Между завтра и вчера

– Но вы же уехали, может быть, потом начал…

– Тоже верно, да и неважно это сейчас. – Она посмотрела на часы. – Разбередили вы мне душу своим расследованием, Полина. Я, конечно, не совсем понимаю, с чего это вдруг Крайнов спустя столько лет решил разворошить прошлое, но, если моя помощь понадобится, звоните. – Она протянула мне визитку, на обратной стороне которой ручкой написала номер своего мобильного. Я в ответ продиктовала ей свой.

– И вы тоже, вдруг что-то вспомните или еще зачем-то.

– Ладно, спасибо, вы извините, мне надо на совещание бежать, по понедельникам у нас аврал после выходных, только и разгребаем что произошедшие нарушения на муниципальных стройках…

– Валентина, а адрес Карины? – опомнилась я уже в дверях.

– Точно, заговорились совсем, вот. Она начеркала несколько слов на бумажке. – Хотя ума не приложу, зачем вам туда идти, рассказывать-то про Свету некому…

– Я тоже пока не знаю, но на всякий случай предпочитаю собрать всю возможную информацию, – честно призналась я, и мы распрощались.

Улица, на которой проживала Карина, была та же, что и у Крайновых, точнее дом находился рядом, буквально через бульвар. Что, в общем-то, меня совершенно не удивило. Я понимала, что застать в понедельник в середине дня кого-то не на работе очень сложно. Я помнила, что родители у покойной были сильно в возрасте, по словам Валентины. Вот поэтому и отправилась с визитом. Вряд ли они ходили на службу. Я надеялась, что будние дни перестали для них быть трудовыми. Мои предположения оказались верны. Дверь мне открыла миловидная старушка невысокого роста, в удобном домашнем костюме, с яркой шалью на плечах. Ее седые, с эффектным неброским фиолетовым оттенком волосы были коротко, но неожиданно модно подстрижены, на носу, точнее на его кончике, блестели стеклышки очочков.

– Добрый день! – улыбнулась она, и лицо ее оживилось.

– Здравствуйте, меня зовут Полина Казакова, – сразу представилась я, чтобы расположить к себе женщину.

– А меня Виолетта, – произнесла она, смерив меня с головы до ног заинтересованным взглядом. – Но я вас, кажется, не знаю, вы к кому?

– А, наверное, к вам, если Карина… – Я не успела договорить, так как дама моментально заволновалась.

– Это моя внучка, а что? – напряглась она.

– О… – опешила я и уточнила: – А сколько ей лет?

– Два годика… Я не понимаю, – и вдруг она догадалась. – А вы не поэтому. Дело не в малышке. Вас моя дочь интересует?! Другая Карина…

– Да, – осторожно проговорила я, пытаясь понять реакцию Виолетты.

Она возмутилась:

– Вы разве не знаете, что моя доченька умерла? – Голос ее задрожал от переизбытка эмоций.

– Знаю, извините… – Я не успела долепетать положенные слова, как она меня перебила.

– Что за бестактность?!

– Нет, извините, просто я не знала, как начать. Я – частный детектив и пытаюсь выяснить обстоятельства гибели Светланы Крайновой, а они с Кариной были подругами, вот я и подумала, что, может быть, вы что-то расскажете о девушке, вдруг сохранились какие-то фотографии. – Я открыто посмотрела ей в лицо, давая понять, что мне нечего скрывать. Пожилая женщина довольно продолжительное время держала паузу. Она быстро взяла себя в руки, но глаза ее так и остались печальными.

– Пройдемте в квартиру, – наконец решилась она, шагнула обратно, скинула привычным жестом шаль на кресло при входе и включила свет.

Дважды звать меня не надо было. Я переобулась в тапочки и проследовала за хозяйкой на кухню. Валентина была права, когда предупреждала о возрасте родителей Карины. Несмотря на бодрый вид, Виолетте можно было смело дать примерно семьдесят лет. Но спину она держала прямо и ногами переступала уверенно.

– Хотите чаю? – спросила она и, не дождавшись моего ответа, поставила чайник. Я с одобрением отметила, что она заварила свежий, довольно ароматный чай, запах ягод и трав от которого был слышен даже за столом. Я невольно прониклась к ней уважением, так как сама была большой поклонницей чайной церемонии, органически не принимая быстро окрашивающие воду в положенный цвет напитки из пакетиков.

– Спасибо, – произнесла я, когда она поставила на стол чашку и пододвинула поближе вазочку с конфетами и печеньем.

– Так что конкретно вас интересует, я просто ума не приложу, чем могу оказаться полезной, – произнесла она задумчиво. Я поняла, что она больше не злится на мое вторжение, даже охотно начала говорить. – Моя девочка дружила со Светой, как это бывает в школе, им казалось, что так будет всегда, но, – она тяжело вздохнула, – все обернулось трагически. – Она отпила чай, замерла, глядя куда-то поверх моей головы, очевидно, вспоминая, потом вздрогнула, словно бы спохватилась: – Но, насколько я знаю, Крайнова разбилась на машине, с чего вдруг расследование спустя столько лет? – задала она вполне закономерный вопрос.

– Да, это так. Ее брат меня нанял. Пока что я пытаюсь понять, был ли в тех событиях криминальный подтекст, – честно призналась я.

– Вон оно как, брат объявился, а где он был тогда? – В ее голосе зазвучало осуждение.

– Он был арестован за кражу, – удивленно проговорила я, так как была уверена, что родители Карины в курсе.

– Ах да, что-то припоминаю, – нахмурилась она. – Но, признаться, тогда не придала этому особенного значения. Девочки окончили школу, пути их разошлись, как это часто бывает, интересы изменились, они редко виделись.

– Да, я понимаю. Значит, о муже Светланы вы ничего не знаете?

– О! – Она вдруг оживилась, лицо ее помрачнело. – Об этом негодяе я не хочу говорить! – Она со стуком опустила чашку на блюдце, совершенно не жалея изящного фарфора, настолько упоминание о Хитрецове взбудоражило ее.

– Но как же так, я не могу понять, в чем причина такой реакции? – Я подалась вперед от любопытства.

– Кариночка, бедная, когда узнала, что Светочка погибла, места себе не находила. Примчалась в Горовск из Москвы. Сон потеряла, хотя ведь несколько лет прошло после катастрофы. Я ее успокаивала, но, как мне тогда показалось, у моей Кариночки были какие-то причины так переживать. Словно она что-то знала такое про смерть Крайновой, из-за чего мучилась. Но мне не рассказывала ничего. – Виолетта тяжело вздохнула, вспоминая те события. – Она так перенервничала, все себя корила, что увлеклась учебой, новой студенческой жизнью и практически разорвала старые связи. Она, как мне показалось, пыталась разыскать этого мужа, поговорить с ним, а он избегал ее. Она, бедняжка, так издергалась, вот сердечко ее и не выдержало! – Виолетта заговорила очень быстро и сбивчиво, я слушала ее, стараясь не пропустить ни слова.

– Так она с ним виделась или нет? – Меня очень интересовал ответ.

– О! Да не помню я, точнее даже не знаю, удалось ли ей в итоге его вызвонить и поговорить с ним о Свете. Она берегла меня, не рассказывала ничего. Но это только хуже, когда видишь, что твой ребенок страдает, а помочь ничем не можешь! – Она взяла со стола салфетку и промокнула глаза. – Моя девочка, когда приехала внезапно и занялась этими поисками, она на себя перестала быть похожей, издергалась, не кушала ничего, только кофе пила и курила все время. Я пыталась ее успокоить, ругала даже, но… – Виолетта махнула рукой. – А потом… – Она не смогла договорить, слова отказывались слетать с ее губ. – В общем, ничего Кариночка узнать не успела! Умерла! Сгорела за секунду, как мотылек в огне! – выпалила она на выдохе.

– Я сожалею. Как это случилось? – Мне было очень тяжело продолжать расспрашивать, но закончить разговор на полуслове я не могла. Узнав о смерти подруги Светланы, я поняла, что должна выяснить все до конца, полагая, что обе смерти как-то связаны.

– В кафе! – тихо ответила Виолетта. – Я хорошо помню тот день. Кариночка побежала на встречу, еще говорила, что наконец-то все узнает, обещала мне, что успокоится после этого… – Она опять промокнула глаза. – А через несколько часов с ее мобильного телефона позвонили и сказали, что… – Она не договорила, да этого и не требовалось.

Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.