Слепой прыжок

— Отлично, — повторил Леон, — Отто, это просто отлично. Вы молодцы с капитаном, это было здорово придумано.

— Давай сажай нас, только поаккуратней, — хохотал немец из десантного отсека. — Елена если проснется при посадке — воплей будет столько, что хлопот не оберемся! Работаем, форматировщики, работаем, ха-ха-ха!

— Есть сажать аккуратно, — ответил Леон и начал переводить разведбот в горизонтальный полет, чтобы снижаться по спирали.

— О, — вставил вдруг Урмас. — А я вспомнил, как на самом деле звали «Ивара». Он звался Юрген Семецкис и выполнял роль психолога у нас в экипаже… — почему-то информация о психологе в экипаже эсминца вызвала дружный смех форматировщиков.

На космодроме, который был уже виден даже слабовооруженным глазом, благо на небе не было ни облачка, стоял созданный, включив оптический камуфляж. Несмотря на то что Заславский решил отдать корабль, обменяв его на базу, биоробот до конца не верил в успех. А потому не собирался становиться видимым до тех пор, пока не окажется на борту эсминца и с кодами допуска к управлению. Лестианин не верил ни Заславскому, ни своей удаче. А стало быть — расслабляться было рано.

Над полосой появилась черная точка. Как только она стала заметна — начал доноситься рев планетарных гравитационных двигателей, а сама точка стала неумолимо расти в размерах. И за неполную минуту превратилась в эсминец, который уже успел надоесть созданному больше, чем люди. Больше, чем их манера сопротивляться. Больше, чем эта планета. Но сейчас от этого корабля зависело выполнение созданным его миссии.

На высоте метров триста «Ревель» ненадолго завис, напрягая шифты, чуть развернулся и аккуратно сел на полосу. Где-то с минуту еще Заславский не выходил, давая броне остыть после спуска в атмосфере, а потом открылась десантная аппарель, и наружу выкатился танк-транспортер, которым должен был управлять Заславский, по договоренности с лестианином. Видимо, договоренность соблюдалась, поскольку, когда танк отъехал от корабля, из его наружных динамиков послышался голос капитана:

— Эй, лестианин, я свое слово держу. Вот корабль, готовый к взлету, с навигационной системой. Поднимешься на борт — жду от тебя указаний по разминированию, вызывай меня на волне семь, она зашита в бортовой системе связи. Через пять минут, если не услышу ничего, — подниму корабль на дистанционном управлении и начну на тебя охоту.

Созданный не стал ничего отвечать Заславскому. Он просто бегом взбежал в трюм, добрался через минуту до рубки и ткнулся в устройство связи.

— Капитан Заславский, вы меня слышите?

— Слышу, говори.

— Капитан, никакого взрывного устройства нет, кроме того, что во мне. Но мне надо было вас вынудить к сдаче корабля, капитан. Так что считайте, что базу вы разминировали, жду коды управления.

— Принимай файл, это делается кнопкой справа от тангенты переговорного устройства. Примешь — нажмешь кнопку еще раз, управление разблокируется. Для взлета даю три минуты, потом открываю огонь. И не только из танка. Все понял?

— Давайте сюда ваш файл. Принял, управление разблокировано. Что ж, капитан, вы сдержали слово и исполнили договоренность. Я вам почти благодарен, — проговорил созданный и отдал команду закрыть десантную аппарель.

Как только мигнул индикатор, подтверждая выполнение, лестианин положил руки на управление и дал тягу на шифты эсминца, тяжело отрываясь от полосы, поднимаясь все выше, с каждой секундой приближаясь к Лесте и долгожданному окончанию разведывательной миссии. Во всяком случае, ему ничто не мешало так считать до того момента, как постепенно увеличивающийся поток ЭМ-волн не свернул его в судороге, нарушая работу центральной нервной системы и вышибая все электронные компоненты в его теле.

А на полосе космодрома, рядом со входом на базу, у танка-транспортера по прозвищу Дурень открылся верхний люк, и оттуда вылез отставной майор Максим Заславский, по прозвищу Святоша. Вылез, снял шлем штурмовой брони, уселся на выступ люка и с наслаждением закурил, наблюдая, как на индикаторе его ручного терминала бегут цифры «41 %… 39 %… 37 %… 35 %… 33 %… 31 %… 29 %… 27 %… 25 %… 23 %…», каждую секунду уменьшая возможность для лестианина не то что вернуться домой, а даже сделать гадость напоследок. Когда на индикаторе осталось «1 %», Макс достал коммуникатор:

— Леон, ответь.

— Слушаю, здесь Аскеров, что такое, командир?

— Посмотри-ка на своем радаре, где «Ревель» находится?

— На орбите. Дистанция до базы более трех тысяч километров, не считая высоты. А что?

— А все. Давай дуй к базе, жду здесь, — и на Макса навалилась усталость. Усталость недосыпов, нервотрепок, сложных решений, потери части вверенного экипажа, такая усталость, от которой хочется свернуться калачиком и не видеть и не слышать никого и ничего вокруг. Даже если ты отставной майор планетарной разведки.

До ушей Заславского донесся рев одиночного шифта, явно разведбота. На посадку заходила «Бритва», больше тут разведботов не водилось. За собственно посадкой он наблюдал, уже полуприкрыв глаза, поскольку усталость брала свое. За тем, как открылись фонарь и люк десантного отсека, практически одновременно, за тем, как к танку наперегонки бежали его люди, он тоже наблюдал вполглаза.

— Макс, ты чего расселся? Слезай! — крикнул снизу Лемке, а Заславский очень хотел ему ответить, чтобы он шел куда-нибудь подальше.

Но… Но Макс встряхнулся и спрыгнул вниз. Отто, Урмас и Леон обступили его и явно ждали комментариев.

— Нет никакой мины. Но я бы проверил ретранслятор, он там долго сидел. А на базе его не было, не смог просочиться сквозь киберов. Хотя и подстрелил нескольких, вон железо валяется. Пошли на базу, кофе хочу — аж умираю. Только, кто-нибудь, отнесите Реньи в ее комнату, а? — Слова давались Максу с трудом.

— Пошли, пошли, Урмас, забери барышню, ага? — скомандовал Отто, пользуясь положением заместителя.

На базе ничего не изменилось с момента, как личный состав экспедиции превратился на несколько часов в небожителей. Да и что могло измениться на девственной, недавно открытой планете за несколько часов? Разве что дождь мог пройти, ведь сезон только-только кончился. Дойдя до столовой, Отто, Макс и Леон открыли дверь и…

За столом сидела женщина, с которой ранее никто из форматировщиков знаком не был. В темно-синей форме вояк Российской Империи, с погонами лейтенанта, она удобно расположилась на одном из стульев и пила кофе. Заметив форматировщиков, она повернулась к ним и плавными движениями, избегая резкости, демонстративно поаплодировала.

— Браво, господа, браво. Вы отлично справились с этой непростой проблемой. Вы молодцы, без шуток.

— Вы кто? — Лемке и Заславский могли бы поспорить между собой, кто проорал это громче.

— Отличный вопрос, господа. Меня зовут лейтенант Яна Дорощенкова, я представляю здесь разведку Российской Империи. И меня направили к вам, чтобы разобраться, с чего вдруг замолчала экспедиция и что здесь вообще происходит, — девушка отвечала спокойно, дружелюбным тоном. — Максим Викторович, вам просили передать привет от Геннадия Владимировича Горина, сказали, что вы будете рады.

Макс опешил. Горин прислал сюда эту девчонку? Нет, у генерал-майора, конечно, нюх на кадры, но кто она такая? А Отто Лемке тем временем решил покачать права…

— А что на Светлой делает русская разведка? Это корпоративная территория, и законы Space Unity признает даже ваш Император!

— Конечно же, признает. А разве мы их нарушаем? По-моему, Лемке, вы не поняли, что произошло. Позвольте я объясню? — Лейтенант обезоруживающе улыбнулась.

— Уж будьте так любезны, do

— Итак, как только вы пропали со связи, мое начальство сложило два и два, и было решено, что здесь проблемы, связанные с найденным эсминцем, о котором вы доложили в корпорацию. Так как проблемы с кораблем такого возраста могли быть вызваны только причинами его исчезновения, то начальство решило отправить сюда оперативно-тактическую группу для оказания вам помощи. А корпорация Эствей считает, что ничего здесь страшного не произошло, просто Заславский каким-то образом умудрился испортить станцию ДС на планете. А даже если и не сам Заславский, то кто-нибудь из его людей. Тише-тише, Максим Викторович, я еще не закончила, будьте так добры, не перебивайте! В составе Эствей сидит чей-то крот. И по большому счету, нам на это наплевать, но вот в данной ситуации наличие такого крота ставило под угрозу жизни подданных Его Императорского Величества.