Целительная сила любви

Степан проводил Ольгу до ворот усадьбы.

— Не печальтесь, матушка, — тихо вымолвил он. — Знаем, что за нас радеете.

Ольга кивнула и побрела ко входу в свои покои. На крыльце она присела и в который раз за сегодняшний день заплакала… Руки сами потянулись к заколкам, стягивающим прическу. Она распустила черные витые пряди волос по спине и так и сидела, не желая, чтобы ночь заканчивалась.

То ли силы настолько оставили ее, то ли не слыхала она модного слова «предчувствие», но Ольга совершенно не ощущала взгляда, направленного на нее из темного сада, и совсем не задумывалась о том, как выглядит сейчас в лунном свете, растрепанная, сидя на крыльце после визита ночного гостя. Если кто-то и говорил ей о чести, о том, как надо выглядеть в глазах общественности, то это была не мать и уж точно не Истопин, который видел в ней лишь ребенка как в двенадцать, так и в пятнадцать, и в двадцать лет… Он сам мало заботился о приличиях, выбрав жизнь деревенского затворника, и уж тем более не призывал к этому окружающих. Он больше, чем добродетель, ценил Ольгины медицинские таланты.

Тем не менее Ольга как раз и отличалась добродетелью. Рано смирившись с тем, что приличный человек не может захотеть на ней жениться, Ольга просто похоронила эту часть своей личности. Она не думала о мужчинах и, будучи оторванной от родителей, занималась только тем, что связывало ее с родными Лемешами, а именно приготовлением лекарств.

О ней и Истопине судачили всякое, Ольга хранила молчание и жила как привыкла. Мать приучила ее к тому, что общественное мнение может изжить только время, и Оля терпеливо ждала. Ни разу в жизни она не подтвердила и не опровергла ни одного дурного слова, услышанного в свой адрес. Впрочем, и слышала она их не часто… Те, кто знали Ольгу хотя бы немного, быстро переставали сплетничать о ней.

Александру надоело томиться в мокром и темном саду. Чертыхаясь и коря себя за то, что поддался колдовским чарам, он пробирался ко входу в поместье и своими ночными хождениями туда-сюда разбудил половину прислуги. На задворках залаяли собаки, ночь перевалила за середину. Метелин вернулся в свои комнаты и с отвращением сбросил мокрые сапоги! Черт! Черт! Черт!!! Эта женщина смогла обмануть его, как обманывала дядю. Еще неизвестно, что она могла бы натворить!

Только что он прекрасно видел через окна сторожки, как этот невинный ангел обнимался с заезжим камер-юнкером! Вот оно! Вот чем мешал Ольге Истопин и что он мог дать ей. Неизвестно, каким обманом она смогла заставить Ивана Федоровича подарить ей свое имя, но несомненно, что это ей нужно, чтобы выйти замуж за своего тайного любовника! Интересно, сам-то заезжий удалец знает, с кем имеет дело? То, что между ними нет плотской любви, Метелин был уверен, потому что следил за Ольгой с того момента, как она покинула свой дом и потащила ребенка на окраину деревни. Возможно, наивный влюбленный действительно считает, что женится на дочери известного аптекаря. А может, он не так уж наивен и Ольга помогает ему в каких-то темных делах.

От подобных подозрений Александру становилось страшно и душно. То Ольга казалась ему исчадием ада, то невинной жертвой обстоятельств. Хотелось схватить ее в охапку и увезти подальше из России, в какое-нибудь приличное общество, где она забудет свое прошлое и будет просто улыбаться, причем только ему одному. Потом хотелось, напротив, разоблачения Ольги, ее покаяния и… Нет не казни, конечно, а, например, пострига в монастырь, откуда она опять же не сможет никому улыбаться, даже ему.

Перебирая в голове такие возможности, Алекс представлял себя карающим мечом правосудия, но совсем не понимал, какой из двух вариантов нужно выбрать. К утру он совладал с собой и принял решение заняться делами. Для этого он вознамерился избегать Ольги и пребывать в одиночестве. Ему нужны были документы медицинского управления, все счета и информация о ведении дел. Также он хотел спокойно все обдумать и собрать доказательства, касающиеся связей Ольги. Алекс был настроен решительно. Следует прекратить ее тайные ночные встречи и узнать, кто стоит за всеми секретами.

Следующие несколько дней Александр строго придерживался избранного плана. Он завтракал в комнате, обедал в зелейной лавке, ужинал там же, общался с Тюриным и Расточным и занимал их настолько, чтобы у них, как и у него самого, не хватало сил и времени справляться об Ольге.

У него получилось устать и отвлечься. Теперь даже к Дуне не испытывал он соблазна. Она казалась ему обычной упитанной бабой неприметной наружности. Услыхав такую характеристику, Дуня, не задумываясь, отравила бы нового барина, которого, если честно, не считала особо привлекательным, потому что в мужчинах ценила беспомощность, и кокетничала с ним только из собственных представлений о любезности.

Дела в лавке шли неплохо, но документы находились в ужасном состоянии. Приняв решение отправиться в Петербург для улаживания всех вопросов, Александр исполнил его немедленно. Получилось, что за неделю он решил больше бумажных проблем, чем затворнику Истопину удавалось за год.

Наследование Метелиным дел Ивана Федоровича было принято однозначно благосклонно, потянулись всевозможные нужные визиты. За свою короткую поездку Александр ни разу не вспомнил об Ольге.

В Петербурге он, не задумываясь, посетил Жюли, и с наслаждением обедал в ее апартаментах, правда, сделал это, сведя знакомство с ее французом. Жюли была мила и даже демонстрировала им свою игру на фортепьяно. Уезжая из этого гостеприимного, полного роскоши и разврата дома, Алекс с удивлением обнаружил, что с Жюли ему скучно.

Этим же вечером он ужинал с придворным лейб-хирургом Лестоком, который сам выразил желание с ним лично познакомиться. На этом же приеме ему назначили еще несколько встреч.

Пересекаясь по делам с разными людьми, Александр пристально вглядывался в лица, пытаясь отыскать того, кого он ночью видел с Ольгой. Многие высказали ему в приватной беседе, что являлись клиентами Истопина и знакомы с его прелестной помощницей, но никто из них не походил на того человека, с которым Ольгу связывало нечто большее, чем индивидуальные заказы на лекарства. Метелину и в голову не приходило, что тот, кого он так долго и безуспешно ищет, сейчас находится не в Петербурге, а в Москве, и занят тем, что спасает от тщательно скрываемой болезни любимую женщину… С точки зрения Метелина, все знакомые Ольге мужчины должны были домогаться только одной женщины… Такие заблуждения вполне простительны, хоть и нелепы, но более свойственны юношам, пылким и влюбленным.

Ночью Александр падал замертво и засыпал крепким сном, опьяненный успехами. Прислуга в его съемном доме отличалась радушием и приветливостью. Тем не менее, уезжая, Алекс принял решение не продлевать контракт, а прислугу распустить. Это был его первый шаг к тому, чтобы из городского франта стать сельским барином. Себе же он это объяснял экономией и тем, что, пересмотрев свое нынешнее положение дел, при необходимости сможет быстро купить собственный дом, например в Москве. Почему бы и нет?

Так или иначе, но прислуга получила приказ упаковывать личные вещи Алекса для переезда в Аннину слободу. Все лишнее он решил продать или раздать тем же прислужникам. Все мысли Алекса возвращались к небольшой усадьбе.

Дорога назад прошла без происшествий, и, вернувшись менее чем через две недели, Алекс был полон самых благодушных планов. Он не встретил никакого подтверждения того, что Ольга могла быть коварной любовницей Истомина. На его скупые выкладки о новых владельцах с указанием того, что Ольга в качестве дочери Истопина наследует половину имения, многие удивлялись, но никто не смеялся вслед, как предполагал Метелин. Поэтому, развеявшись и соскучившись, Александр с легким сердцем возвращался домой. Новоявленная родственница теперь казалась ему весьма пикантным дополнением к наследству, и он был полон решимости этим воспользоваться, к удовольствию всех заинтересованных сторон.