Страница 33 из 42
— Да, — соврал я и убедительно кивнул.
Все шесть пограничников расслабились и улыбнулись.
Итак, мы оказались в Испании. Сначала мы поехали в Кадакес, где некоторое время жил Сальвадор Дали. Это замечательный пляжный город на севере, до которого мы добрались без приключений, если не считать, что Дженис и Дэвида укачало на извилистой дороге с многочисленными поворотами. Пока они причитали и жалели себя на заднем сиденье, Нортон сидел впереди, рядом со мной, идеальный пассажир.
Пообедав в Кадакесе, мы направились по высокоскоростному платному шоссе в Барселону, небольшой, красивый и поразительно мудрый город, который можно считать идеальным европейским городом. Еда вкусная, а местные жители очень дружелюбные и любят кошек.
Нортон целый день гулял с нами, посетил место, откуда Колумб отправился на поиски Америки, ходил на экскурсию в Готический квартал, увидел несколько зданий архитектора Гауди, включая строящийся храм Святого семейства, попробовал настоящую каталонскую паэлью в ресторане «Ла Циунета». В заключение кот вместе с нами посмотрел одно из самых величайших представлений западного мира.
Перед собором, главным зданием на площади Готического квартала, собрались сотни жителей Барселоны исполнить национальный танец каталонцев «Сардана».
На город опустилась ночь, сотни свечей мерцали на столиках уличных кафе, создавая атмосферу мистики и романтики. Внезапно люди образовали десять кругов по десять человек в каждом. Они медленно вытягивали руки и торжественно поднимали их над головой. На ногах танцующих были белые туфли на танкетке. Ритуал начался. Примерно тридцать секунд танцоры стояли без движения, затем оркестр, притаившийся в углу огромной площади, заиграл чувственную, сладострастную музыку. Сотни людей начали двигаться по кругу, танцевать и кружиться, как Джерри Льюис в фильме «Нельзя быть слишком молодым». Зрелище показалось мне самым страшным и глупым из всех, ранее увиденных. Готов поспорить, случись такое в Нью-Йорке, танцоров избили бы до полусмерти, а потом арестовали (думаю, заслуженно). Забудьте о красоте и силе ритуала, о горячей испанской крови. Уверяю, это было хуже телемарафона с ирландскими танцорами в День труда.
Вот так прошла первая поездка Нортона в Испанию. Думаю, местные жители впоследствии возвели памятники в тех местах площади, где американские туристы хохотали до колик.
На обратном пути мы остановились пообедать в маленьком ресторанчике на побережье. Мы сидели на улице, пили сангрию, наслаждаясь теплым солнцем, пока Нортон лакомился жаренными на гриле креветками. В какой-то момент к столику подошел официант и молча уставился на кота. Наконец он повернулся ко мне и спросил:
— Ваш кот испанец?
— Нет, — ответил я. — Нортон — американец с шотландскими корнями.
Официант постоял еще пару минут, наблюдая за жующим животным, подошел к нам, похлопал меня по плечу со словами: «Ваш кот достаточно красив, чтобы быть испанцем».
Допив сангрию, мы взяли кота, сели в машину и поехали домой во Францию.
«Ты достаточно красив, — сказал я. — Только не вздумай надевать туфли на танкетке. Даже мое терпение имеет пределы».
Через сорок пять минут мы оказались у французской границы, где не требовали предъявить документы на Нортона, а просто вежливо поприветствовали кота: «Добрый день, месье кот. Как дела?»
Я вернулся домой.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
КОТ В ИТАЛИИ
Еще до нашего окончательного решения обосноваться во Франции Нортону могла представиться хорошая возможность выучить итальянский язык.
Думаю, со временем кот привык бы к некоторым неудобствам и трудностям и вполне счастливо смог бы жить в Италии. Во-первых, коту нравится итальянский корм. Он до сих пор не ест тунца с рисом от компании «Петрит», хотя на его месте я не стал бы выпендриваться: выглядит очень аппетитно. Однако корм «Кошачья радость», аналог «Королевского обеда» фирмы «Гамберетти», судя по реакции Нортона, сравним с блюдами лучших ресторанов, где бывал кот. Иногда мой друг любит погрызть сухой корм со вкусом курицы и говядины от «Бреккиз». Хотя Нортон к сухому корму относится так же, как я к фильмам, где Барбара Стрейзанд играет сексуальную героиню.
Нортон, как и мы с Дженис, много раз бывал в Италии. Голт находится недалеко от границы, и мы часто ездили в страну пасты.
Впервые мы совершили набег на чужую страну спустя несколько недель пребывания во Франции. Мы отправились в Ниццу в гости к Дугласам, но по дороге назад, вместо того чтобы поехать домой, проехали немного вперед и через двадцать минут прибыли в Италию.
Стоит пересечь границу, как оказываешься в абсолютно другом мире. Французы высаживают деревья и растения ровными, упорядоченными секциями, в ряд. Их виноградники превосходно организованы и всегда подстрижены. В Италии понятия четкости и порядка как такового не существует. Создается впечатление, что клумбами занимается исключительно Фостер Брукс.[26] Пять минут езды от французской границы, а сыр и овощи абсолютно другие, как, впрочем, и стиль жизни.
Знакомые из Голта стали считать нас ненормальными, узнав, что мы время от времени обедаем в Италии, а выходные любим проводить в Барселоне. Тогда мы рассказали, что в Америке можно три дня ехать вперед, но так и останешься в своей стране. А если выехать из Голта и три дня ехать куда глаза глядят, то можно оказаться в совершенно новом и незнакомом мире. Вот почему мы периодически обедали в приграничном городке Вентимилье в ресторане на воде «Каравелла» или в «Кунео», прямо в городе, рядом с рынком, где Нортон отказался есть рыбу. Хозяева заведения «Кунео», Беродо и Фигли, очень любили Нортона. Уже к концу первого посещения стало понятно: Нортон может бродить по всем залам как полноправный хозяин. Не знаю, по каким соображениям животные выбирают себе место, но признаю, что выбор всегда делается с умом. Например, в «Кунео» Нортон любил сидеть и есть под большим резным деревянным буфетом, пока мы допивали кьянти.
После первой вылазки в Италию дома в Голте нас ждал сюрприз. Уехав из Вентимильи практически сразу после обеда, примерно в три тридцать, к шести мы добрались до Голта. Въехав в город, мы увидели около двухсот пятидесяти человек (четверть населения), марширующих по улице к Центру досуга и творчества (где проводились и политические дискуссии, и турниры по бинго). Шествие возглавляли двадцать человек, одетые, как Ричард Бартон в конце фильма «Беккет». На марширующих были красные и зеленые длинные платья и остроконечные шапки. Наряд дополняли знаки отличия и предметы, напоминавшие церковную утварь. Более того, люди останавливались через каждые три-четыре метра и дудели в длинные деревянные трубы. Звук сопровождался дружными возгласами горожан.
Естественно, мы поспешили припарковаться и присоединиться к шествию. Любопытно было узнать, что будет дальше. Я подумал, что команда Голта победила во французской версии «Уорлд сериес» или народ праздновал день рождения Бриджит Бардо — уверен, что во Франции это государственный праздник. Оказалось, я ошибался. Ребята в красных и зеленых одеяниях были из братства виноделов, а церковная утварь при более тщательном рассмотрении оказалась маленькими серебряными кубками для вина. Мы приняли участие в ежегодном параде в честь молодого вина. Люди не просто маршировали по улицам, они собирали всех желающих и приглашали их в Центр досуга и творчества отведать молодое красное, белое и розовое вино. Мы с удовольствием стали желающими, дегустировали вино, пожимали руки ребятам, несколько глупо выглядевшим в странных костюмах. Кстати, в параде принимали участие даже женщины — очередная возможность продемонстрировать, насколько современны взгляды у французов. Потом мы уехали домой, озадаченные вопросом, будет ли шествие повторяться всякий раз, как мы соберемся в Италию.
Парад больше не устраивали, а мы продолжили путешествовать по соседней стране.
26
Брукс, Фостер — американский комик, прославившийся изображением пьяных людей.