Страница 1 из 61
Бешанов В. В.
Воевали на «гробах»!
Упадок в танковых войсках
ПРЕДИСЛОВИЕ
Жестокость, ненависть и несправедливость не могут и никогда не сумеют создать ничего вечного ни в интеллектуальном, ни в нравственном, ни в материальном отношении.
Вождь «пролетарской революции» в России Владимир Ильич Ленин интеллигентом не был, хотя происхождения был дворянского и в анкетах называл себя литератором. Согласно марксистским схемам, в ойкумене существовало два основных непримиримо враждебных класса – пролетариат и буржуазия. За первым было будущее, ему на роду было написано стать гегемоном, могильщиком капитализма и установить железную диктатуру над всем земным шаром. Второй класс давно превратился в тормоз на пути прогресса, по сути, был реакционным, эксплуататорским и подлежал поголовной ликвидации, независимо от пола и возраста.
Интеллигенция однозначно относилась к буржуазии, «в силу всей обстановки общественной жизни», из которой она возникла. А ещё она была «гнило-либеральная». Для понятности: большевики относили к интеллигенции всех работников умственного труда, не имевших партийного билета.
Кроме того, по крайней мере сам Ильич делил интеллигенцию на две категории. К первой относились абстрактно умствовавшие, без опоры на Маркса и Энгельса, философы, историки, экономисты, социологи, филологи, математики, писатели, композиторы, астрономы, юристы, теоретики всех мастей, просто думающие образованные люди, определяемые одним ёмким ленинским словом – «говно».
От этого балласта Советская власть избавлялась решительно и с самой «бешеной энергией»: их стреляли в подвалах, оврагах и прямо на улицах, забивали в череп гвозди, душили голодом, терроризировали обысками, реквизициями, «уплотнениями», превентивными арестами, допросами и трудовой повинностью, всячески давали понять, что в грядущем коммунистическом рае места для них не предусмотрено: «Эта социальная группа отжила свой век». Только с марта 1918 года по февраль 1919-го от холода и голода умерли семь действительных членов Российской академии наук, а всего их было чуть больше сорока. В самом начале 1920 года от безысходности сунул голову в петлю профессор права Московского университета В. М. Хвостов – кому он был нужен со своими изысканиями в области этики. В Императорском Московском университете за один 1919/20 учебный год умерли 12 профессоров. Из воспоминаний М. М. Новикова: «Я помню, как А. Н. Сабанин, один из… основателей почвоведения, ослабевший от недоедания, поскользнулся на улице, упал, был принесён к себе на квартиру и скоро скончался от повреждений…
Однажды меня известили о смерти профессора физиологии, любимца студенческой молодёжи Л. З. Мороховца, и я нашёл его тело лежащим на ящиках, в сарае на задворках… Жалкую картину представляли похороны этих заслуженных работников науки. На простой, громыхающей телеге отвозился скромный гроб на кладбище».
В январе 1920 года Народный комиссариат просвещения расщедрился и отпустил Академии наук 197 продовольственных пайков – на 397 ещё живых учёных.
Исключение составляли отдельные деятели культуры, «сочувствовавшие» делу рабочего класса. Но и этих хватало ненадолго. Фёдор Шаляпин писал наркому просвещения А. В. Луначарскому: «Я с пониманием отношусь к обыскам. Но почему обязательно ночью? Мне же неудобно!»
Русское физико-химическое общество в связи с массовыми арестами учёных обратилось к советскому правительству с ходатайством об освобождении профессора М. М. Тихвинского и других деятелей науки, попавших в список «врагов народа». Ленин дал указание своему секретарю направить запрос в ЧК, заметив при этом, что Тихвинский арестован не случайно: «Химия и контрреволюция не исключают друг друга». Слово Вождя – руководство к действию. Химика Тихвинского расстреляли 21 августа 1921 года как участника «Петроградской боевой организации», почти одновременно с членом той же организации поэтом Н. С. Гумилёвым.
По далеко неполным данным, за три года Россия лишилась 17 тысяч деятелей науки, культуры и искусства. Когда летом 1921 года в Праге состоялся первый академический съезд учёных-эмигрантов, то в нём приняло участие около 500 российских учёных.
После Гражданской войны учёных с мировым именем «гуманно» выбрасывали из страны. А чтобы и мысли не возникло вернуться, В. И. Ленин в мае 1922 года предложил наркому юстиции в новый уголовный кодекс РСФСР «добавить расстрел за неразрешённое возвращение из-за границы», что и было неукоснительно исполнено. Тогда же перед вождём чекистов Ф. Э. Дзержинским была поставлена задача «излавливать растлителей учащейся молодёжи» и систематически высылать за границу. Чуть позже Железный Феликс спустил директивное указание: «На каждого интеллигента должно быть дело».
10 августа 1922 года ВЦИК издал декрет «Об административной ссылке», на основании которого Особой комиссии предоставлялось право высылке в административном порядке без суда и следствия «лиц, причастных к контрреволюционным выступлениям», за границу или в отдалённые местности РСФСР. Комиссия незамедлительно приступила к выполнению своих обязанностей. Уже в том же августе она выслала за кордон 160 человек из среды интеллигенции, пытавшихся отстаивать своё мнение. В их число попал ректор Московского университета, выдающийся зоолог, профессор М. М. Новиков и ректор Петроградского университета, историк и поэт, профессор Л. П. Карсавин.
Основания для ареста и последующей высылки чекисты придумывали самые разнообразные: «политически подозрителен», «идеологически вредный», «тип, несомненно, вредный во всех отношениях», «имеет связь с князьями церкви», «внешне лоялен, но, в сущности, крайне вреден» и даже «пользуется громадным авторитетом».
30 сентября немецкий пароход «Обер-бургомистр Хакен» доставил в город Штеттин первую группу изгнанников. 18 ноября «Пруссия» привезла на чужбину вторую группу репрессированных россиян. За пределы «родины победившего пролетариата» были вышвырнуты историки С. П. Мельгунов (он ещё за два года до этого был приговорён к расстрелу, но выпущен по ходатайству легендарных революционеров Веры Фигнер и князя П. А. Кропоткина), В. А. Мякотин, А. А. Кизеветтер, А. В. Флоровский, профессор МВТУ В. И. Ясинский, «лучший в России специалист по сахарному делу и технологии органических веществ», профессор Петроградского агрономического института E. Л. Зубашев.
Такая же участь постигла большую группу математиков во главе с известным астрофизиком, изобретателем астрографа, основателем и директором Российского астрофизического института, деканом физико-математического факультета МГУ, профессором В. В. Стратоновым и профессором Петроградского университета Д. Ф. Селивановым (на допросе он узнал, что преступление его заключается «в буржуазном методе преподавания математики»).
Под особым контролем, осуществляемым лично Лениным (в перерывах между паралитическими припадками), выдворялись из страны «философы-белогвардейцы», не оценившие по достоинству гениальности «Марксизма и эмпириокритицизма»: Николай Бердяев, Иван Ильин, Николай Лосский, Семён Франк, Василий Зенковский, Сергей Трубецкой, Иван Лапшин, Борис Вышеславцев, Лев Шестов. Поездом «Москва – Рига» их догоняли известный экономист и статистик, бывший министр продовольствия Временного правительства А. В. Пешехонов и профессор кафедры социологии Петроградского университета П. А. Сорокин. Последний, будучи одним из основных редакторов эсеровских газет «Дело народа» и «Воля народа», автором переведённой на множество языков классической «Системы социологии» и актуального для Советской России труда «Влияние голода на человеческое поведение, социальную жизнь и организацию общества», нагло оппонировал большевикам: «Вы – предатели Родины и революции. Предатели Родины потому, что своими руками открываете путь полчищам германского императора. Предатели революции потому, что погубили и губите её. Революция не с вами. Если бы вы были революционерами, почему же вся революционная демократия не с вами? С вами – только тёмные банды».