Страница 32 из 52
Харуюки закусил губу и тут же сам себе ответил:
«Вряд ли. Номи сам говорил, что "просто друзей" не бывает; думаю, это и к нему самому относится. И наоборот: если бы у него был такой друг, думаю, Номи… и сам бы стал нормальным Бёрст-линкером».
Слова Харуюки были совершенно ни на чем не основаны, но Такуму тут же согласился.
«Да. Да… так и есть. Это будет бой между нами, Бёрст-линкерами, и пользователем ускорения Номи. Нам позволяет держаться наша гордость… верно…»
На миг общая воля друзей прошила нематериальный контур «голосового вызова» белой вспышкой.
Харуюки кивнул и решительно передал свою мысль:
«Хорошо, я приму его предложение. Я отправлю Номи первое время встречи, когда вы с ним оба закончите занятия в секции и вернетесь по домам… скажем, в восемь вечера. Потом будем откладывать минимум десять раз, суммарно минимум на час, так что засаду он нам устроить не сможет».
«Понял».
Услышав этот четкий, как удар, ответ, Харуюки ощутил, как напряжение потихоньку уходит из его плеч, и добавил еще:
«…И потом, честно говоря, все решить за один бой мне самому больше нравится».
«Ху-ху, да, Хару же любит сверхсосредотачиваться. Ты всегда предпочитаешь все решать разом».
Друзья коротко рассмеялись, договорились встретиться после школы, и Харуюки разъединился.
Как здорово, что Такуму со мной.
При этой искренней мысли Харуюки от всего сердца порадовался, что полгода назад при первом своем сражении с Сиан Пайлом не стал наносить другу завершающий удар.
После школы. 7.30 вечера.
Харуюки, прибравшись у себя в гостиной, как раз вынул из холодильника замороженную пиццу, чтобы, как обычно, ее разогреть, когда раздался звонок в дверь.
Быстро глянув в голографическое окно и увидев лицо Такуму, Харуюки выскочил в коридор. Там нажал кнопку отпирания и побежал к двери.
– Привет. Точно, как в ап-…
Не успев добавить «-теке», Харуюки застыл, и у него отпала челюсть.
Сбоку-сзади от стоящего с серьезным лицом Такуму виднелся еще кое-кто знакомый.
– …Ти-Тию?!.
«Почему ты пришла именно сейчас?»
Не дав Харуюки возможности задать этот вопрос, одетая в домашнее Тиюри тусклым голосом пробормотала «прошу прощения» и вошла. Быстро миновав Харуюки, она сразу направилась в сторону гостиной.
Обалдело проводив взглядом ее спину, Харуюки развернулся к Такуму.
– …П-почему?
– Я ее не звал. Она сама зашла, когда я поднимался на лифте, – промямлил Такуму, склонив голову набок, будто сам не понимал, что происходит. Потом выдохнул и закрыл за собой дверь.
Кивнув, Харуюки пошел по коридору вместе с Такуму.
Тиюри была не в гостиной, а в кухне. Подняв коробку замороженной пиццы, которую Харуюки оставил в раковине, она едва-едва улыбнулась и произнесла:
– …Вы, как всегда, едите эту дрянь.
После чего сунула коробку обратно в холодильник и приподняла бумажный пакет, который, судя по всему, принесла с собой.
– Я попросила маму снова сделать лазанью. Давайте втроем ее съедим.
И после короткой паузы добавила:
– …Не бойтесь, я туда яду не подсыпала.
Едва Харуюки услышал эту шутку, острая боль пронзила его грудь, и лицо исказилось.
Почему у нас все стало вот так?
Отвернувшись, он увидел, что взгляд Такуму за стеклами очков тоже потяжелел.
Не в силах смотреть на них обоих, Тиюри быстро достала термоконтейнер и разложила его содержимое на три тарелки. Потом, ловко держа одну тарелку в левой руке и две в правой, перешла в гостиную.
– Давайте сюда, садитесь.
Улыбнувшись, она поставила тарелку с немного большей порцией перед Харуюки, а две другие, с одинаковым количеством содержимого, перед собой и Такуму. Достала вилки из отделения для приборов в обеденном столе и протянула друзьям.
По сравнению с поведением Тиюри всю прошлую неделю, каждое ее действие по отдельности казалось каким-то значимым; а они сплетались вместе в невидимую нить. В конце концов Харуюки почувствовал, что просто не может на это смотреть. Он взял вилку и, уткнувшись взглядом в тарелку, тихо промямлил:
– Спасибо. Приятного аппетита.
– …Приятного аппетита, – сказал и Такуму. Потом Тиюри произнесла «налетай», и это послужило сигналом – все трое принялись в молчании уничтожать лазанью, приготовленную специально для них мамой Тиюри.
Было вкусно. Намного вкуснее, чем неделю назад. Но, наслаждаясь вкусом, Харуюки продолжал чувствовать ту же боль в груди. Понимая, что если перестанет есть, то заплачет, он держал тарелку и сосредоточенно уписывал ее содержимое.
Три тарелки опустели за пятнадцать минут. Тиюри, вымыв посуду, вернулась и снова села за стол.
Какое-то время все трое молчали. На часах было 7.50, когда Тиюри наконец раскрыла рот.
– …Номи сказал мне прийти. Туда, где у вас бой.
– Что…
– Э…
Возгласы вырвались у Харуюки и Такуму одновременно.
После краткого потрясения мысли Харуюки завертелись со страшной быстротой.
– По… понятно. Ну да, ты же уже на четвертом уровне… и тоже можешь нырять в «Безграничное нейтральное поле»…
Харуюки по глупости вовсе не рассматривал возможность того, что Тиюри туда придет. Но, конечно же, Номи не постесняется использовать Тиюри как часть своей ловушки.
– Н-но… как Номи собирается сообщить тебе назначенное время, Ти-тян?..
Вопрос Такуму был вполне естественным. Он и Харуюки будут случайным образом менять время встречи, чтобы у Номи не было шансов подстроить засаду с участием других Бёрст-линкеров. И к Тиюри это тоже относилось.
Тиюри опустила глаза, будто стараясь избегать взглядов друзей, и пробормотала:
– …Номи сказал мне сделать так. Встретиться с Хару и Так-куном и сказать, что я его предала. Чтобы они мне поверили и взяли с собой… а когда начнется бой, чтобы я его лечила.
– …Че… го?..
Харуюки заскрипел зубами.
До какой же грязной игры он способен опуститься!
Ярость иглой прошила его мозг, но в то же время Харуюки совершенно не понимал, зачем Тиюри рассказывает все это ему и Такуму.
Будто почувствовав это замешательство, Тиюри еле слышным голосом продолжила:
– …Но это невозможно. Даже если бы я сейчас вам это сказала, это было бы совсем неубедительно. Вот почему я… подумала, что надо сказать вам правду и попросить.
– Попросить, говоришь…
Взглянув сперва на Харуюки, потом на Такуму своими большими глазами, мокрыми от светлых слез, Тиюри отчетливо проговорила:
– Пожалуйста, возьмите меня с собой. Я должна идти. Если вы скажете, что это невозможно, ну, ничего не поделаешь – тогда я нырну в «Безграничное нейтральное поле» здесь и сейчас и буду там ждать, когда вы придете. Пусть сколько угодно месяцев или лет понадобится – я все равно буду ждать.
– …Тию, ты…
Одни лишь эти слова Харуюки удалось выдавить из непослушного горла. Он был просто в шоке от того, что слова «Безграничное нейтральное поле» так легко произнесла девушка, которая всего неделю назад была желторотиком, незнакомым даже с самыми основами «Brain Burst».
У Харуюки в груди роились десятки, сотни вопросов.
Почему!
Тию, зачем, черт побери, ты собираешься на такое пойти! Зачем ты так целеустремленно и так глупо зарабатываешь очки в том самом «Brain Burst», который до того отвергала!!!
Тем не менее Харуюки не мог удержаться и от таких мыслей:
Что если даже эти слова Тиюри – ловушка? Что если она собирается предать нас вдвойне, вмешаться в ход боя и украсть очки и у меня, и у Такуму?
Честно говоря, в сражении с Даск Тейкером даже один на один никогда нельзя знать, что может случиться; а если влезет еще и Лайм Белл со своей способностью к лечению, их шансы на победу станут почти нулевыми. Все будет как в том вторничном бою.
Харуюки не понимал. Намерения Тиюри для него оставались полнейшей загадкой.
Тяжелое молчание прервал тихий голос Такуму.
– …Ясно, Ти-тян. Мы пойдем вместе.