Страница 67 из 68
Впервые за последние три недели Бастьен почувствовал, как его покидает чувство оцепенения, и это место занимает сострадание. Его переполняли холод, страх и одиночество. Было похоже, что счастье ушло вместе с ней. Бастьен позволил рукам скользнуть вокруг ее талии и опустил голову, чтобы поцеловать ее.
Она была теплой в его объятиях, ее губы — сладкими, но как только он поймал ртом ее дыхание, в Бастьене взорвалась страсть, расползающаяся по всему телу. Он скучал по ней. Ему не хватало прикосновений, разговоров или того, что она просто находилась рядом. И он скучал по ее вздохам, стонам, тому, как двигалось ее тело.
Бастьен позволил своей руке подняться от ее талии к груди и осторожно сжал ее. Когда Терри выгнулась дугой и простонала в ответ, он издал легкий вздох, почти физически ощущая, как трескается и рушиться защитная стена изо льда, которая образовалась вокруг его сердца три недели назад. Лед оставил болезненное ощущение в груди. И теперь он понимал смысл фразы "я люблю тебя так сильно, что это приносит боль". Его сердце болело, и только Терри могла утешить его.
— Терри, — пробормотал он, прервав поцелуй и проведя губами по ее щеке, — ты нужна мне.
— Ты тоже мне нужен. — Когда она признала это, Бастьен уловил в ее задыхающемся голосе возбуждение. Затем она запустила пальцы в его волосы и прижалась ртом к его губам, целуя со страстью, которую он помнил и жаждал. Боль оставила его сердце, но теперь перешла на другие части тела.
Бастьен ужасно хотел эту женщину и не думал, что сможет быть нежным, заботливым и внимательным. Инстинкты призывали его сорвать всю одежду и глубоко погрузиться в нее. Рука на ее груди расстегивала пуговицы на блузке, небрежно и нетерпеливо, срывая их по несколько штук, чтобы быстрее почувствовать ее кожу. Это было облегчение — управиться с верхней частью одежды. Но затем Бастьен ощутил досаду, поскольку увидел черный атласный бюстгальтер, который она надела. Тут же Терри расстегнула впереди крючок, позволив бюстгальтеру раскрыться. Бастьен сразу же приник к груди, его руки накрыли их и сжали теплую мягкую кожу. Его рот приблизился к возбужденному соску.
— Нам лучше перейти на диван, — пробормотал Бастьен у ее кожи.
— Нет, — пролепетала Терри. И он почувствовал разочарование, когда она внезапно соскользнула и теперь стала недосягаема для него. Но, казалось, Терри тоже не была настроена на прелюдии: прежде чем он смог ощутить сожаление или даже пошевелиться, она устроилась обратно к нему на колени, но в этот раз села и широко расставила ноги.
— Ты снова надела юбку, — выдохнул он у ее груди, а затем лизнул возбужденный сосок, который находился прямо у его лица. Он слегка пробежался рукой по ее бедру, которое было затянуто в колготки. — А вот они будут мешать.
— Нет, не будут, — заверила Терри, а затем взяла его руку и направила ее под юбку к своему бедру.
Глаза Бастьена расширились. Это вообще были не колготки, а чулки. И на ней вообще не было трусиков. Он застонал прямо у ее груди, затем взял сосок в рот и скользнул руками к обнаженным ягодицам, размышляя, как скоро можно будет войти в нее.
Терри ответила на этот вопрос тем, что сдвинулась, чтобы снять его брюки.
— Бастьен, ты нужен мне сейчас.
— Слава Богу! — пробормотал он и скользнул рукой между ее ног, чтобы приласкать ее. И обнаружил, что она была теплой, влажной и готовой принять его.
Освободив его от брюк, Тэрри убрала его руку, которая находилась между ее ног, и поудобнее устроилась, изменив положение так, чтобы сама могла руководить процессом.
— Терри… — Бастьен застонал, когда она медленно опустилась на него. Ее влажное тепло сомкнулось вокруг его члена.
— Да, — выдохнула она, приподнялась, а затем снова опустилась на него.
— Черт! — Его рот устремился к ее шее и настойчиво приник к ней, затем Бастьен почувствовал, как выдвигаются его клыки, чтобы укусить ее. Он заставил себя втянуть их обратно и повернулся к ее губам. Терри с такой же жадностью поцеловала его. Ее тело скользило по нему, когда она то поднималась, то опускалась обратно. Ее медленный ритм сводил его с ума. Проведя без нее столько времени, он хотел быстрого и жесткого секса.
Подтянув ее юбку еще выше, он обхватил ее бедра и настойчиво увеличил темп.
Терри прервала поцелуй из-за того, что стала тяжело дышать. Она положила руку на затылок Бастьена, направляя его губы к своей шее. Напряжение у нее внутри возросло и достигло критического момента.
— Бастьен, пожалуйста… — выдохнула она, умоляя об освобождении. Оно почти настигло ее. Затем она почувствовала, как его зубы впиваются в ее кожу, и удивленно застыла.
Терри перестала двигаться, ее тело натянулась как струна, когда она задрожала от возбуждения, но он продолжал впиваться в ее шею. Внезапно в ней взорвалось наслаждение. Удивительное, восторженное наслаждение. Терри закричала, ее руки стали сжимать его шею и плечи, а тело конвульсивно биться. Сквозь нее пробегали волны, одна за другой, пока Терри не подумала, что больше не сможет вынести это. Темнота поглотила ее.
— Ты упала в обморок.
От этих слов Терри заморгала, посмотрела на Бастьена, а затем оглянулась. Он перенес ее на диван, где она сейчас и лежала, ее одежда была в беспорядке, а виновник ее обморока сидел на краю и нежными пальцами убирал волосы с ее лица.
— Ты укусил меня, — недоверчиво пробормотала она.
Бастьен поморщился:
— Мне очень жаль, я старался не делать этого, но ты направила мою голову к своей шее, и я…
— Все в порядке, — быстро сказала Терри, чтобы прервать его извинения, а затем вздохнула: — Боже. Кейт сказала, что это нечто, но она, несомненно, преуменьшила.
— С тобой все в порядке? — обеспокоено спросил он.
Терри медленно кивнула. Она чувствовала себя хорошо. Даже лучше, чем хорошо. Она чувствовала себя замечательно. Девушка посмотрела на него.
— Я люблю тебя, Бастьен. Прости меня за последние три недели, но мне нужно было время, чтобы принять это. С самого начала все было так просто, так естественно. Как какая-то романтическая сказка.
— А затем она переросла в кошмар, — сказал он.
— Нет. Не в кошмар, — сказала Терри, а затем призналась: — Ну, хорошо. Может, и было немного страшновато, но лишь из-за твоего объяснения.
— Извини, — прервал ее Бастьен, усмехнулся и пробежался рукой по волосам. — Можешь поверить, что я должен был объяснять все Рейчел вместо Этьена, поскольку он потерпел неудачу? Теперь все поменялось, я сам оплошал. Думаю, трудно быть умным, когда это имеет для тебя какое-то значение. А это было очень важно для меня.
— Я знаю и все понимаю, — заверила его Терри. Она села и почувствовала легкое головокружение.
— Из-за своего возбуждения я немного увлекся, — с сожалением сказал Бастьен. — Это больше не повторится.
— Ты что, шутишь? — воскликнула Терри. — Я искренне надеюсь, что повторится. Это было… — она покачала головой. — Это было шокирующе.
Бастьен слегка улыбнулся, затем сказал:
— Терри, я люблю тебя. Но я не совершенен и делаю ошибки. И сделаю их очень много за последующие годы. Извини, я…
— Шшш… — Она попыталась успокоить его, а потом взяла его лицо в свои ладони. — Никто не совершенен: я не совершенна, ты не совершенен. Но для меня ты само совершенство!
Они нежно поцеловались, затем Бастьен отстранился и посмотрел на нее:
— Итак, что ты делаешь в следующие сорок или пятьдесят лет?
— Хм… — Терри улыбнулась. — Вообще-то, в данный момент у меня нет никаких планов. Я только что уволилась с работы, продала свой дом, поэтому я свободна.
— Да? — Он усмехнулся: — Как насчет провести их со мной?
— Я уже подумала, ты никогда не спросишь, — улыбнувшись, произнесла Терри.
— Хм. — Восторженность отразилась на лице Бастьена, подтверждая, что все происходящее очень важно для него. Он провел пальцем по ее щеке, а затем спросил: — А как насчет четырех или пяти сотен лет? Или больше? В этом мире можно столько всего сделать, а лучше всего делать это вместе.