Страница 68 из 84
И с Елеона поспешил, немедля,
в столичный город Иерусалим.
И в тот же час, гордынею ведом,
вошел в столицу царь Авессалом…
*******************************
1.По смерти Амнона Авессалом оказался в положении старшего сына царя, наиболее вероятного наследника его престола. Нет ничего невероятного в том, что перспектива данного положения играла далеко не последнюю роль в мести брату Амнону.
2.По прошествии сорока лет царствования Давида. Предполагают, что сюда вкралась описка. Вместо "сорока лет царствования Давида" читают "четырех лет" со времени возвращения в Иерусалим (или, согласно И. Флавию, со времени полного примирения с отцом, XIV:33) Авессалома. В еврейском тексте слов "царствования Давида" нет; западные комментаторы указывают, что их нет и в текстах сирийском и арабском.
3.Гило - город к югу от Xеврона.
4.У Беф-Мерхата, в греческом тексте - , т. е. в отдаленном жилище. Philippson предполагает, что это был загородный дом или дача (Lusthaus). В русском тексте название это оставлено без перевода, как имя собственное. Быть может, Беф-Мерхат был не только дачей, но целой окраиной города, одной из его "слобод".
5.Под Хелефеями и Фелевеями понимают личную почетно-охранную стражу государя.
6.Мудрые советы Ахитофела ценились так высоко, как если бы это были советы самого Бога.
7.Архитянин, т. е. житель города Архи, расположенного между Вефилем и Атарофом.
8.Будешь мне в тягость, так как вид твоего непритворного горя будет только угнетать меня.
Вторая Книга Царств, гл.16
Давид отдаёт Сиве всё имущество Мемфивосфея, который надёётся вернуть себе царство через восстание Авессалома; Семей из дома Саулова поносит убегающего Давида и бросает в него камни; Хусий и Ахитофел приняты Авессаломом, как советники; Наложницы Давида.
Идя с горы, Давид увидел Сиву.
К нему слуга Мемфивосфея шёл.
И пару мулов сытых и красивых
на поводу он за собою вёл.
Изюма связки, смоквы, двести хлебов
навьючены и мех вина на них.
И царь спросил: «Куда под ясным небом
стремишься ты от пажитей своих»?
Ответил Сива: «Правду говорю –
привёл я мулов нашему царю,
плоды и хлеб – всё отрокам для пищи,
для ослабевших в странствии – вино.
Подумал я: в пути не будет лишним,
что Господом для жизни нам дано»!
«А что Мемфивосфей? – Давид промолвил, –
Где сын сей господина твоего»?
И Сива отвечал, без недомолвок:
«Он в Иерусалиме ждёт того,
что дом Израилев теперь придёт –
отцово царство там ему вернёт». 1
« Тогда ты всё добро Мемфивосфея!
возьми себе! – сказал на то Давид.
И Сива, от восторга холодея,
воскликнул, что душа его велит:
«Да обрету в глазах царя я милость»!
И поклонился низко, до земли.
И вот с горы процессия спустилась.
До Бахурима к вечеру дошли. 2
Семей тут вышел Вениамитянин
и стал злословить, камни, пыль бросать,
стараясь поточнее бросить камень,
чтоб им в царя, в людей его попасть.
«Убийца, беззаконник, уходи, –
кричал он, – Да погибнешь ты в пути!
Господь всю кровь семьи царя Саула
на голову твою оборотил!
Но с царствия тебя, как ветром сдуло –
твой сын Авессалом тебя сгубил!
Саула царство ты себе присвоил!
Его себе ты незаконно взял!
Мечом ты дом Саула упокоил,
и вот Господь за всё тебе возда!
Ты кровопийца и теперь в беде!
Господня кара ждёт тебя везде»! 3
Сказал царю Авесса, сын Саруи:
«Зачем злословит этот мёртвый пёс
на господина моего? Пойду я
и голову сниму его всерьёз»!
Но царь ему сказал: «Пускай злословит.
Что мне и вам до этих злобных слов?
Когда мой сын отцову душу ловит,
Вениаминов сын сильней того!
Оставь его, такой уж мой удел.
Ему Господь злословить повелел.
Господь призрит моё уничиженье
и за злословье благостью воздаст.
Гонимый вызывает сожаленье
и, может быть, помилует Он нас».
И шли вперёд. Семей, пылая гневом,
шёл рядом по окраине горы,
не отходя ни вправо, ни налево,
от царской свиты до ночной поры.
Потом отстал он и в ночи пропал,
а царь с народом сделали привал.
Бегство Давида
Авессалом и все Израильтяне,
с Ахитофелом, неразлучным с ним,
торжественной колонной утром ранним
вошли в столицу – в Иерусалим.
К Авессалому Хусий Архитянин,
Давидов друг, с поклоном в дом вошёл.
«Пусть царь живёт и властвует над нами! –
такую речь с порога он повёл.
«Вот так ты служишь другу твоему!?