Страница 35 из 61
Кстати говоря, новым важнейшим фактором "западного влияния" стало видео. Вначале видеомагнитофоны были уделом элиты, но постепенно жуткие цены падали, видеодек становилось все больше, и бедные музыканты тоже получили к ним доступ. У более богатых приятелей или даже покупая аппаратуру в складчину. Видео повсюду заметно умерило домашнее веселье: вместо застолья и танцев все гости усаживались к монитору и молча начинали смотреть. Как фактор престижа, видео отодвинуло на второй план "фирменные" пластинки, и из-за этого их стали привозить меньше. Разумеется, все эти мелкие неприятности возмещались самим фактом наличия видеоинформации. Мы смогли увидеть "в движении" то, что до сих пор только слушали и про что читали. Видео здорово раздвинуло сознание музыкантов и, естественно, вдохновило их на новые трюки.
Костя Кинчев
Сцены из "Популярной механики"
Первой советской рок-звездой видеостиля стал Костя Кинчев. Он жил в Москве, писал песни, но подходящих партнеров нашел только в Ленинграде в лице средней рок-клубовской группы "Алиса". Во главе с новым солистом "Алиса" наделала шуму в рок-клубе еще осенью и произвела, как и ожидалось, сенсацию на III городском фестивале в начале 1985 года. Костя, пластичный парень с выразительной мимикой, большим ртом и глазами навыкате, выглядел на сцене как гуттаперчевый демон. Он пугал и заклинал публику, простирая к ней руки в черных перчатках, стонал, шептал и агонизировал в стиле рэп. Но прежде всего он был призывно сексуален. Запретный плод, воспетый в словах мешковатым Майком, здесь представал в натуре. Как это ни странно, тексты "Алисы" не имели к сексу никакого отношения. Напротив, это была социальная сатира пополам с патетическим молодежным мессианством. Alter ego Кинчева был герой песни "Экспериментатор":
Костя Кинчев не побоялся взвалить на себя роль "рупора поколения" и открывателя новых горизонтов. Он начисто отбросил двусмысленность и скрытую иронию, столь характерные для нашего рока, и взял на вооружение самые громкие слова и страстные призывы — все то, что наша недоверчивая публика привыкла издевательски называть словом "пафос". Плакатность его песен часто бывала сродни официальным комсомольским гимнам, но музыкальный и визуальный контекст, естественно, переводил их в иное измерение. И ребят это удивительно воодушевляло. Оказывается, рок-народ устал от собственной социальной ущербности и нуждается в лозунгах и лидерах. Песни назывались "Энергия", "Мое поколение", "Идет волна", "Мы вместе"…
"Кино"
Слова звучали актуально. Холод доходил и до Ленинграда. "Аквариум", "Кино" и особенно "Зоопарк" часто ругали в прессе. III фестиваль проходил в довольно нервной обстановке: присутствовали наблюдатели от Министерства культуры. Делать фотографии и записи разрешалось только избранным членам рок-клуба. При входе все сумки обыскивались.
"Аквариум" выступил на фестивале вместе со знаменитым авангардным саксофонистом Владимиром Чекасиным, был принят довольно холодно, и после этого группа навсегда оставила "эксперименты". "Странные игры" блеснули напоследок остроумной интерпретацией популярной антифашистской песни военных лет "Барон фон дер Пшик" и вскоре после фестиваля распались. "Джунгли" сыграли более интровертную полуакустическую программу, но все равно были хороши.
Отличное представление дал биг-бэнд "Популярная механика". Дирижер и композитор оркестра, фри-джазовый пианист Сергей Курехин, собрал на сцене человек тридцать. Среди них были "Странные игры" в полном составе, Борис Гребенщиков, Виктор Цой и все дежурные представители ленинградской художественной богемы. Вся компания была разделена на секции — джазовую (медь), роковую (электрогитары), фольклорную (какие-то длинные кавказские трубы), классическую (струнный квартет) и "индустриальную" (листы железа, пилы и т. п.). Получасовая композиция (она называлась "Чем Капитана ни корми, он все равно в лес смотрит")[73] казалась шумной и несколько бесхребетной, но было очень весело. К сожалению, "Поп. механика" не репетировала постоянно и собиралась в разных составах лишь по нескольку раз в год, непосредственно перед концертами. "Я собираю всех, кто есть под рукой, а затем придумываю для каждого занятие" — так определил концепцию "Поп. механики" ее руководитель.
Лучшую, на мой взгляд, песню фестиваля представил "Телевизор". Она называлась "С вами говорит телевизор":
"Облачный край"
…Это было противоречивое время. Административное давление на рок породило ответную волну. Концертов было мало, но пленки слушали вовсю. Успех помимо прочих имели записи из далекой провинции: хард-роковый "Облачный край" (Архангельск) и "ДЦТ" (Уфа)[74], которые пели горькие и сердитые песни о провинциальной тоске и "централизованном" лицемерии. И в Москве рок не умер, а только ушел глубоко в подполье: группы записывали свои "низкокачественные" альбомы. Например, желчные "ДК":
73
Капитан — кличка Курехина.
74
Юрий Шевчук, замечательный певец и лидер "ДДТ", из-за травли со стороны местного руководства вскоре переехал в Ленинград.