Последний поцелуй на ночь

Вика рассмеялась без юмора. Гордость и радость ее отца постепенно уничтожались, вся его работа скоро разрушится. Справедливость, наконец-то восторжествует. Но с другой стороны, это всегда так, не правда ли? Тем или иным образом. Как-нибудь.

Иные все еще сидели в клетках, вопя, чтобы их выпустили. Работники кричали и бегали в разных направлениях. Тело ее отца лежало неподвижно около нее, рядом с ней.

Матас лежал, распластавшись в несколько футах от нее. Или скорее то, что от него осталось. Покрытый темно-красным Таргон возвышался над его телом, с поднятыми руками, пританцовывая в луже крови мужчины.

Одра стояла на том же месте, с которого стреляла, все еще держа пистолет. Она дрожала и бледно выглядела... на ней больше не осталось татуировок. Пауки исчезли.

Одра заметила взгляд Вики и вздрогнула.

– Я не собиралась убивать твоего зверя, – сказала она. – Просто хотела ранить Джекиса так же, как он меня.

– Соло не зверь! Он был лучшим мужчиной, которого я знала. – В ужасе от своих слов, Вика торопливо исправилась. – Он – лучший мужчина, которого я знаю. – Он все еще жив. Она не верила в другое. Соло был слишком силен, слишком полон жизни, и обещал, а он никогда не нарушал свои обещания.

Одра кивнула, как будто стыдясь, и бросила пистолет на землю. Сирены ревели на заднем плане. Сирены, Вика их слышала.

Не так чётко, как прежде в хижине, но достаточно. Тем не менее, она не смогла заставить себя волноваться об этом.

– Что я должна делать? – спросила Одра.

Вика слышала голос девушки.

– Начни новую жизнь, – ответила ей Вика.

Где сейчас Соло? Куда Икс забрал его? "Домой", – сказало существо. Это означает ферму? Или возможно дом Икса в другом измерении?

Лёгкое прикосновение к ее плечу заставило Вику поднять взгляд.

Таргон смотрел на неё сверху вниз и улыбался. Поскольку лицо его было залито кровью, улыбка выглядела пугающе.

– Возможно, ты не захочешь видеть то, что произойдет дальше, – предположил он.

И не дожидаясь ответа, повернулся к ее отцу, доставая лезвие из ножен. Вика смотрела. Одним отточенным движением он отрезал большой палец Джекиса. Жестокость этого действия, мало что значила. Вика понимала, что этот процесс, который он планировал сделать с пальцем, просто необходимость.

Таргон поднял его и зажал в ладони.

– Мара была моей женой. Матас убил ее.

Мара. Викина Мара.

– Убил ее? Нет. Я ее освободила.

– Да. Твой отец нашел ее и отдал Матасу. Я был связан с ней и видел все её глазами.

Мара мертва. Она не бросила ее. Не забыла. Её поймали и убили.

– Мне так жаль. У меня... нет слов. Я любила ее.

– Я знаю. Именно поэтому ты все еще жива. – Он подошел к самой близкой клетке и начал освобождать иных.

Большинство, освободившись от заключения, бежали без оглядки. Желтовато-коричневый мех вырос на Киттен, покрывая все ее тело, когда та исчезла за углом, но она быстро возвратилась с бессознательным, истекающим кровью артистом цирка.

Она бросила тело поверх Джекиса, пнула его... работник был еще жив, судя по страдальческому вздоху, который Вика услышала... и снова исчезла... только чтобы вернуться с другим телом. На этот раз Киттен немного запачкалась кровью, и на ней не хватало нескольких клочков меха.

Бри Лайан помчался к Вике, обнажив когти.

Таргон схватил его за волосы и швырнул на землю. Он навис над бывшим пленником и нахмурился.

– Не трогай девочку. Никогда. Она заботилась о тебе и была единственным средством защиты.

Вздрогнув, тот ответил:

– Хорошо.

Таргон отпустил его, и Бри Лайан вскочил на ноги. Он не стал оглядываться или смотреть на Вику, просто побежал прочь.

Крисс вышла, остановилась и проверила ногти.

– Беги, – сказал Каамил-Ализ. Он закончил выпускать иных и кинул большой палец ее отца на землю. – Я не должен тебя защищать, Кортэз, и не предлагаю этого. Ты в той ситуации, где требуется принять решение.

– Я думаю, что останусь, – сказала девушка с уверенной улыбкой. – Когда Джекис умер, моим братьям, наконец, удалось найти меня. Они появились несколько секунд спустя.

Таргон развел руками.

– И где они? Могут не стесняться и появиться.

Более яркая улыбка.

– Ты видишь огни? – Смотря по сторонам, она сказала, – Цирк поджарился, парни, так что прекратите хвастаться. Я готова идти домой.

Секунду спустя пять блестящих огней окружили ее, закрывая от взоров. Эти огни по форме напоминали мужчин, и, когда они исчезли, Крисс ушла, оставив не что иное, как обугленные следы на траве.

Киттен бросила ещё одно тело к постоянно растущей груде и повернулась, чтобы схватить очередную жертву. Но полицейские внезапно появились на площади, наставляя оружие и опережая её.

Она подняла руки и сказала:

– Не стреляйте. Я из АУЧ, Таргон и блондинка со мной.

– Киттен? – прорычал мужской голос.

– Даллас?

Красивый темноволосый мужчина с внеземными голубыми глазами, которые напомнили Вике Соло... резкая боль в груди... вышел вперед. Киттен увидела его, завизжала и бросилась в объятия.

Он обнял ее, но не опустил ствол своего огневого пистолета.

Огненное оружие. То, что есть только у АУЧ. И Киттен говорила, что она агент, не так ли? И все же, Джекис поработил ее.

Ну, он подписал свое свидетельство о смерти в тот момент, когда сделал это. Если бы Одра не выстрелила в него, то АУЧ нашел бы его, в конечном счете. Все знали, что они никогда не сдавались.

– Что ты здесь делаешь? – потребовала Киттен. – Это не Новый Чикаго... Не думаю. Если только мы не находимся в загрязненной секции, где я не была ни разу.

– Нет. Не Новый Чикаго, – ответил голубоглазый агент. – Ворд вычислил местонахождение цирка, где Теран сидела в клетке. Мы надеялись, что это ты, но действительно не думали, что это так. Мы не прекращали поиски, и когда узнали, что цирк расположился на равнине прошлой ночью, я сел в самолет и прилетел.

О, да. Крах Джекиса был неминуем.

– Воссоединение семьи. Как мило. – Таргон усмехнулся, и в следующий миг, весь мир замер. Огонь перестал потрескивать, дым прекратил разноситься. – Пошли, маленькая Вика. Я сказал твоему мужчине, что позабочусь о тебе. Фактически, поклялся.

Как и Соло.

– Что ты потребовал от него взамен? – Она сомневалась, что существо готово помочь по простоте душевной. Он не похож на Папу Спэнки.

Он помог ей подняться на ноги.

– Не имеет значения. Я действительно не хотел то, что он предлагал, просто потребовал, чтобы увидеть, сколько он готов отдать. Между прочим, Соло был готов отдать ради тебя все.

Просто так, слезы выступили у нее на глазах. Она смахнула их... глупые слёзы. Икс вернет его, Соло настоит на этом, если он уже не на ферме, а уж у нее появится возможность сказать спасибо, и рассказать ему о своей любви.

– Теперь, пошли. Я слаб и знаю, что это не говорит о многом. Моя слабость – фактически сила десяти мужчин, но не уверен, сколько еще смогу сдерживать такую многочисленную толпу людей великолепной властью своего ума. Если мы останемся, то они станут допрашивать нас. Если сделают это, то могут решить задержать тебя. Мне не нравится мысль вызволять тебя из тюрьмы.

– Да. Давай отсюда сваливать.

Они петляли между теперь почерневших палаток, мимо неподвижных тел, мерцающих огней, клубов дыма.

– Если тебе интересно, хочу сделать еще одно серьезное предложение, – сказал Таргон. – Я собираюсь отвезти тебя куда угодно, куда захочешь пойти. Куда – угодно в мире. Я не могу создавать солнечные вспышки как твой отец, но могу водить машину и скинуть полицейских с твоего хвоста. Я сомневаюсь, что ты получишь лучшее предложение.

– Ферма, – выпалила Вика. – Я хочу поехать на ферму к Соло. – Она отбарабанила адрес Соло, который тот вынудил ее запомнить.

– Это через несколько штатов. Если я куплю машину, дам тебе время, чтобы помыться и отдохнуть, то смогу доехать туда за три дня. Если украду полицейскую машину, то за два. Если ты попросишь ехать всю ночь, то за один.