Страница 37 из 104
Вопросы эксперту:
—Евгений Алексеевич, начало—словно в детективе. Особенно эти монеты с дыркой,
—Две монеты, просверленные насквозь в определенном месте, — классический образец вещественного пароля. Одна остается у представителя спецслужбы, вторая передается агенту. На очередной встрече, когда бы и где бы она ни происходила и кто бы в ней не участвовал, совмещение монет и совпадение отверстий свидетельствует о том, что встречаются люди, которые могут доверять друг другу.
Вещественные пароли активно использовались спецслужбами разных стран еще со времен Первой мировой войны. В качестве них могли выступать разрезанные особым образом фотографии, денежные купюры, почтовые марки и другие предметы. В середине прошлого века спецслужбы стали использовать для передачи своим агентам более сложные пароли, которые было достаточно трудно подделать, — те же самые монеты, просверленные или распиленные особым образом.
— Но зачем это нужно? Ведь агент и разведчик знали друг друга в лицо?
— Не всегда. Личные встречи профессиональных сотрудников зарубежных спецслужб со своими конфидентами из числа советских граждан в ту пору происходили достаточно редко. И зачастую со стороны разведок в них участвовали разные люди. Да и завербованный агент в силу разных обстоятельств мог передать свою часть вещественного пароля другому человеку, которого он посвятил в тайну секретного сотрудничества с разведкой другой страны. Вот и получалось, что пароль был некой верительной грамотой, символом того, что его обладателю можно было доверять. Впрочем, это не исключало со стороны спецслужб дополнительной проверки нового человека, обладающего паролем.
— Значит, в американском консульстве в Осаке состоялась вербовка советского моряка?
— Скорее всего, произошло то, что мы называем «вербовочной ситуацией». Если бы наш гражданин представил американцу секретные сведения, получил деньги, согласился оказывать ему помощь, дал подписку или каким-то другим способом закрепил акт своего согласия на тайное сотрудничество, то господина Винсента можно было бы поздравить с приобретением конфидента из числа советских граждан. Но, к счастью, наш соотечественник оказался выше этого.
— А чек Мельничука?
— Он остался у американца.
— Создается впечатление, что вы с самого начала контролировали эту ситуацию.
— Конечно, эти события развивались не без нашего участия. Но об отдельных деталях, особенно на начальном этапе событий, мы узнали несколько позже.
— Материалы дела о вербовочной ситуации в американском консульстве в Осака составлены так подробно, будто кто-то из советских контрразведчиков сидел там под столом и все слышал.
—Конечно, под столом там никто не сидел, но весь происходящий в консульстве разговор мы узнали с документальной точностью уже через несколько дней после возвращения моряка во Владивосток.
— Он был вашим негласным помощником?
— Ну почему помощником? Он оказался нормальным человеком, который понял, что попал в сложную ситуацию, из которой сам не смог бы выпутаться. В те времена сотрудники органов госбезопасности часто выступали перед населением с беседами и лекциями о происках западных спецслужб. Рассказывали о различных формах вербовок советских граждан, сборе разведывательной информации. Подобные инструктажи проводились и с экипажами судов, уходящих в загранплавания. Так что нет ничего необычного в том, что этот человек обратился в органы госбезопасности и честно рассказал о своих приключениях.
— И после этого ему не запретили загранплавания?
— Что за бред? Конечно, нет. Он продолжал работать на кораблях торгового флота и еще не один десяток раз побывал за границей.
ВЕРБОВКА
Казалось, Мельничук испробовал все возможные варианты. Тщетно. Чека нет, а вместо него — непонятный японский сувенир, — хоть шнурок в дырку продень, да носи эту монету на шее...
Вот тут-то и свела судьба бывшего водолаза с Арнольдом Караваевым — подменным капитаном Дальневосточного пароходства, ходившим время от времени в загранрейсы.
«Караваев Арнольд Валентинович, 1930 года рождения, уроженец гор. Иркутска, русский, член КПСС (Коммунистическая партия Советского Союза), образование высшее, окончил Владивостокское инженерное училище, женат, владеет английским языком, допущен к загранплаваниям. Является патриотом своей Родины. В экипаже пользуется уважением. Энергичен, активен, в сложных ситуациях предпочитает нестандартные решения, любитель острых ощущений. Азартен, по головы не теряет, спиртные напитки употребляет в меру, увлекается охотой, рыбалкой, автоделом. Проживает в гор. Владивостоке».
Их шапочное знакомство состоялось давно, когда Мельничук участвовал в ремонтных работах корабля, на котором Караваев плавал по распределению после окончания училища. И вот спустя 10 лет они встретились в больничной палате, где молодой капитан проходил диспансеризацию, а бывший водолаз лежал с гипертоническим кризом. Полмесяца, проведенные в стенах лечебницы, сблизили их. По-стариковски разоткровенничавшись, Мельничук поведал о своих приключениях за границей и неоплаченных векселях. Дело порешили быстро. За чисто символическое вознаграждение Караваев согласился во время ближайшего рейса в японские порты наведаться в американское консульство, предъявить расписку и напомнить американцам о чеках. На всякий случай и просверленную монету решил с собой прихватить.
Вопросы эксперту:
—Евгений Алексеевич, похоже, что о Караваеве вы узнали еще до его поездки в Японию? Но как контрразведка «вычислила» Караваева? Было ли это результатом тотальной слежки за каждым советским человеком, побывавшим за границей, велась предметная работа по конкретным лицам или вы работали, что называется, от противника?
— Ни одна спецслужба мира, какой бы разветвленной и всемогущей она ни была, не может следить за каждым гражданином своей страны. В данном случае сработала система контрразведывательных мер. И, как иногда бывает в оперативной работе, помог случай. К сожалению, трагический. Он произошел примерно в то же время и взбудоражил все Дальневосточное пароходство.
— Что за случай?
—На советском торговом судне, возвращавшемся из Японии, повесился один из членов экипажа. При осмотре места происшествия была найдена пространная предсмертная записка, в которой самоубийца рассказал, что несколько месяцев назад был завербован американской разведкой и передавал ее представителю важные сведения.
Судя по всему, глубокое осознание своей вины, безысходность положения и толкнули человека на роковой поступок. А письмо стало не только актом покаяния, но и своеобразным предостережением в назидание всем тем, кто мог оказаться в подобной ситуации.
Контрразведчики Владивостока провели глубокое расследование этой трагедии и самого преступления, связанного с изменой Родине. Конечно, вся работа велась без лишней огласки, и даже факт предательства был скрыт от окружения, друзей и родственников покойного.
В оперативную проверку попали не только связи самоубийцы, но и те, кто в той или иной мере был замечен в контактах с американцами. Работа была проведена колоссальная. Самое важное в том, что никто из проверяемых советских граждан так никогда и не узнал, что находился под пристальным вниманием контрразведки. Таков был уровень конспирации, оперативного мастерства и профессионализма.
Конечно, в круг изучаемых лиц попал и Матвей Мельничук, в процессе наблюдения за которым стало известно и об Арнольде Караваеве, и о задуманном предприятии.
—А упоминалось ли в письме покойного моряка имя его американского вербовщика?
—Конечно, кое-какие сведения были, в том числе и имя американца. Но мы прекрасно понимали, что это мог быть и псевдоним сотрудника спецслужб США. Поэтому глубокому анализу подверглись материалы в отношении представителей американской разведки и контрразведки, работавших в Японии. Посылались запросы далее в спецслужбы дружественных стран. В результате этой работы от коллег из чехословацкой разведки была получена информация о том, что в политической секции американского посольства в Японии работает некий Родней Карлсон. Он занимается вопросами советско-японских отношений и изучением граждан социалистических стран, посещающих Страну восходящего солнца. Анализ посмертного письма, сведения чехословацких друзей и информация наших закордонных источников с большой долей вероятности свидетельствовали о том, что вербовщиком повесившегося американского агента мог быть именно Карлсон.