Милые чудовища

— Это всего лишь традиция, — говорит Ли. — В школах для девочек всегда есть какие-нибудь странные традиции. Обычно испытаниям подвергаются только новички — это что-то вроде входного билета и все такое. Но мы подумали, что Зигани достаточно крутая, поэтому пару недель назад спросили у нее, не хочет ли она тоже пройти испытание.

Потому что без него ты вроде как не часть класса. В общем, сама увидишь, когда очередь дойдет до вашего класса.

— К тому времени нас уже здесь не будет, — говорит Парси. — Нам приходится часто переезжать.

МОРСКАЯ МАЛЮТКА: привет, Кэйбл. знаешь, дочка дэнси — прям настоящая уродина, сначала я думала, что все новорожденные такие страшненькие, но мама сказала, что люсинда ларкин клири на особом счету

НАСТОЯЩИЙ БАЛУ: ха-ха

МОРСКАЯ МАЛЮТКА: тебе надо поскорее приехать и увидеть все своими глазами, у нее все тело покрыто волосами, и зубы…

НАСТОЯЩИЙ БАЛУ: ты в роддоме? пытался дозвониться до дэнси, но телефон отключен

МОРСКАЯ МАЛЮТКА:…были прямо с рождения! и большая плодная оболочка, твоя мама пошла и закопала ее где-то в саду, в прошлом году на биологии мы читали, что зародыш внутри матери сначала похож на разных животных и только потом превращается в человека

МОРСКАЯ МАЛЮТКА: да, я здесь, в комнате для ожидания

МОРСКАЯ МАЛЮТКА: так что, может, малышка люсинда застряла где-то на стадии росомахи, да ладно, шучу я! помнишь свадьбу дэнси, когда я как следует набралась? и как я спрашивала, похожа ли я на русалочку? это все из-за платья, поэтому я его и купила

МОРСКАЯ МАЛЮТКА: потому что русалка вполне могла бы надеть нечто подобное, но я тебя о другом хотела спросить, как ты думаешь, русалки существуют на самом деле? или вампиры?

НАСТОЯЩИЙ БАЛУ: как там дэнси? передай ей: я просто балдею при мысли, что я теперь дядя

МОРСКАЯ МАЛЮТКА: с ней все хорошо, ее накачали какими-то лекарствами, я принесла ей книжку

МОРСКАЯ МАЛЮТКА: она про девушку, которая влюбляется в вампира, вообще-то там все плохо кончается, но мне понравилось

МОРСКАЯ МАЛЮТКА: не знаю, говорила ли тебе дэнси, но я теперь встречаюсь с одним парнем, у него такой загадочный взгляд, как у вампира

НАСТОЯЩИЙ БАЛУ: рад за тебя

МОРСКАЯ МАЛЮТКА: дэнси говорит, у тебя есть девушка и у вас все серьезно, так вот, не хочу, чтобы ты думал, будто у меня все еще на уме эта дурацкая влюбленность

МОРСКАЯ МАЛЮТКА: в тебя

НАСТОЯЩИЙ БАЛУ: ты очень милая

МОРСКАЯ МАЛЮТКА: это я в 12 лет была в тебя влюблена, когда ты спас меня в море

НАСТОЯЩИЙ БАЛУ: передай ей, что я жду не дождусь увидеть ее малыша, когда в следующий раз понадобится спасти тебе жизнь, ты же знаешь, где меня найти, да?

Ли загибает уголок страницы и достает мобильник. Время действовать. Пора переходить ко второй части испытания Зигани. Однако она не двигается.

Высоко на «спицах» колеса обозрения виднеются птичьи гнезда, они выстланы козьей шерстью и фантиками от конфет, оставшимися от безнадежно влюбленных археологов или, возможно, еще со времен раннего детства Ли. Пастбище окружено деревьями, они то ли охраняют «Мирное королевство», то ли, наоборот, наступают на него — Ли так и не смогла за прошедшие годы разобраться. В воздухе витает сладкий запах луговых трав и рождественский аромат елочного базара. Вот бы колесо обозрения снова заработало! Тогда птичьи гнезда приехали бы вниз, а Ли взлетела бы высоко-высоко, воцарившись над всем, что ее окружало: над козами, соснами, хлевом, розовым домом, наконечниками от стрел, над Морин, побежавшей в отхожее место, чтобы в последний разок пописать, и над Бад и Никки, сопровождающими Парси и Зигани обратно к машине.

Как будто она и впрямь стала королевой, к ней направляется целая официальная делегация — Додо и ее козы.

— Молодец, что заехала меня повидать, — орет Додо.

— Извини, что удрала от вас, — говорит Ли. — Просто хотела дочитать книжку. А тут мое самое любимое в мире место для чтения. Иногда мне кажется, что я бываю счастлива, только когда я здесь. Или я слишком сентиментальна?

— Я вообще нигде больше не была счастлива, только здесь, — говорит Додо. — Напомни, когда вы вернетесь? Через час примерно?

— Ты не возражаешь? — уточняет Ли.

— Присматривай за своими подружками получше. Я застукала Бад, когда она пыталась подобраться к моим малышкам из Теннесси и довести их до обморока. И что это за имя у нее такое?

— По-настоящему ее зовут Патриция. К тому же, я и сама раньше так делала, — напоминает Ли.

— Да, но тебе тогда было всего восемь. Хорошо, что ты выросла. Тогда ты была натуральной оторвой, — Додо произносит это без тени нежности.

— А сейчас я какая? — спрашивает Ли, явно подтрунивая над теткой.

Додо вздыхает. Окидывает Ли суровым взглядом и говорит:

— Ты чудовище. Ты и твои подружки, вы все. Милые чудовища. Это стадия, через которую проходят все девочки. Если повезет, удастся пережить этот этап, не нанеся непоправимого вреда ни себе, ни окружающим. Ты в самом деле хочешь, чтобы твоя подруга прошла через то, что вы задумали? Это жестоко, Ли. Она испугается. И Парси тоже.

— Парси сама вынудила нас взять ее с собой, — говорит Ли. — Она крепкая. К тому же мы бросим их всего на пару-тройку часов. Все, что от них потребуется, — просто подождать. И потом, Никки заранее залезет на дерево и будет за ними присматривать. Если они освободятся и куда-нибудь пойдут, она сможет с этим разобраться.

— Если с Зигани и Парси что-нибудь случится, я могу снова загреметь в тюрьму, — говорит Додо. — Или если Никки сверзится с дерева. Об этом ты подумала?

— Думаешь, нам стоит отказаться от этой затеи?

Бад жестами просит Ли подойти. Тетя Додо хмурится.

— Кто я, чтобы советовать, — наконец произносит она. — Я совершила несколько ужасных ошибок. Банк тут ни при чем. Я не жалею, что его взорвала. Но я совершила немало идиотских поступков до того и ничуть не меньше после. Так что мне теперь кажется, что любое дело может обернуться ошибкой, вот почему я так редко покидаю «Мирное королество». Если что-то пойдет не так, Ли, потом придется долго исправлять.

— Эй, Ли! — кричит Бад. — Идем, устроим наконец шоу!

— Все будет в порядке, — обещает Ли тетке. — Бад и Морин мне голову оторвут, если я испорчу следующую часть испытания. Это единственное, что меня сейчас волнует.

— Так не испорти, — говорит Додо и обнимает племянницу. Козы донельзя удивлены. Обычно нежности у Додо не в чести.

Бад воткнула в уши наушники от «айпода» и слушает какое-то барахло. На Зигани и Парси снова повязки, Никки сковала сестер наручниками: запястье к запястью.

— Мы возвращаемся домой, да? — спрашивает Зигани.

— Домой? — деланно удивляется Никки. — А как же испытание?

— Разве туалет на улице — это не достаточное испытание? — говорит Зигани.

— Думаю, нам пора домой, — подхватывает Парси. — У меня ухо побаливает.

— Не волнуйтесь, — говорит Бад. — Осталось сделать только одну, последнюю остановку. А потом домой.

Когда Кэйбл приехал домой, Клементине было семнадцать. Его вышвырнули из магистратуры за то, что он вломился в научную лабораторию в Дархэме и освободил подопытных животных. Собак, обезьян, крыс и кошек. Клементина смотрела сюжет об этом по телику вместе с мамой и Люсиндой Ларкин.

— Видишь этого мужчину? — сказала Клементина Люсинде Ларкин. — Это твой дядя! Он сейчас гостит у вас дома!

Ведущий новостей проинформировал зрителей, что когда охрана поймала Кэйбла на лужайке перед зданием лаборатории, у него было при себе ведро, в котором плескался осьминог.

Кажется, Люсинду Ларкин это сообщение совершенно не впечатлило. Она продолжала играться с прядкой Клементининых волос.

— Когда Дэнси привезла Люсинду Ларкин, она была вне себя от злости, — сказала мама. — Твердила что-то про компьютер Джона. Вроде бы наткнулась на что-то в его почте.