда неожиданно из ниоткуда возник Коллекционер в каком-то невероятном устройстве. Ему было доверено доставить сюда само Время, чтобы оно могло остановиться, только так оно могло сюда попасть. Коллекционер, жулик и вор, расхватывающий все, что можно собирать, и что не прибито гвоздями и не охраняется разъяренными росомахами. Мой старый знакомый, но не тот, кого можно было бы назвать другом. Сомневаюсь, что у Коллекционера вообще есть друзья. Они бы стояли на пути его страсти собирателя. Представительный румяный мужчина средних лет, Коллекционер был облачен в стильный темно-синий блейзер с белыми разводами и большим значком на лацкане с номером шесть. Он сгорбился внутри странного сооружения, зависшего в опасной близости над моей головой. Оно выглядело, как сверхсложная конструкция для лазания, состоящая из длинных кристаллических стержней, которые искрились и переливались на фоне ночного неба. В целом, конструкция была не более десяти футов шириной, но было в ней что-то такое, словно она простиралась значительно больше, чем в только обычных трех измерениях. Воздух вокруг нее был густо наполнен запахом озона.

Коллекционер высунулся из своей конструкции и схватил меня за воротник пальто. Он затащил меня к себе внутрь, и я сразу же снова смог двигаться. Я схватился за ближайшие стержни, приходя в себя, и почувствовал как они неприятно корчатся у меня в руках, словно не полностью здесь присутствуют. Я не был полностью уверен, не затащили ли меня на летающую сковородку, чтобы отправить в огонь. Коллекционер всегда славился тем, что не принимал ничью сторону, кроме своей собственной. Лилит под нами медленно поворачивала голову, чтобы взглянуть в нашу сторону.

— Дерьмо, — сказал Коллекционер, — поле сворачивается. Соберись, Тэйлор, мы сваливаем!

Он схватился своими пухлыми руками за рычаг управления, похожий на составленный из кусков хрустальный цветок, и вся конструкция, накренившись, понеслась сквозь пространство. Площадь Башни Времени внезапно пропала, когда мы закружились, ускоряясь, а измерения начали то появляться в фокусе, то расплываться. Я попытался закрыть глаза, но это не помогло. Я чувствовал движение на каком-то основном духовном уровне, и моему желудку это совсем не понравилось. Я отчаянно вцепился в кристаллические стержни, которые, казалось, специально старались выскользнуть у меня из рук. Я все еще слышал голос Лилит, выкрикивающий «Нет…», вой, который, казалось, продлится вечно. Кристаллическая штуковина действительно прогнулась под силой ее ярости, а твердые кристаллические стержни потрескались и раскололись. Коллекционер возился с управлением, ругаясь и богохульствуя, и внезапно вся конструкция резко встала, а я вывалился в бар «Странные Парни».

Я долго сидел, наслаждаясь твердостью пола, остававшегося неподвижным, но потом заставил себя мучительно медленно подняться. Я не помню, когда еще чувствовал себя таким усталым. Я посмотрел на Коллектора, который нарезал круги вокруг своей кристаллической штуковины и громко ругался по мере того, как от нее отваливались куски. От ярости он прямо топал ногами, пиная упавшие на пол обломки.

— Вот дьявол! Мне никогда больше не заполучить еще одну такую! Не с теми дополнительными мерами безопасности, которые они установили после моего последнего визита… Было бы лучше, чтобы эта поездка того стоила, Генри!

Подошедший Уолер успокаивающе похлопал его по плечу. — Оставь стратегию мне, Марк. Ты же знаешь, я всегда был изощреннее. Тебе не понять. Что это, собственно, за штука?

— Ну, изначально это была четырехмерная лазалка для по-настоящему одаренных детей тридцатого века. Я приобрел ее, когда никто не видел, и адаптировал ее для межпространственных путешествий. Она не столь точна, как другие мои механизмы для путешествий во Времени, но по существу достаточно сверхъестественна, чтобы проникнуть, застав Лилит врасплох. А теперь взгляните на нее! Лучше бы мне получить за это компенсацию, Генри.

— Я прослежу, чтобы тебя обеспечили запчастями, — бодро ответил Уокер. — А что с нами, Тэйлор?

— Мы чувствуем себя, как дерьмо, — сказал я, рухнув в ближайшее кресло. — Почему ты отправил этого жулика спасать меня?

— Потому что сам ты заведомо был не способен спасти себя, неблагодарный маленький засранец! — резко бросил Коллекционер. — Мы наблюдали, как ты общаешься с Лилит разговором через один из приборов дальновидения Мерлина с того самого момента, как он обнаружил, что ты вернулся, и чуть головы себе не сломали, как ты это сделал. И Генри послал меня вместо кавалерии. А если тебя интересует, как такой здравомыслящий человек, как я, присоединился к этому обреченному сопротивлению, — то настолько неохотно и совершенно вопреки собственной рассудительности, что могу отнести это исключительно к моральному шантажу.

— Я просто указал, что если Лилит поступит с Темной Стороной по своему усмотрению, здесь нечего будет коллекционировать, — сказал Уокер.

— Чертов вандал! — воскликнул Коллекционер. — Я не для того потратил лучшую часть своей жизни, собирая воедино самую большую коллекцию сокровищ и чудес этой или любой другой вселенной, чтобы Большая Белая Сука просто стерла все это в порошок. Женщинам никогда не оценить истинного смысла коллекционирования…

— Я знал, что ты придешь, если я попрошу, — сказал Уокер. — Для чего еще существуют старые друзья?

Коллекционер холодно посмотрела на него. — Вот этого не касайся, Генри. Мы не были друзьями более двадцати лет, и тебе это известно. Ты делал все возможное, чтобы арестовать меня, после того несчастного случая над куполом Собора Святого Павла. Черт, я не видел тебя во плоти со времени похорон Чарльза. — Он посмотрел на меня, потом снова на Уокера. Голос его смягчился, но только чуть-чуть. — Ты стал старше, Генри. Солиднее.

— А ты — толще.

Я предоставил их колючее воссоединение самому себе, заставил себя подняться со стула и, спотыкаясь, побрел к бару. Лилит вытянула из меня почти все силы. Алекс был на своем обычном месте за стойкой, а меня дожидалась и правда большая порция полынного бренди. Он вставил в стакан маленький зонтик, исключительно потому, что знал о моей ненависти к ним. Он не хотел, чтобы я подумал, что он становится мягким. Я выбросил зонтик, сделал большой глоток и благодарно кивнул ему. Он кивнул в ответ. Мы оба никогда не любили выставлять свои чувства напоказ.

— Кто-нибудь из моих людей вернулся? — наконец спросил я.