Страница 82 из 104
— Где работал — нет. Ведь многих людей, кто нам близок и дорог, уже нет в живых. К тому же мы уже столько объездили, столько видели, что, наверное, хватит. А вот в Иране, где прошла юность, хотелось бы побывать. Однако теперь, когда нас хоть и частично, но все же рассекретили, путь в эту страну нам закрыт. Но зато мы объездили почти всю Россию. Это очень здорово. У нас удивительная и прекрасная страна.
ДОПРОС С ПРИСТРАСТИЕМ
В этой необычной и гостеприимной семье я, кажется, мог бы с удовольствием прожить неделю. Но, думаю, и этого времени не хватило, чтобы расспросить Гоар Левоновну и Георгия Андреевича обо всем, что меня интересовало. За окном уже смеркалось, в гостиной, где мы сидели, зажгли свет, и я, чтобы сэкономить время, попросил разрешения у своих новых знакомых провести журналистский «допрос с пристрастием». Как в американской разведке — вопросы, что называется, «в лоб» и, по возможности, короткий и точный ответ.
— Вы крещеные?
— Конечно.
— А верующие?
— Даже не знаю, как ответить... Но в церковь ходим, хотя и не очень часто.
— Сколько языков знаете?
— Русский, армянский, азербайджанский, фарси, английский, ну и еще пару-тройку. В общем, в каждой стране, где работали, приходилось изучать язык.
— На каком говорите дома между собой?
—На русском. Но иногда, когда не можем вспомнить какое-нибудь слово, говорим на том, какой быстрее приходит в голову. А если к нам приезжают из Армении родственники — на армянском. А во время нелегальной работы говорили и думали на титульном языке страны пребывания.
— У непревзойденного подпольщика Ульянова-Ленина было более пятисот конспиративных имен и оперативных кличек. Сколько псевдонимов было у вас?
— Всего два. Анри и Анита, Амир и Амирова. Это значит, что мы нигде не засвечивались, и нас не раскрыла ни одна из контрразведок. А псевдонимы изменили в Центре, когда мы меняли страну пребывания. Степень конспирации была настолько высока, что даже правительственные указы о присвоении мне звания Героя Советского Союза и награждении Гоар орденом Красного Знамени были подготовлены на другие, вымышленные фамилии. Уже позднее, после нашего окончательного возвращения на Родину, эти документы переделали на наши подлинные имена. Тем не менее, соблюдая строжайшую тайну, награды нам вручали ни в Кремле и даже не на Лубянке, а па конспиративной квартире, куда специально приехал председатель КГБ Виктор Михайлович Чебриков.
— Ваши родственники и друзья знали о том, где вы работаете?
— Только самые близкие родственники, мои отец и мать, брат и сестры. Да и то потому, что сами участвовали в этой работе, — говорит Георгий Андреевич. — А остальные — конечно, нет. До них была доведена легенда, что мы дипломаты, работаем в далекой стране, где затруднена переписка, сложные внешнеполитические отношения с Советским Союзом, опасная внутриполитическая обстановка, ну и так далее.
— Как часто за все сорок с лишним лет нелегальной работы вам приходилось приезжать в отпуск на Родину?
—Это зависело от многих обстоятельств и, прежде всего, от напряженности в нашей работе. В основу таких поездок ставился принцип конспирации, нашей собственной безопасности и безопасности тех источников информации, которые были у нас на связи. И, прежде всего, отдых — не в ущерб оперативной работе. Конечно, многое зависело и от политической обстановке в мире и в той стране, где мы работали, а также от конкретных заданий, которые нам приходилось выполнять на тот момент. И все же нам, можно сказать, повезло. За все это время мы раз десять побывали дома.
— Какую страну вы считаете своей родиной?
— Советский Союз, Россию. Ну а наша малая родина — это, конечно, Армения.
— А какой город показался вам самым красивым?
—Я даже не могу сосчитать, сколько прекрасных городов по всему миру, в том числе и столичных, мы видели, — сказала Гоар Левоновна, — но самый красивый и незабываемый — это Ленинград, то есть Санкт-Петербург.
— Любите ли вы водить машину?
— Очень. Я ездила на машине с пятнадцати лет. Наш общий с мужем водительский стаж, наверное, лет сто и даже больше. Ездили по многим странам мира. Но крутить баранку в Москве, с нашими дорогами, отсутствием разметки, наглыми водителями и мздоимцами гаишниками.. . Не приведи господь! Мы даже продали свою «Волгу».
— Георгий Андреевич, звание Героя Советского Союза помогает в обыденной жизни?
— Иногда выручает... Как-то мы опаздывали в аэропорт. Мчимся на машине, нарушая все ограничения по скорости. Останавливает гаишник, хочет нас оштрафовать. Я, конечно, извиняюсь, прошу отпустить, мол, торопимся, лететь надо. А он с издевкой спрашивает: «Вы, что, космонавт?». «Да, — отвечаю я, — космонавт» — и показываю удостоверение Героя. Он приветливо улыбнулся, лихо козырнул и говорит: «Счастливого полета, товарищ космонавт! Но по дорогам нужно ездить, а не летать».
— Ваш любимый крепкий напиток?
— Предпочитаю водку, иногда виски или коньяк. Но пью мало и, что называется, только по необходимости—когда ситуация обязывает и не выпить просто нельзя — официальные приемы, визиты, гости. Бывало, под рюмку коньяка вербовка лучше идет. А вот жена предпочитает сухие вина и натуральный кофе с пенкой.
— Курите?
— Тоже нет. Только иногда, когда сигарета или сигара помогали завязать знакомство или поддержать беседу. На Востоке ради этого приходилось даже курить кальян.
— А любимая игра? Наверное, шахматы?
— Шахматы люблю, но предпочитаю нарды.
—Иногда играем в карты,—добавляет Гоар Левоновна.—Обычно в «рами» или в «дурачка». Но это бывает очень редко.
— И кто же выигрывает?
— Примерно поровну...
— Нет-нет, Георгий чаще побеждает, — смеется моя собеседница.
— Какие телепередачи вам нравятся больше всего?
—Новостные, общественно-политические, любим хорошие кинофильмы. Вот жаль только, назойливая реклама мешает.
— А детективы?
— Конечно, если это не американские боевики, где за две минуты десять трупов. Сотрудник спецслужб должен думать головой. Я, например, стрелял только в тире.
—А вот «мыльные оперы» и дурацкие телеигры на деньги просто раздражают,—добавила Гоар Левоновна.—Неужели людям заняться больше нечем? Деньги нужно не выигрывать, а зарабатывать упорным и честным трудом.
— Спортивные увлечения?
— Большой теннис и плавание. Но, к сожалению, это в прошлом...
— Гоар Левоновна, ваше хобби?
— Раньше любила снимать кино. Жаль, что все мои съемки и фотографии тоже носили гриф секретности. Люблю вязать. Всем ребятишкам наших родственников вязала теплые вещи. Но сейчас уже не вяжу — дети выросли.
— Только мне связала всего один джемпер еще перед первой свадьбой, — улыбается Георгий Андреевич.
— Есть ли у вас дача?
— Нет, и не было.
— Сколько лет вам хотелось бы прожить?
— (Со смехом.) Ну, лет сто двадцать, не меньше. Знаете, как в русских народных сказках: «Они жили долго и счастливо, и умерли в один день».
— И последний вопрос. В чем секрет вашего активного долголетия?
— Главное — не расслабляться, заниматься любимым делом и чувствовать, что ты нужен людям.
Лишь поздний вечер прервал наш разговор. Признаюсь, мне очень не хотелось уходить из этого гостеприимного дома, расставаться с этими удивительными людьми—нелегалами-разведчиками супругами Вартанян...
Увы, жизнь человека не вечна. 10 января 2012 года пришло трагическое известие: на 87 году жизни скончался Геворк Андреевич Вартанян. Он похоронен в Москве на Троекуровском кладбище.
«ПОРТЛЕНДСКОЕ ДЕЛО» БИЗНЕСМЕНА СЭРА ГОРДОНА АРНОЛЬДА ЛОНСДЕЙЛА
Генералу КГБ докладывают о внедрении нашего разведчика:
—Операция прошла удачно, если не считать маленькой непонятной детали.
— Какой именно? Доложите подробно.