Всех убрать!

Сатро многозначительно ему улыбнулся.

— Знаешь, Джонни, я навел о тебе справки в Сан-Франциско. Надеюсь, ты на меня за это не в обиде?

— Вполне возможно, что в обиде, — буркнул Джонни. — Однако, полагаю, тебе на это наплевать.

Сатро расхохотался.

— Да, верно, что тебе недостает размаха. Тебе его всегда недоставало. Однако ты умен и смел. Так почему так вышло? Пороху не хватило?

Джонни пожал плечами и ничего не ответил, давая мышцам время на то, чтобы расслабиться.

Ложная информация проверку выдержала. Снабдил его такой легендой Райли. Всю свою жизнь, проведенную в Сан-Франциско и в его окрестностях, как за решеткой, так и на воле, Эдди Марчелло оставался заурядным мелким бандитом. Он был объявлен в розыск за серию вооруженных ограблений, когда исчез из Калифорнии. Согласно информации, к которой Райли имел доступ, труп Эдди обнаружили на дороге, ведущей в Мексику; решили, что произошел несчастный случай. А поскольку он никогда и ни с кем не был особенно близок, смерть его стала событием слишком незначительным, чтобы удостоиться чести быть упомянутой хоть в какой-то газетенке. И потому существовала очень большая вероятность, что никто из собратьев по профессии про неё не знает.

Таким-то образом Джонни Морини и превратился в Эдди Марчелло, он же Джонни Марч. Стал человеком, решившим начать новую жизнь в новых краях.

И это прикрытие успешно выдержало испытание.

Сатро махнул братьям Стеллано:

— Возвращайтесь на пост, и на этот раз постарайтесь не заснуть.

Сэм мрачно смерил Джонни взглядом, прежде чем вышел вслед за братом через кухню. Сатро повернулся к Джонни:

— Возьми стакан и забери свою пушку.

Пит Стеллано оставил револьвер 38-го калибра, отобранный у Джонни, на стойке бара. Морини сунул его за пояс, нацедил себе полную кружку пива, обошел вокруг стойки и уселся на табурет. Пригубил, медленно отпил большой глоток и посмотрел Сатро в глаза:

— Ты что-то говорил насчет обеда. Я бы сейчас отнюдь не отказался...

— На кухне есть сэндвичи. Поедим, когда поговорим.

— Тогда говори.

Сатро махнул в сторону телефонной кабины.

— После того, как он оттуда выйдет.

Джонни маленькими глотками потягивал пиво и, запасшись терпением, наблюдал за человеком в кабине. У него начали появляться догадки насчет того, кем был этот субъект.

Его подозрения подтвердились, когда мужчина покинул телефонную кабину и через весь зал направился к ним с Сатро.

— Хочу тебя представляю моему патрону, — сказал Сатро. — Это — Лу Фава.

Фава не протянул руки. Он ухватил своей квадратной лапой, украшенной сверкающим бриллиантом, стул, придвинул его к себе, развернул и уселся верхом, лицом к Джонни и Сатро. Его мутные карие глаза оценивающе уставились на Джонни. В нездоровом костлявом лице тепла было не больше, чем в куске бетона, источенном непогодой. А в голосе звучал металл.

— Итак, ты и есть тот, кого зовут Эдди Марчелло?

— Джонни Марч, — решительно поправил Джонни.

Лу Фава раздраженно отмахнулся.

— Имя не важно совершенно.

— Не для меня; мне оно важно.

— Поосторожнее! Не забывай, с кем говоришь, — прорычал Сатро. — Это тебе не со шпаной глотку драть!

— А я к вам в гости не напрашивался, — заявил Джонни. — Сами пригласили.

Фава кивнул.

— Угу... И вполне может оказаться, что тебе подвернется самый блестящий шанс. На старом месте ты никогда не мог выбраться из дерьма. И кончил тем, что вынужден был оттуда слинять. Сам виноват — нужно было найти себе крышу. Так вот, здесь тебе предоставляется возможность взять реванш. Ты мог бы сделать гигантский шаг и влиться в ряды крепкой организации, способной позаботиться о своих. Если только я дам на это свое согласие.

— Ты хочешь сказать, если даст согласие Макс Виджиланте?

— Это одно и то же. Если я скажу дону Массимо, что ты годишься, он мне поверит на слово.

Джонни прикинул, что пора выказать свой энтузиазм.

— Послушай, ты желаешь знать, интересует ли меня такое предложение? Конечно же, интересует. Кого бы оно не заинтересовало? Только не нужно мне твердить, что я уже потерял слишком много времени и так ничего и не добился. Я и сам это знаю. Но слушай... я себя спрашиваю, а что я мог такого совершить, что удостоился подобных предложений?

— Бен Корнгольд говорит, что тебе можно доверять, и что ты — парень не промах, — заявил Фава. — Джо тоже подтверждает, что ты нам полностью подходишь. А я как раз нуждаюсь в таком человеке.

— Для какой цели?

— У нас тут есть проблема. Я расширил границы нашего района как раз до этих мест между Филадельфией и Ридингом. Начиналось все с прачечных. Это тебе ни о чем не говорит?

Джонни пожал плечами.

— Это бизнес.

Более того, это был тот род легального бизнеса, которой охотно занималась мафия. Они поставляли белье, салфетки, полотенца и прочее в мотели, в рестораны, в бары. Для начала — по демпинговым ценам. Однако как только клиенты начинали от них зависеть, цены сразу вздували до небес. И клиенты быстро понимали, что нужно платить и никому не жаловаться.

— Это занятие приносит отличные доходы, — заметил Фава. — Кроме того, я распространил наше влияние и на другие виды бизнеса. Вначале никто ничего против не имел, никто не дергался. И вот теперь, когда дела пошли, типы из Ридинга внезапно вообразили, что эти места снова должны отойти к ним.

Кое-что про это Джонни уже узнал во время предыдущего визита в «Карней таверн». В нем пробудился живейший интерес, и он без колебаний решился рискнуть и постараться разузнать побольше.

— Но банда в Ридинге намного меньше, чем семейство Виджиланте.

— Несомненно, — подтвердил Фава. — Но не следует её недооценивать. Так же как и старого лиса, который там за главного. Ты слышал про Аль Белла?

Джонни покачал головой. Ридингский Capo Mafioso по прозвищу Аль Белл (от его настоящего имени — Альдо Беллагамба) сколотил организацию, которая компенсировала свои скромные размеры теснейшей спаянностью членов. Два его сына — Фрэнк и Тони — стали его заместителями. Но даже эта парочка сорвиголов жила в постоянном страхе перед стариком.

Фава любовался игрой своего бриллианта с таким видом, точно это был обыкновенный хрустальный шарик:

— В его банде есть пара ребят, которые сочли себя крутыми. Последнее время они повсюду растрезвонили, что выгонят меня пинком под зад обратно в Филадельфию и не боятся никаких последствий.

Джонни покосился на Сатро, который собрался нацедить себе следующую кружку пива.

— Таким вот почему позади дома и наверху сидит охрана?

Сатро спокойно кивнул.

— Обычная предосторожность. Никогда нельзя знать наверняка.

— До нынешнего времени, — уточнил Фава, — сыновья дона Альдо довольствовались тем, что только разевали пасть. Однако я не очень-то люблю, когда мне угрожают.

Джонни посмотрел на него в упор.

— Вообще-то, судя по тому, что я слышал, вы не довольствуетесь тем, что просто этого не любите.

Впервые за все время разговора Фава изобразил что-то вроде улыбки. Это не было настоящей улыбкой. Скорее это походило на трещину в бетонной корке.

— Вообще-то, да. Но тут есть сложности. Дон Массимо и дон Альдо вместе приехали сюда из Старого света. Они в известной степени связаны друг с другом. Они были друзьями... и ими остаются. Как раз поэтому дон Массимо не желает насилия. Если все можно устроить иначе.

— Вполне понятно, — кивнул Джонни. — Война нанесла бы вред бизнесу. Как одной стороны, так и другой.

— Верно. Именно потому я пытаюсь избежать столкновения. Хотя они его хотят, и очень. Возможно, они решат перейти к активным действиям. Значит, мне нужно, чтобы кто нибудь там потоптался и завязал с ними хорошие отношения. Чтобы дать мне знать, если что-то станут затевать. Всех в нашей банде они знают, для дела нужен человек со стороны. Вроде тебя.

Итак, Фава предлагал Джонни проникнуть в ридингскую банду, чтобы заняться шпионажем.