Страница 41 из 82
Каково же было наше разочарование, когда во второй половине сентября по распоряжению Ставки разграничительная линия между Центральным и Воронежским фронтами была отодвинута к северу и Киев отошел в полосу соседа! Нашим главным направлением теперь становилось черниговское.
Я счел своим долгом позвонить Сталину. Сказал, что не понимаю причины такого изменения разграничительной линии. Ответил он коротко: это сделано по настоянию товарищей Жукова и Хрущева, они находятся там, им виднее. Такой ответ никакой ясности не внес. Но уточнять не было ни времени, ни особой необходимости».
За двадцать дней наступления, опередив далеко своих соседей и глубоко врезавшись в расположение противника, войска 60-й армии продвинулись с боями около 250 километров, освободив многие города и тысячи населенных пунктов.
С падением Нежина, последнего опорного пункта врага, прикрывавшего подступы к Днепру, во вражеской обороне образовалась брешь, через которую и устремились войска армии к своей конечной цели.
22 сентября 1943 года пришла весть о награждении командования орденами. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 21 сентября «за умелое и мужественное руководство боевыми операциями и за достигнутые в результате этих операций успехи в боях с немецко-фашистскими захватчиками» генерал-лейтенант Черняховский Иван Данилович был награжден орденом Суворова I степени, а генерал-майор Тер-Гаспарян Георгий Андреевич — орденом Суворова II степени.
Вторым указом были награждены: орденом Красного Знамени — член Военного совета армии полковник Василий Максимович Оленин, орденом Отечественной войны I степени — начальник политотдела армии генерал-майор Константин Петрович Исаев и второй член Военного совета полковник Василий Иванович Родионов.
Поздравить Черняховского и его боевых соратников с высокой правительственной наградой прибыл командующий фронтом К. К. Рокоссовский.
— Сердечно рад, Иван Данилович, вашим боевым успехам и заслуженной награде, — сказал Константин Константинович, дружески обнимая командарма. — От души поздравляю. Но прошу не почивать на лаврах, — полушутя-полусерьезно продолжал комфронта. — Награда получена за прошлые бои, а впереди Днепр. О непреодолимости Днепровского вала геббельсовская пропаганда трубит на весь мир. А мы, большевики, говорим — непреодолимых преград нет. У вас позади Сейм и Десна. Командование фронта надеется, что скоро позади останется и Днепр…
В Ставке понимали: после поражения в таком большом сражении, как Курская дуга, где гитлеровцы, несомненно, задействовали все свои резервы, складывается удобная ситуация для нанесения ударов на нескольких направлениях по всей ширине фронта — от Балтийского до Черного морей. Возможности для этого были, потому что многие фронты не участвовали в Курской битве и располагали достаточным количеством войск для проведения операций.
Замысел был грандиозный. Все задуманные операции были осуществлены: Смоленская и начало освобождения Белоруссии; изгнание немцев из Донбасса — важного промышленного района; освобождение Левобережной Украины; освобождение Черниговской области; Брянская операция (продвижение от Среднерусской возвышенности к бассейну Десны); Новороссийско-Таманская операция, завершающая освобождение Кавказа; Севастопольская операция (выход к Крымскому перешейку со стороны Перекопа); Керченская десантная операция (высадка в Крыму через Керченский пролив). Все эти операции планировалось начинать в разное время, они как бы перекрывали одна другую, не давая возможности противнику маневрировать резервами, которые у него еще оставались.
Генштабу, генералу Антонову Сталин указал:
— Не терять времени на сложную организацию операций по окружению и выполнению каких-то перегруппировок и маневров. Это отвлекает много сил и требует затраты времени. Нужно использовать сложившуюся сейчас благоприятную обстановку и побыстрее гнать противника к Днепру и по возможности — за Днепр.
Стратегическое значение Днепра, как водной преграды, было огромно. Немцы назвали этот рубеж «Восточным валом» и надеялись надолго остановить Советскую Армию и привести в порядок свои войска после тяжелых поражений.
Боевые действия и война в целом, как предсказывали даже союзники, могла затянуться на Днепре на полгода. Наше командование тоже прекрасно понимало мощь днепровского оборонительного рубежа и предпринимало все возможные меры, чтобы форсировать Днепр с ходу.
Чтобы вдохновить и заинтересовать, всколыхнуть боевой дух офицеров и генералов, Сталин издал приказ: те, кто первыми выйдут на Днепр, будут удостоены звания Героя Советского Союза. Нужно сказать, это обещание действительно возымело свое действие, очень многие командиры и рядовые с удвоенной энергией били отступающего врага и стремились выйти к Днепру, переправиться через него и заслужить эту высокую награду.
Черняховский приказал войскам своей армии форсировать Днепр с ходу, чтобы не дать врагу передышки. Развернулась огромная, напряженная работа по подготовке к преодолению мощной водной преграды, захватившая всех сверху донизу, от генерала до солдата.
В течение 23 сентября войска армии завершили выход на восточный берег Днепра, подтягивали тылы, артиллерию, вели разведку западного берега, заготавливали подручные средства для переправы.
На правом фланге армии от Старо-Глыбово до Ошитки выдвинулись к берегу соединения 77-го стрелкового корпуса генерала Козлова. Черняховский приказал ему форсировать Днепр на всем своем 15-километровом участке, имея главную переправу западнее Окуниново, и захватить плацдарм между притоками Днепра Припять и Тетерев.
На левом фланге, на 10-километровом участке, выдвигались на восточный берег соединения 30-го стрелкового корпуса генерала Лазько. Ему была поставлена задача форсировать Днепр у Тарасовичей и захватить плацдарм к востоку от Дымера.
На стык 77-го и 30-го стрелковых корпусов после переправы через Десну Черняховский выдвигал 24-й стрелковый корпус генерала Кирюхина. Его соединения развертывались на 15-километровом участке — Новоселки — Чернин — Ровжи, имея задачу захватить плацдарм на западном берегу Днепра у Толокун, Ясногородка.
Наступавшему уступом за левым флангом армии 18-му гвардейскому стрелковому корпусу генерала Афонина со 150-й танковой бригадой командарм приказал временно перейти к обороне и обеспечивать оголенный промежуток с далеко отставшей соседней 38-й армией.
7-й гвардейский механизированный корпус генерала Корчагина сосредоточивался за правым флангом армии в районе Старо-Глыбово, Окуниново.
9-й танковый корпус из состава армии убыл.
Широкая река с многочисленными островами и протоками между ними, отсутствие в воинских частях и соединениях табельных переправочных средств и яростное сопротивление врага потребовали от командиров всех степеней высокой организованности, а от войск — массового героизма, решительности, стойкости, отваги.
К 30 сентября войсками 60-й армии были захвачены три плацдарма. На правом фланге западнее Окуниново, от устья Припяти до Тетерева, шириной до 15 и глубиной до 10 километров занимали части 77-го стрелкового и 7-го гвардейского механизированного корпусов.
В центре армейской полосы у Толукун — Ясногородка, протяженностью до 12 километров и глубиной от 1 до 2 километров, закрепились части 24-го стрелкового корпуса.
На левом фланге, восточнее Дымера — по фронту около 8 километров и в глубину 3–4 километра — занимали части 30-го стрелкового корпуса.
Таким образом, наибольшего успеха армия достигла на своем правом фланге. Для дальнейшего расширения правого плацдарма Черняховский 1 октября переправил туда 18-й гвардейский стрелковый корпус генерала Афонина. На захват и удержание этих плацдармов армия затратила целую неделю.
Каждый новый день прибавлял имена новых героев. Заслушивая доклады командиров соединений и офицеров своего штаба, читая боевые и политические донесения, просматривая армейскую газету, Черняховский всюду видел высокий боевой дух своих войск, восхищался стойкостью и героизмом отличившихся в боях воинов.