Страница 24 из 104
Во время предвыборной кампании 1931 года Ким активно поддерживает лейбористов и выступает против фашизма, который нарождается в Италии и Германии. Но рабочая партия потерпела сокрушительный провал на парламентских выборах, а премьер-министр Рамсей Макдональд, чтобы сохранить за собой пост председателя правительства, переметнулся в лагерь консерваторов. Ким расценил это как предательство и трусость, но не как крушение своих политических убеждений и надежд. В поисках идеала он обращается к лозунгам первой в мире страны социализма.
1933 год стал поворотным в его жизни. 30 января Гитлер провозглашается рейхсканцлером, и когда Филби приезжает в Германию на пасхальные каникулы, то становится свидетелем антикоммунистического террора, который охватил страну после поджога Рейхстага 27 февраля. В июне того же года Филби с отличием оканчивает университет. В его кармане — аттестат одного из лучших английских вузов, а в голове — идеи Маркса и Ленина.
Диплом Кембриджа в области экономики, знание трех иностранных языков и перспектива работы в солидном государственном учреждении за два фунта в неделю — для начала не самые плохие стартовые возможности. Но карьера госчиновника не устраивала молодого аристократа-коммуниста. С рекомендательным письмом своего преподавателя по марксистской экономике Филби едет в Париж, где участники коммунистической группы выводят его на своих единомышленников, работающих в австрийском подполье. Так он становится связником Коминтерна и австрийских социалистов, выполняет функции курьера между Веной, Прагой, Будапештом. А родственники на его родине полагали, что в Австрии Ким изучает немецкий язык.
В Вене Филби живет в доме скромных чиновников, польских евреев по происхождению—Исраэля и Гизеллы Кольман, обосновавшихся в Австрии еще до Первой мировой войны. Здесь он знакомится с их дочерью, молодой коммунисткой Литци (Алиса) Фридман. В составе интернациональной левой группы, куда кроме Литци Фридман входил венгерский коммунист Петер Габор и еще несколько человек, он помогает бежать за границу австрийским коммунистам и социалистам, которым грозит арест. Вместе е австрийскими левыми в 1934 году участвует в февральском вооруженном восстании в Вене. Но одной из версий, именно Литци Фридман и Петер Габор стали тем звеном, которое вывело на Кима Филби советскую разведку.
Первым, кто обратил внимание на молодого, прокоммунистически настроенного англичанина, был советский разведчик-нелегал, этнический венгр и бывший католический священник Теодор Малый (Май). Именно в Австрии и начался процесс изучения Кима Филби в качестве возможного кандидата на вербовку. Сбор характеризующих сведений, проверка на конкретных поручениях позволили Малому разглядеть во вчерашнем выпускнике Кембриджа задатки будущего разведчика. Судя по всему, здесь же с Кимом знакомится и сотрудник Иностранного отдела Главного управления государственной безопасности НКВД СССР, разведчик-нелегал, по происхождению австрийский еврей Арнольд Дейч — оперативный псевдоним Ланг.
24 февраля 1934 года Филби женится на Литци. Возможно, между молодыми людьми и были какие-то взаимные чувства, но, судя по всему, это был скорее формальный, «гражданский» брак (для Литци это было уже второе замужество), который позволял австрийской коммунистке вместе с мужем-иностранцем покинуть страну на законных основаниях. Но только в мае, после окончательного поражения февральского восстания в Вене, когда полиция и армия расстреляли из пушек несколько жилых кварталов, правительство разгромило профсоюзы и организации социалистов, а во дворе Верховного суда Австрии были повешены девять лидеров-социалистов, молодая пара уезжает в Англию, где вскоре оформляет развод.
Практически сразу после возвращения на родину с Кимом от имени советской разведки устанавливает конспиративный контакт и уже официально предлагает негласное сотрудничество Арнольд Дейч. Не колеблясь ни секунды, Филби дает согласие. Так состоялась его вербовка на идейно-политической основе без какого-либо финансового закрепления факта сотрудничества.
С точки зрения теории и практики спецслужб, это был довольно странный вербовочный подход. Вчерашний выпускник Кембриджа не обладал никакими оперативными возможностями, которые могли бы заинтересовать советскую разведку. Он не был допущен к секретным сведениям, не располагал солидными связями среди английской политической, финансовой, научной или военной элиты. У него не было ничего, кроме великолепных знаний, эрудиции, принадлежности к потомственному аристократическому роду и... марксистского мировоззрения. Он даже не имел работы, поскольку из-за левых убеждений ему отказали в приеме на госслужбу. Но советская разведка прекрасно знала, что 70, а то и 80 процентов английской государственной и политической элиты формируется из выпускников Кембриджа и Оксфорда. Поэтому Филби, получивший при вербовке псевдоним Том, был агентом па перспективу. А пока его главной задачей стало поступление па работу и продвижение вверх по политической и служебно-карьерной лестнице. Однако прежде всего нужно было «избавиться от социалистического прошлого» Филби, компрометирующего его в глазах чопорного английского истеблишмента. Избавиться внешне, но не внутренне...
В последующие два года контактов с Арнольдом Дейчем, которого, следуя жестким требованиям конспирации, Ким знал как Отго, агент Том практически не получал никаких заданий. (По другим сведениям, вскоре после вербовки Ким Филби был передан на связь советскому резиденту-нелегалу Александру Михайловичу Орлову — он же Лев Лазаревич Никольский, он же Игорь Константинович Берг, а настоящее имя разведчика — Лев (Лейба) Лазаревич Фельбинг, который с середины июля 1934 года до конца октября 1935 года работал в Англии под прикрытием представителя «Америкэн рефриджерейтор компани, лтд.».)
Пожалуй, единственное, в чем мог быть полезен молодой агент кураторам московского Центра, так это в подборе, изучении, проверке и перепроверке перспективных кандидатов на вербовку из своего окружения. Конечно, прежде всего, он обратил внимание на прокоммунистически настроенных студентов Кембриджа, которых знал лично — Гая Берджеса, Энтони Бланта и других однокашников и выпускников. Все они отличались безупречной родословной с точки зрения высшего английского общества, глубокими знаниями, полученными за годы учебы в университете, и хорошими перспективами карьерного роста.
Гай Берджесс — сын офицера Королевского военно-морского флота — был одним из самых преуспевающих в исторических науках студентов Кембриджа. Общительный, самоуверенный, красивый, интеллектуально развитый, он имел широкий круг друзей, и многие не без оснований полагали, что его ждет блестящее будущее большого ученого. А он увлекся марксизмом, считая, что современное буржуазное английское общество нужно не усовершенствовать, а в корне изменить. От политической теории он перешел к практике, организовав забастовку официантов Кембриджа, а чуть позже — еще и водителей автобусов. Идеалы социализма полностью овладели Берджессом после посещения им Советского Союза в 1934 году. А ярым антифашистом он стал в Германии, когда 30 июня того же года ему пришлось стать свидетелем «кровавой чистки». В ту знаменитую «ночь длинных ножей» Гитлер за несколько часов физически уничтожил около тысячи своих бывших единомышленников из люмпенизированной «народной армии» своего друга и соратника Эрнста Рема. Не миновал расправы и сам глава штурмовиков—Рем был арестован эсэсовцами в баварском курортном городке Бад-Виезее и через два дня застрелен в одиночной камере тюрьмы Штадельхейм.
Энтони Блант, другой однокашник Филби, родился в семье авторитетного священника англиканской церкви, служившего одно время капелланом британского посольства в Париже. Преподобный Артур Вон Стенли Блапт обладал большими связями среди элиты английского общества. Когда он умер (в это время Энтони учился на третьем курсе университета) жена короля Георга V королева Мария направила вдове усопшего личное письмо с изъявлением чувства глубокого соболезнования.