Академия магии

— Оставьте этого человека в покое, ваша светлость. Вы его достаточно напугали, как мне кажется.

Поршия смотрела на незнакомца во все глаза. На лице Джейн читалось облегчение.

— Кто вы? — спросила Гунхильда.

— Считайте меня свидетелем, — ответил светловолосый мужчина. — Если вы имеете какое-то влияние на герцогиню, воспользуйтесь им, чтобы убедить ее уйти.

— Герцогиня? — Гунхильда казалась сбитой с толку. — Какая герцогиня?

— Убери же эту кочергу, Фэрис, — сказала Джейн. — Кем бы он ни был, он совершенно прав.

Фэрис медленно опустила кочергу.

— Его зовут Тириан. — Ее голос звучал отрешенно, но в остальном был вполне нормальным. — Я думаю, он работает на моего дядю.

— Как это мило, — заметила Джейн. — Мы можем теперь идти?

Гунхильда начала тихонько шмыгать носом. Ева-Мария обняла ее за плечи и нежно встряхнула.

— Какая же ты глупая.

— Я знаю, — ответила та, понурив голову. Джейн достала безупречно чистый носовой платок и протянула его Гунхильде.

— Нам обязательно обсуждать это здесь?

— Да, пойдем, — согласилась Поршия.

Моряк выразительно выругался.

— Думаю, принято единогласно. Или вы предпочитаете остаться и объясняться с властями? — спросил Тириан у Фэрис.

Фэрис с вызовом посмотрела на него.

— Я уйду. Но прихвачу с собой кочергу.

— Непременно, — согласилась Джейн. — Очень полезный предмет эта кочерга. Я и не знала.

Тириан задержался на пороге, чтобы напоследок пригрозить моряку, и тихо прикрыл за собой дверь винной лавки.

— Нам надо поторопиться.

Глава 4

«Не можешь говорить разумно — уходи»

На следующий день мадам Виллет остановила Фэрис после первой лекции.

— Декан попросила меня прислать вас в ее кабинет.

Фэрис широко раскрыла глаза. «Неужели декан знает обо всем, что произошло за воротами Гринло?»

— Вы не знаете зачем? — спросила она, надеясь, что на ее лице отражается лишь невинное удивление.

— Нет, но я уверена, что она в какой-то момент вашей беседы сообщит вам об этом. Зайдите ко мне, когда она вас отпустит.

Фэрис неохотно покидала лекционный зал. Неужели кто-то сообщил начальству, что она нарушила запрещение покидать колледж после вечернего звона? Или им даже сообщать не надо, они и так все знают?

Когда прошлой ночью они вышли из «Стеклянной туфельки», Тириан настоял на том, чтобы проводить их до колледжа. Джейн привела их обратно к саду. Под дубом она остановилась и прошептала:

— Пусть сначала лезет Гунхильда. Если кто-то нас поджидает, ее дело — приветствовать их первой.

Тириан помог Гунхильде влезть на шелестящие ветки, потом подсадил Джейн, Поршию и Еву-Марию. Когда он повернулся к Фэрис, она прикосновением руки остановила его.

— Сначала скажите мне, — тихо спросила она, — это мой дядя вас нанял?

В тихом голосе Тириана звучало удивление:

— Разве вам не сказали?

Фэрис не ответила.

— Значит, не сказали. Он нанял меня, как только убедился, что вы стали студенткой Гринло. Он хотел быть уверенным, что вы здесь останетесь.

— То есть останусь там, куда он меня засунул. Значит, вы — мой охранник.

— Ваш телохранитель, если обстоятельства этого потребуют. Я удивлен, что мои услуги сегодня не понадобились. Не имел представления, что колледж Гринло дает такое широкое образование.

— Этому в Гринло не учат. — Фэрис неохотно отдала кочергу Тириану. — Такому прямому воздействию.

— Наверное, следует учить. Наш морячок теперь дважды подумает, прежде чем подойти к студентке.

Эта мысль развеселила Фэрис. В первый раз после драки она почувствовала, что у нее поднялось настроение.

— Полезный предмет эта кочерга, — заметила она.

— Я буду обращаться с ней осторожно, — заверил ее Тириан.

Фэрис подпрыгнула, чтобы схватиться за ветку дуба, и в высшей точке прыжка почувствовала руки Тириана на своей талии. С его помощью она ухватилась за ветку, и та упруго перенесла ее через стену.

Листья дуба шелестели вокруг нее, пока она смотрела вниз, в сад. Тириан исчез. Какое-то время Фэрис позволяла ветке раскачивать себя в темноте и слушала, как порывы ноябрьского ветра шуршат сухими листьями.

— Фэрис! — прошипела из темноты Джейн. — С тобой все в порядке?

Фэрис слезла с дуба и присоединилась к стоящим в саду подругам.

— Все отлично.

По пути к кабинету декана Фэрис посматривала по сторонам в надежде, что заметит Джейн, или Гунхильду, или кого-нибудь из остальных нарушительниц порядка. У нее было такое чувство, будто она едет в повозке на казнь. Но никого из подруг поблизости не обнаружилось, она в одиночестве шагала по лабиринту коридоров, в одиночестве поднималась по лестницам и в конце концов в одиночестве встала перед столом декана.

Декан, женщина огромного роста, в манерах которой чувствовалась железная твердость, не поднимала глаз от своих бумаг.

Фэрис приняла идеально устойчивую позу, которой научила ее мадам Брачет. Ее так и подмывало украдкой оглядеть комнату, уставленную полками с книгами, но она сосредоточила свое внимание на хозяйке кабинета.

Декан отложила ручку.

— Я получила письмо, Фэрис Налланин, и хочу знать, что оно означает. — Она выбрала листок бумаги из стопки перед собой и подняла его. Взгляд ее темных глаз был устремлен прямо в светлые глаза Фэрис. — Вы шантажировали многих своих соучениц или Менари была вашей первой жертвой?

Фэрис почувствовала, как у нее открылся рот. Несколько секунд она ошеломленно молчала, потом ей удалось произнести: «Простите?» — почти без запинки.

Суровое выражение лица начальницы колледжа слегка смягчилось.

— Или это было сделано непредумышленно? — И она протянула листок Фэрис.

Девушка взяла письмо, прочла его и в ужасе посмотрела на декана.

— Я ей не угрожала. Я ничего подобного не говорила. Все было совсем не так… — Она замолчала, пытаясь взять себя в руки.

Декан приподняла одну бровь.

— И все же вы очень нуждаетесь в деньгах. Как ясно дает понять отец Менари, Паганели — весьма знатное семейство. А такие семьи почти всегда богаты.

Фэрис сделала глубокий вдох и выдохнула как можно медленнее. Потом повторила это упражнение еще раз и передала декану содержание своего разговора с Менари.

— По-видимому, я должна носить с собой мел и грифельную доску, чтобы рисовать генеалогическое древо, если попросят, — закончила она.

Декан, приподняв брови, посмотрела на письмо Паганеля.

— Как вы думаете, почему Менари сказала… то, что она сказала, относительно вашего происхождения?

— Я родилась через шесть месяцев после смерти моего отца. Это породило слухи.

— Вы не могли бы объяснить подробнее?

— Хорошо. Галазон и Аравиль были двумя из четырех герцогств, которыми когда-то правили короли Лидии. Общие географические и экономические интересы превратили эти герцогства вместе с двумя другими — Сенедвайном и Хейдоком — в свободное торговое содружество, которое пережило лидийцев. Этот неформальный союз просуществовал до середины восемнадцатого века. Затем герцоги Аравиля начали величать себя королями Аравиля. Смехотворное самомнение. Такого титула не существует и никогда не существовало, независимо от того, как Джулиану Паганелю нравится себя именовать.

— Я передумала, — запротестовала декан. — Рассказывайте не так подробно. Какое отношение все это имеет к вам?

Фэрис мрачно улыбнулась.

— Мать моего отца обнаружила дурной вкус и заявила о своих правах на трон Аравиля. После ее смерти мой отец продолжал добиваться престола. В конце концов он нашел группировку, которая сумела короновать его. На какое-то время. Его хватило на собственно коронацию и на свадьбу. Другая группировка свергла его с трона и выслала вместе с семьей из Аравиля. Боюсь, такие вещи происходят там постоянно. Это не очень цивилизованная страна.

— Догадываюсь.