Волчий мир. Трилогия

Одинцов обвел взглядом поле боя и увидел лежащего на земле Глеба. Он зажимал красными от крови руками живот. Лицо покрывали мелкие бисеринки пота. Дыхание как у загнанной лошади.

Серега подошел к нему, опустился на колени.

Ничего не сказал. А что тут скажешь? Соврать умирающему, что все будет хорошо и он выкарабкается? Что за чушь несусветная. Одинцова всегда раздражали эти эпизоды в голливудских картинах. Но там искусство, а тут война.

– Спасибо тебе, – смог только произнести Одинцов.

Глеб посмотрел на него глазами, полными боли, и вцепился одной рукой в Серегу.

– Моим передай, что я не хотел, – произнес из последних сил Глеб и кончился.

Лицо разгладилось, облагородилось. Серега отцепил руку, уложил на грудь и закрыл глаза.

«Спи спокойно, боевой товарищ. Не довелось тебя узнать при жизни получше, но уверен, ты был хорошим человеком. Только, видать, очень невезучим», – подумал Одинцов, поднимаясь с земли.

Жар и Хорст тем временем собрали всех коней, и гладиаторы под руководством Смотрящего грузили добычу, увязанную в тюки.

– А что с деревом? – спросил Серега.

– Там лежит. Решили не оттаскивать. Лесом уйдем, – ответил Дорин.

Разумно. Скоро разоренный караван обнаружат и отправят за грабителями погоню. Поваленное дерево хотя бы на время задержит их.

Наконец с приготовлениями было покончено. Своих мертвецов они решили оставить тут. Времени на похороны не было. Четырнадцать навьюченных лошадей прядали ушами и пофыркивали в ожидании всадников.

– По коням! – рявкнул Серега.

Сначала Одинцов помог Айре забраться на пегую лошадку, а потом и сам запрыгнул в седло.

– Не поминайте лихом, – попрощался он с купчишкой и его компанией.

Толстяк брезгливо поморщился. Полная дама никак не отреагировала. Кармелита разразилась отборным ругательством. Кто же она все‑таки такая? Студентик яростно сверкал глазами. Смелости ему не хватало схватить копье, лежащее от него в десятке шагов, и попытаться отомстить обидчикам. Либо трус, либо слишком умный. Что он мог сделать одним копьем с злыми вооруженными мужиками. Героически погибнуть разве что. Священник, зажав крест в руке, с закрытыми глазами отчаянно молился.

– Тронулись! – приказал Серега.

Гладиаторы один за другим неспешно скрывались в лесу. Айру Одинцов отправил с Шустриком. Сам же уходил последним вместе с Дорином и успел увидеть поднявшиеся клубы пыли далеко позади на дороге. Похоже, их нагоняют нежданные гости. Надо поторопиться.

Залепив коню ногами в бока, Серега закричал:

– Ходу!

Глава 13Дорога

Ровельский лес был очень хорошо знаком Леху Шустрику. Биография у него богатая на события и путешествия, вот и в этом лесу довелось побродить. Так что все тропки‑дорожки он лучше всех знал, поэтому именно ему Одинцов доверил проложить маршрут отступления, из расчета, что времени на раздумья и колебания у них не будет. Шустрик с заданием справился на «пять».

Погоня на хвосте. Егерей сбрасывать со счетов нельзя, да и подвергшийся разбою купец так это не оставит. Его обидели, и даже страховые выплаты не смогут унять душевную боль, так что на Ровельском тракте показываться нельзя, а по лесу верхом не больно‑то и поездишь. Тут сплошные кочки да буераки. Либо всадник шею свернет, вылетев из седла, либо конь ноги переломает. Дорога‑то не изведана. Каждый шаг может стать роковым.

Да вот только Шустрик знал одну заброшенную дорогу контрабандистов. Ею не пользовались лет десять, но там вполне можно было пройти конными. Это он и предложил Одинцову. Серега засомневался. Мол, если дорогой давно не пользовались, то где гарантии, что от нее хоть что‑то осталось. Шустрик сумел убедить его.

Лет тридцать назад, за точность Лех не ручался, в этих местах промышляла банда Хами Доброго. О ту пору граница между княжествами Боркич и Вестлавт была закрыта на большой и очень ржавый замок. Накануне отгремела семидневная война, во время которой князь Болеслав Боркич пытался захватить Вестлавт и получил крепкого пинка под зад. С трудом удалось удержать границы в прежних пределах. Вестлавтцы, выбив агрессора со своей земли, собирались в гости к соседу учинить справедливый суд над неудачливыми захватчиками. Только смерть князя Казимира Вестлавта остановила войско. И ведь какое удачное стечение обстоятельств, Казимир подавился вишневой косточкой. Никто не смог ему помочь. Взошедший на княжеский трон наследник Ромен Большерукий, правящий до сих пор Вестлавтом, отозвал войска, усилил границы с Боркичами и ввел полный запрет на торговлю с враждебным княжеством. Все бы ничего. Только за долгие годы тесного торгового сотрудничества вестлавтцы привыкли к ряду боркических продуктов и жизни себе без них не представляли. В частности, вестлавтцы отказывались пить пиво местного приготовления. Никакие патриотические чувства не могли заставить их пить «эту мочу», которую производили вестлавтские пивовары. А вот эли, лагеры и портеры боркического разлива пользовались большой популярностью. То же самое касалось сыров, крепленых вин и кое‑каких других товаров по мелочи. Напротив, княжество Боркич нуждалось в ряде товаров, производимых Вестлавтом. В основном это были ткани для рубах и штанов, кожаные изделия и ножны для холодного оружия. Закрытие границы также сильно сказалось и на простых гражданах Боркича. Но, как известно, любое препятствие и запрет – это лишь повод придумать способ, как его обойти. Не прошло и месяца, как через границу княжеств потянулись караваны контрабандистов, работающих не только под прикрытием, но и по негласному благословению глав обоих княжеств. Понятное дело, что пользоваться привычными торговыми трактами было нельзя, поэтому контрабандисты проложили через леса тайные тропы. После того как границы были открыты, некоторые товары все же остались в запрещенных списках, но большая часть контрабандистов сошла со сцены. Остались только истинные мастера своего дела. Таким оказался атаман Хами Добрый.

Кто он? Откуда? История умалчивает эти подробности. Известно только, что Хами Бородатый служил в банде Ульна Горбыля, человека очень известного на теневом рынке. Поговаривали, что Ульн не брезговал убивать бродячих магиков, а полученные от них нены продавал по заниженной цене. Но правда это или нет, за давностью лет никто не мог сказать. Ульн Горбыль был человеком очень жестоким и часто помимо контрабанды промышлял откровенным разбоем по соседним деревням. Однажды даже захватил замок Дерри, что стоит на самой границе с княжеством Вестлавт. В результате Ульн настроил против себя всех окрестных дворян и княжеских егерей, что они собрались вместе, заманили банду Горбыля в ловушку и перебили ее. Самого атамана отвезли в Вышеград, где прилюдно четвертовали. Из всей банды только Хами Бородатому и удалось спастись. Правда, есть версия, что именно благодаря прозорливости Хами удалось ликвидировать банду Горбыля. Выражаясь современным языком, настучал он кому надо, а за это получил индульгенцию предыдущих грехов.

Со смертью Ульна Горбыля оказался разрушен торговый канал. И Хами Бородатый занял это место. Чтобы окончательно всех убедить в том, что он будет вести иную политику, нежели всем осточертевший своими выходками Горбыль, Хами сменил прозвище и стал называть себя Добрый.

Когда границы открылись, большинство контрабандистов перекрасились в легальных торговцев, открыли свои лавки в крупных городах княжеств и занялись, так называемым «честным бизнесом». Только Хами Доброму подобная игра оказалась не по нутру, и он продолжил возить контрабанду через границу, поэтому время от времени на рынках Вестлавта и Боркича всплывали товары из списка запрещенных. Почти десять лет водил караваны тайными тропами Хами Добрый. Его карьера закончилась внезапно. Кто‑то из ближнего круга сдал атамана со всеми потрохами. То ли совесть гражданская проснулась, то ли зависть одолела, но шайка Хами Доброго при переходе через границу княжеств в районе Глухого лога попала под перекрестный огонь егерей. Почти всех положили тогда. Мало кому удалось спастись. Сам же атаман Хами Добрый был взят в плен живым и подвергнут казни через четвертование в Краснограде. Так он зеркально отразил судьбу своего былого командира Ульна Горбыля.

Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.